Магия сдвигается (ЛП)

В воскресенье, 27 февраля, миссис Освальд пришла домой и обнаружила очень большого клеща у себя на заднем дворе. Клещ сказал ей жутким голосом, что он охотится за ее кошками. Она позвонила в Гильдию. Час спустя приехал Эдуардо и убил клеща. Несколько человек из города (вероятно, из отдела «Биозащиты») пришли той ночью и забрали останки. Волчий грифон появился в понедельник утром. Сначала он был размером со спаниеля и полностью игнорировал ее и двух ее сыновей. Он продолжал пытаться пробраться в дом, но прутья держались, и маленький зверек не казался страшной угрозой, поэтому она снова позвонила Эдуардо и ушла на работу. Когда она вернулась домой, грифона не было. Учитывая, что магическая волна закончилась в понедельник около девяти утра, это было неудивительно. Она решила, что пока она была на работе, приезжал Эдуардо и позаботился о нем, или что волк-грифон улетел.
Этим утром, когда миссис Освальд собиралась идти на работу, после того, как пришла магическая волна, на нее налетел гораздо более крупный грифон и попытался растерзать. Она забежала обратно в дом и позвонила в Гильдию.
Наблюдать, как он превращается в гигантского жука, было для нее слишком тяжело.
— Могу я воспользоваться вашим телефоном, чтобы позвонить в «Биозащиту»?! — крикнула я, перекрикивая рев зачарованного водяного двигателя.
— Делайте то, что вам нужно! Мне нужно позаботиться о своих детях!
Миссис Освальд нажала на газ и вылетела с подъездной дорожки, как летучая мышь из ада. Я зашла внутрь и проверила телефон. Гудок был. Что ж, хоть раз что-то пошло правильно. Я набрала номер «Биозащиты» по памяти.
— «Биозащита», — сказал грубый мужской голос в трубку.
— Меня зовут Кейт Дэниелс. У меня есть гигантский мертвый паук-скорпион на Чамбли Данвуди-роуд. Мне нужно, чтобы вы приехали и забрали его.
— Конечно, — сказал голос. — Позвольте вас предупредить, вы восьмая в очереди. Это займет двадцать четыре часа.
— Это происшествие в жилом районе.
Телефон замолчал.
— Насколько плохо?
— После смерти он превратился из млекопитающего в насекомое. Насекомое имеет десять футов в длину, не считая ног.
— Будьте на месте. Мы будем там через полчаса.
Опыт подсказывал, что это займет больше пары часов, но что есть, то есть. Я набрала номер «Нового рубежа», Дерек ответил хриплым голосом.
— «Новый рубеж».
— Можешь приехать сюда? — Я дала ему адрес.
— Выдвигаюсь.
— Спасибо. Асканио в офисе?
— Готов к труду и обороне, — сказал Асканио в трубку.
— Позвони от моего имени в полицейское управление Данвуди и, пожалуйста, уточни, поступали ли какие-либо жалобы на Освальдов на Чамбли Данвуди-роуд. — Я дала ему адрес.
— Да, консорт.
Либо это была сила привычки, либо он меня троллил. Вероятно, последнее. Я повесила трубку и пошла в гараж. В ящике с инструментами, стоявшем у стены, обнаружилась пара плоскогубцев с игольчатыми наконечниками. Чудненько.
Я нашла Кэррана снаружи. Он превратился в человека, натянул одежду, несмотря на то, что был весь в слизи, и пытался прополоскать рот из шланга.
— Неужели так ужасно на вкус?
— Ты и понятия не имеешь. Эта слизь не смывается просто водой. Я пытался.
— Дай мне посмотреть на твое плечо.
Он взглянул на меня. Я подняла плоскогубцы и пощелкала ими.
— Мы закончили? — спросил он.
— Нет. Мы должны сидеть здесь, пока не появится «Биозащита».
— Зачем? Он же мертв.
Я вздохнула и села на ступеньки перед дверью.
— Потому что в нем произошла реанимационная метаморфоза. Он был мертв, и вместо того, чтобы оставаться таковым, он превратился во что-то другое и вернулся к жизни. Он также прошел перекрестный тип от млекопитающего к насекомому. Это означает, что есть хороший шанс, что он снова может вернуться к жизни в виде чего-то действительно странного, вроде земного осьминога, стреляющего молниями из своих щупалец.
— Почему бы нам просто не поджечь его и не развеять пепел?
— Потому что пепел все еще может превратиться во что-то мерзкое, вроде пиявок или плотоядных цветов. Мы убили его. Это означает, что мы инициировали некий процесс, так что теперь мы должны присматривать за трупом, пока не появится «Биозащита» и не поместит его в карантин.
 
— А если мы этого не сделаем? — Его тон становился все резче и резче.
— Грозит обязательным десятилетним тюремным сроком.
— Значит, мы оказали услугу, убив эту тварь, и теперь они наказывают нас за это?
— Угу.
— Это нелепо. У тебя идет кровь. Не лги мне, я чувствую ее по запаху. Ты ранена. Тебе нужен медмаг.
— Я не так сильно ранена.
Его губы сморщились, обнажив зубы.
— Насколько сильно тебе должно быть больно?
— Существует освобождение — право на жизнь, которое позволяет нам покинуть место происшествия, если наши травмы опасны для жизни. Нам пришлось бы предоставить документы из больницы или квалифицированного врача, подтверждающие, что мы должны были пройти лечение, иначе бы умерли. Мои травмы не опасны для жизни.
— Оформление документов — это не проблема.
— Да, но я не буду лгать.
— Откуда ты знаешь, что твои травмы не опасны для жизни? Ты вся в жидкости из его кишок. Откуда ты знаешь, что они не ядовиты?
— Если они ядовиты, мы разберемся с этим, когда мне станет плохо.
— Отлично. Я останусь здесь с этой штукой, а ты поедешь в больницу.
— Нет.
Он поразил меня взглядом альфы.
Я открыла глаза так широко, как только могла.
— Ну, конечно, Ваше величество. О чем я только думала? Я пойду и сделаю это прямо сейчас, только, пожалуйста, не смотрите на меня так.
— Кейт, садись в машину.
— Может быть, тебе следует драматично зарычать. Я не думаю, что я достаточно запугана.
— Я посажу тебя в машину.
— Нет, ты этого не сделаешь. Во-первых, потребовалось нас двое, чтобы убить эту тварь, и если она снова возродится, это снова потребует нас обоих. Я не оставлю тебя наедине с ней. Во-вторых, если ты попытаешься физически донести меня до машины, я буду сопротивляться и истеку кровью еще больше. В-третьих, ты, возможно, можешь запихнуть меня в машину против моей воли, но ты не можешь заставить меня сесть за руль.
Он зарычал.
— Агрх! Почему ты никогда не делаешь ничего из того, о чем я тебя прошу?
— Потому что ты не просишь, ты приказываешь.
Мы уставились друг на друга.
— Я не поеду в больницу из-за неглубокого пореза. — И, возможно, вывихнутого плеча, нескольких порезов на ногах и ушиба правого бока. — Могло быть и хуже. Я могла врезаться в кирпичную стену вместо красивого, хрупкого, старого забора…
Он поднял руку.
— Я возьму аптечку из машины.
Я даже не знала ни одного медмага, кроме работающего на Стаю, Дулиттла. Женщина, которая лечила меня до того, как я встретила Кэррана, уехала. Мне надо бы разобраться с этим в ближайшее время. В нашей работе доступ к хорошему медицинскому персоналу был первостепенным.
Его Раздражительность вернулся вместе с аптечкой. Я задрала водолазку, стараясь не морщиться, и повернулась к нему спиной.
Тишина.
— Все не так уж плохо.
Его теплые и осторожные руки коснулись моей кожи. Холодный физиологический раствор омыл порез, и я вздрогнула.
— Что насчет этого? — Пальцы Кэррана коснулись больного места на левом боку.
— Это от упырей прошлой ночью. Я заговорю его, как только ты все промоешь. Он заживет сам по себе.
Холодный ветер коснулся моей мокрой спины, заставляя стучать зубы. Спасибо, погодка. Да пошла ты тоже.
— Логическое обоснование заключается в том, что, поскольку мы убили его однажды, мы, вероятно, сможем убить его снова. Это ведь жилой район. Мы собираемся поступить правильно и следить за ним.
— Глупый закон, — сказал Кэрран. — Проще просто не вмешиваться.
Я усмехнулась.
— Ага! Теперь ты начинаешь понимать. Добро пожаловать в человеческое общество, Ваше величество.
— Кейт, заговаривай.