Дело о девяти колотых ранах (СИ)
— Что ещё вы знаете об этой Амбер?
— Ничего, кроме того, что она живёт на улице Монтегю.
— На улице Монтегю? Это точно?
— Ну, да! Кто-то однажды в разговоре усомнился в том, что его любовница — знатная дама, так он в запале заявил, что она даже живёт на улице графа Монтегю. Я понятия не имел, что Монтегю — это имя какого-то графа, но он мне объяснил, что тот когда-то купил эту улицу под застройку, а потом продал участки на ней людям своего круга, чтоб иметь приятное окружение. Он так сказал. Я бывал на этой улице, она тут неподалёку. Там действительно стоят красивые дома.
Задав ему ещё несколько вопросов, Марк, наконец, начал прощаться, чем вызвал у молодого человека прилив радости. Тот сам проводил его до порога и раскланялся в тайной надежде не увидеть его снова в своём доме.
— Куда теперь? — спросил Эдам, подводя ему коня.
— Заедем на улицу Монтегю.
— Зачем?
— Я хочу купить какое-нибудь лакомство для Валентина, а там, говорят, хорошая булочная.
— Значит, после мы поедем домой обедать? — обрадовался Эдам.
Марк понятия не имел, есть ли на улице Монтегю булочная и насколько она хороша, но по своему опыту знал, что на таких улицах всегда есть булочные, которые поставляют выпечку в дома благородных господ, а хозяин булочной всегда в курсе дел на улице, поскольку общается со слугами и даже иногда сам приносит на кухни свой товар.
Такую булочную он действительно нашёл на улице Монтегю. Красивый пышный калач на кованном узорчатом кронштейне висел над дверью в лавку, в окнах стояли плетёные корзинки с румяными булочками и пирогами, но лучше всего её рекламировал аппетитный запах, распространявшийся вдоль улицы. Стоило Марку открыть дверь, как над его головой весело прозвенел колокольчик, его окружили ароматы ванили и корицы, а навстречу выплыла красивая дама в синей юбке и красном корсете, надетом на белоснежную блузу, украшенную тонким кружевом. Увидев молодого, красивого и, судя по наряду, богатого посетителя, она зарделась от счастья и принялась расхваливать свой товар.
Марк слушал её, внимательно рассматривая разложенные вокруг пироги и кексы, а потом объяснил, что ищет, чем побаловать супругу и маленького сына. Булочница тут же рассыпалась в комплиментах, восхищаясь его заботливым отношением к семье и отмечая, как повезло его супруге иметь такого очаровательного и внимательного мужа.
— Моя жена как-то говорила, что вы печёте какой-то особенный пирог с орехами и изюмом, — проговорил он. — Сегодня вы его испекли?
— С изюмом? — слегка растерялась хозяйка. — Может, она имела в виду с орехами и черносливом? Такой пирог пекла ещё моя бабушка, а потом мама.
— Наверно Амбер, как всегда, напутала, — улыбнулся Марк. — Она расхваливала жене пирог, но в её хорошенькой головке, как обычно, всё смешалось.
— Амбер? Ах, вы о баронессе де Вальян! Конечно! Она редко присылает за этим пирогом, обычно заказывает две булочки с кремом и иногда хлеб с орехами, пряными травами и перцем.
— Правда? — удивился Марк. — Вот уж не думал, что она жалует такой хлеб! Его обычно любят мужчины в дополнение к дичи и красному вину!
— Так и есть! — рассмеялась хозяйка. — Она заказывает такой каравай, только если у неё гость, — она подмигнула ему. — Но разве можно осуждать такую красивую молодую даму, которая в столь юном возрасте осталась вдовой? Да и натерпелась она от своего старика! Он уже еле ползал, был злым и со всеми ругался, ревновал её к каждому столбу! А она — такая нежная хрупкая девочка, каково ей было жить с ним! Думаю, что она с облегчением вздохнула, когда он помер! Да и мы все не слишком опечалились, он вечно ссорился с соседями и подавал жалобы на лавочников! То ему казалось, что лавка кружевницы соблазняет дам из приличных семей на разврат, то у него голова кружилась от моей корицы, а как-то он и вовсе устроил скандал, когда в мясной лавке подгорел окорок! Он кричал, что там зажарили человека! Он, видишь ли, по запаху узнал! А где он нюхал жареную человечину?
— Значит, он умер? Давно это случилось?
— Да уж больше двух лет! А вы не знали?
— Баронесса — подруга моей жены, а не моя, — пояснил Марк. — Я её видел лишь мельком.
— Но запомнили, верно? Какая чудная красотка! Белокурая, как овечка.
— Мне нравятся рыжие, как моя жена. Так как насчёт пирога с орехами и черносливом?
— Только утром испекла! — обрадовалась она.
— Пожалуй, я возьму два! — заявил Марк. — И ещё заверните мне полдюжины вон тех пирожков с мясом.
Выйдя из булочной, Марк вручил Эдаму свёрток с пирожками.
— Это твой обед. Иди к трактиру и пристрой там своего коня, узнай, где находится дом баронессы де Вальян. Следи за домом, смотри, кто входит, кто выходит. Если выйдет она или человек с приметами де Монтезье, проследи за ними. Как только я вернусь в Серую башню, пришлю сыщиков сменить тебя. Будь осторожен.
— Ага, — кивнул оруженосец, и, сунув свёрток подмышку, пошёл искать трактир.
— Мы возвращаемся? — спросил Шарль, осматриваясь по сторонам. — Скоро стемнеет.
— Сначала заедем к графине де Лафайет, а потом домой. И забери у меня эти пироги! Не мне ж их таскать!
Старая графиня приняла его в небольшой гостиной, обставленной в старинном стиле. Должно быть, она недавно встала, потому что её седую причёску всё ещё венчал ночной чепец с розовыми лентами, а на плечи была накинута шёлковая шаль с чересчур яркими цветами, подбитая мягкой шерстяной тканью с пушистым ворсом. Она пила из фарфоровой чашки медовый настой, который ей подливала из серебряного кувшина с длинным изогнутым носиком верная Симонетта. Перед старушкой на небольших тарелочках были разложены печенья и слегка подсохшие с ночи пирожные, а рядом стоял небольшой графинчик с тёмным вишнёвым ликёром и крохотная рюмочка.
— Как ты кстати, мой мальчик, — прогудела графиня своим колокольным басом. — Составишь мне компанию за завтраком? Симонетта, принеси ещё одну чашку.
— Не стоит, я к вам по делу, ваше сиятельство, а после поеду домой обедать. Но я рад, что поспел к вашему завтраку, поскольку принёс вам гостинец, — и он вручил зардевшейся камеристке свёрток с пирогом.
Та под нетерпеливым взглядом хозяйки развернула его.
— Как мило! — обрадовалась графиня, увидев пирог, и с удовольствием принюхалась к его аромату. — Он такой свежий! Отрежь мне, Симонетта! Ты точно не хочешь кусочек, Марк? Раньше ты любил сладости!
— Благодарю, но такой же я купил для себя. И я счастлив, что угодил вам.
— Так зачем ты пришёл, мой милый? — спросила графиня, глядя, как камеристка разрезает пирог серебряным ножом.
— Меня интересует баронесса де Вальян, — ответил Марк.
— Которая? Их несколько и они не имеют друг к другу никакого отношения.
— Та, что живёт на улице Монтегю.
— Амбер? Кроткая овечка, которую все зовут Чёрной вдовой?
— Почему?
— Она овдовела пару лет назад, что неудивительно, учитывая, что её муж, старик де Вальян был раза в четыре её старше. Но после этого овдовели и её ближайшие подруги, так что даже пошли шутки о том, что её вдовство оказалось заразным. Она бывает здесь с этими своими приятельницами или одна. Может, ей скучно сидеть в четырёх стенах, а, может, она ищет себе нового любовника или покровителя. Я не знаю, на что она живёт. Муж оставил ей только долги, но дом, который был заложен, до сих пор в её распоряжении. Она не бедствует, всегда в новых нарядах. Впрочем, она, как поговаривают, вполне доступна, хоть и выглядит невинной девушкой.
— Вы слышали о неком де Монтезье? Возможно, он её любовник.
— Де Монтезье? — старушка на миг задумалась, оторвавшись от увлечённого поедания пирога. — Нет, я не знаю такого. Наверно он человек не нашего круга. Что ж до любовника, так у этих вдовушек спальни давно превратились в проходной двор!
— Больше вы ничего не скажете мне о баронессе де Вальян?
— Пожалуй, нет, она не представляет для меня интереса. Просто порой служит украшением моего салона, привлекает новых клиентов. Если и занимается какими-то интрижками, они никак меня не касаются. Если хочешь разузнать о ней больше, то сведи знакомство с её подругами. Кто-нибудь из них обязательно будет сегодня в салоне.