Сахар и золото

–Я разорюсь на нижнем белье,– с бешено колотящимся сердцем пожаловалась я.
–Тогда перестань его носить,– прорычал Ник.
Запустив мощные руки обратно под платье, он схватил меня за бедра и подтащил к краю дивана. Платье задралось. Ощущая очередной прилив жара, я со вздохом откинулась назад.
Бросив на меня последний, полный похоти взгляд, Ник еще шире раздвинул мои ноги и наклонил голову. При первом же прикосновении его языка, с моих губ сорвался всхлип. Однако Ник был безжалостен и тверд в намерениях.
Я изо всех сил вцепилась в спинку дивана, в то время как Ник ласкал самую чувствительную часть моего тела с таким голодом, от которого у меня замирало дыхание. А потом я сильно напряглась и дернулась, издавая громкие стоны и бормоча нечто нечленораздельное. Звезды вспыхнули за закрытыми веками, и на меня обрушился оргазм.
–Очень сладко,– проурчал Ник.– Так чертовски сладко…
Его слова рывком вознесли меня на новый уровень наслаждения еще до того, как стихли волны первой разрядки. Я обвила шею Ника ногами и уперлась пятками в спину, притягивая поближе к себе.
Николай не прекратил своих ласк, проникая языком внутрь и заставляя мои бедра дрожать.
Я чувствовала себя так, словно попала в сон. За едва успевшим утихнуть первым оргазмом последовал второй. Я прекратила держаться за спинку дивана и опустила руки по обе стороны от себя. Крепко сжала ладонями сидение и выгнулась, предлагая себя.
–О боже, Ник…
Тело на миг напряглось, и я достигла очередного пика. Буквально рухнув на диван, я откинула голову на спинку. Ноги на плечах Ника обмякли. Покачиваясь на волнах блаженства, я сделала глубокий вдох, и даже воздух показался мне сладким на вкус. Ник осторожно опустил мои дрожащие ноги. Сидя на корточках, он выглядел не менее довольным, чем я. Я устало и свосхищением наблюдала, как он облизнул нижнюю губу языком, который только что подарил мне невероятное наслаждение.
–Боже мой,– выдохнула я,– если так происходит каждый раз после твоей победы…
–Если бы проиграл, я бы вел себя так же,– сообщил Ник.– Но я не проигрываю.
–Никогда?
Блуждая глазами по моему телу, он проигнорировал мой вопрос.
–Всю игру я мечтал о тебе. Чертовски сильно хочу…
–Да?
–Да.
Поднявшись на ноги, Ник потянул меня вверх. Окинул внимательным взглядом и, взяв на руки, понес в сторону кровати. Обнимая его шею, я поинтересовалась:
–Ты собираешься перекинуть меня через плечо как пещерный человек?
–Ты хочешь, чтобы я это сделал?
Я ухмыльнулась и пожала плечами.
–В списке есть такой пункт.
Впрочем, моя студия была слишком маленькой, и мы уже достигли кровати. Ник опустил меня на пол, снял платье, и я растворилась в нем. Безумное сплетение наших тел, поцелуи и укусы… Боже, руки Ника были повсюду. Я жила лишь ощущениями и яростным желанием подарить ему не меньшее наслаждение, чем он мне.
Наконец Ник рухнул на меня сверху, а я, полностью удовлетворенная, обмякла в постели. Казалось, каждая клеточка вибрирует от восторга. Я прижала Ника к себе, зарывшись пальцами во влажные волосы на затылке. Мы лежали, судорожно хватая ртом воздух.
«Кто ты такой Ник?»
Кем, черт возьми, был этот парень, который мог завести меня одним лишь взглядом? И пусть от него веяло угрозой, но все же я чувствовала себя с ним в полной безопасности. То, насколько его тело настроено на мое, не поддавалось пониманию.
Ник собрался скатиться с меня, но я схватила его, не позволяя сделать это.
–Останься.
«Останься здесь…»
–Нельзя,– произнес он настолько усталым голосом, словно слова весили тысячу футов,– я… слишком тяжелый.
Однако я не отпустила его. В итоге Ник подвинулся так, чтобы его левая сторона полностью лежала на кровати, но я все равно закинула ногу ему на бедро и прижалась ближе, чтобы соприкасаться с ним. Уткнувшись мне в шею, Ник пытался восстановить дыхание. Успокоившись, он со вздохом перевернулся на спину.
–Расскажи мне что-нибудь, Ник,– попросила я, устраиваясь у него на груди.
–Что, например?– поинтересовался он, перебирая прядки моих волос.
–Все что угодно. Про себя.
«То, что я смогу сохранить на память, когда ты уйдешь».
Ник заерзал подо мной. Повернувшись, я прижалась щекой к его груди и заглянула ему в лицо.
–Например, о рисовании,– предложила я.– Где ты научился рисовать?
Он пожал плечами.
–Не знаю. Просто всегда рисовал. Чаще всего остального. Мне нравилось… работать с яркими цветами.
–Ты все еще рисуешь?
–Нет,– покачал он головой.
–Ты очень талантлив. Но больше не занимаешься этим? Теперь рисуешь только на салфетках?
–В последний раз я притрагивался к кисти в старшей школе, а потом…
–Потом?..
–Я заболел. Очень долго находился в больнице. А когда вышел, желание рисовать пропало.
Мое сердце пронзила боль.
–Прости.
Я собралась спросить, чем он болел, но вовремя прикусила язык.
–А что насчет тебя?– медленно произнес Ник.– Кем ты хотела стать? Садовником? Пекарем?
–Нет.– Боль превратилась в нечто острое и колючее.– Мечтала работать воспитательницей в детском саду.
–Но ты не работаешь воспитателем?
Повернув голову в сторону окна, я наблюдала за струями дождя, стекающими по стеклу, словно дорожки слез.
–Я надеюсь.– Я крепко зажмурилась.– Может когда-нибудь. Но сначала Коста-Рика. А там я устроюсь и решу, чем заниматься дальше.
Старая рана попыталась укорениться глубже, и я приготовилась к следующему вопросу. С моей стороны глупо было начинать этот разговор. Зачем я задала вопрос о чем-то настолько личном? Ник уезжал, да и мне не стоило заводить речь о своих мечтах, которые оказались разбитыми.
Ник промолчал. Он снова начал перебирать мои волосы, наматывать локоны на палец, поглаживать пряди и выпускать их из рук. Благодаря его вниманию, старая боль отступила.
Вот так, лежа рядом сНиком я и уплыла в царство грез, ощущая его тепло, твердость и непоколебимость.
Когда я проснулась, дождь уже прекратился.
Ветер утих.
Буря закончилась.
В тишине Ник поднял голову и посмотрел на меня. Его голубые глаза были полны невысказанных мыслей, которые отражали мои собственные.
«Останься»,– хотела попросить я, но слова застряли где-то глубоко в сердце, пойманные в ловушку страха и запутавшиеся в сотне эмоций, ни одной из которых я не верила.