Сахар и золото

Услышав из уст Фионы собственные мысли, я удивленно покосился на нее.
–Нет, не особо.
–Ты скучаешь по путешествиям? По покеру?
–Ни капельки.
–Думаешь, ты мог бы… бросить играть?
«Остаться?»– подобно эху донеслись до меня ее мысли. Я услышал их благодаря контакту наших переплетенных рук.
–Хочу,– медленно произнес я,– хочу… чего-то другого в жизни. Чего-то кроме бесконечной дороги, грязных подвалов и карточных игр.
Вокруг Фионы закружили образы зеленых джунглей и синего океана.
«Коста-Рика…»
У меня ускорился пульс в ожидании того, что последует дальше. Однако Фионой уже завладело напряжение невысказанного признания – истории о нем, и внутри заплескалось слишком много боли.
«Больше не будет боли… не сегодня»– мысленно пообещал я, а вслух предложил:
–Идем танцевать.
Она моргнула.
–Танцевать? Здесь? Мы привлекли еще недостаточно внимания?
–Это для твоего списка желаний,– заявил я.– Ты когда-нибудь танцевала в переполненном обеденном зале перед толпой незнакомцев?
Фиона рассмеялась, и напряжение слегка отпустило ее.
–Но теперь, когда ты упомянул об этом…
Я встал и протянул ей руку. Фиона оглянулась на посетителей, снова обративших на нас взгляды.
–Серьезно?
–Не отталкивай меня на виду у всех,– попросил я.
–Я думала, ты не танцуешь.– Она протянула мне ладонь и медленно поднялась со стула.– Когда мы встретились в клубе…
–Не танцую,– подтвердил я, притягивая Фиону ближе. Прижал ее ладошку к области сердца и обхватил свою девушку за талию.– Но с тобой…
Фиона тут же склонила голову на мою грудь, и меня наполнили ее удовлетворение и облегчение. Словно теплая вода, они снимали усталость и расслабляли напряженные мышцы.
Присутствующие принялись перешептываться, но уже чувствуя их улыбки, я прикрыл веки и закружил свою девушку в танце.
–Николай, я никогда не делала этого раньше,– призналась она, уткнувшись в мою рубашку.
–Я тоже.
–Нет, я не о танцах,– пояснила Фиона.– Я онас. Прежде я не испытывала ничего подобного.
–Так же, как ия.
Я ощутил, как она судорожно вдохнула и выдохнула.
–Я ведь уже упоминала, что мой последний роман закончился неудачно.
–Да, упоминала,– подтвердил я, крепче сжимая ее в объятиях.
–Ты не все знаешь.
–Да.– Я тяжело сглотнул.– Ты тоже, Фона.
Подняв голову, она посмотрела мне прямо в глаза.
–Мне страшно.
–И мне. Фиона, я чертовски испуган.
На сосредоточенном лице отразилось удивление, но она кивнула.
–Это место такое тихое и милое. Такое впечатление, будто мы попали в иное измерение. Можно ли провести эту ночь так, чтобы нам не помешали тени прошлого? Я жутко устала от неуверенности и беспомощности. Сейчас мне хочется…
–Просто быть собой,– закончил я.– Поэтому мы здесь. Именно этого я и пытаюсь устроить.
Фиона откинула голову мне на грудь и вздохнула.
–Кажется, ты знаешь все о моих желаниях. Порой даже больше меня.
Никак не прокомментировав последнее замечание, я просто обнял ее и продолжил кружить в танце. Фиона считала себя слабой, но мое внутренне око видело, насколько ярко полыхает в ней сила духа. Не что иное, как стальной стержень помог ей вырваться из всего уродливого и плохого… и привел в мои объятия в ту ночь.
«Она защищает меня от провидения. А я спасу ее от боли, если Фиона позволит мне это»,– решил я.
Обуреваемые предвкушением, сразу после ужина мы поднялись наверх. Войдя в номер, я закрыл дверь и прислонился к косяку, любуясь тем, как Фиона приближается к кровати и включает тусклую лампу возле нее. Когда помещение залил желтый свет, она повернулась ко мне.
–Ник…
–Да, детка?
Впрочем, ей необязательно было озвучивать свое желание. Я прекрасно видел и сам. Фиона хотела меня. Тянулась ко мне всем своим существом.
Я подошел к кровати и взял лицо Фионы в свои руки. Мы смотрели друг другу в глаза, и я знал, что ждет нас дальше. Ее прошлое, мои страхи – все это стояло между нами. И как бы я ни боялся потерять Фиону, понимал, что просто обязан ей все рассказать. В конце концов я никогда не испытывал подобных чувств ни к одной девушке. И дело было не только в покое и облегчении, которые дарила мне Фиона.
–Ты,– прошептал я,– ты…
Она кивнула так, словно догадалась, о чем я пытался сказать. В ее глазах плескались страх и желание, но Фиона не разрывала зрительный контакт.
«Любовь и надежда…».
–Поцелуй меня,– прошептала она.
Наклонившись и коснувшись губами ее губ, я постарался как можно больше выразить в этом поцелуе. Дал обещание изо всех сил постараться сделать все правильно. Рассказать о себе так, чтобы Фиона сумела меня понять и не возненавидеть, ведь я уже целиком и полностью принадлежал ей.
«Она тоже принадлежит мне. С ней я становлюсь целым»,– подумал я, когда она приоткрыла рот и зарылась пальцами в мои волосы.
По какой причине провидение умолкало рядом с этой девушкой?
Пока мы торопливо расстегивали пуговицы и раскрывали молнии на одежде друг друга, во мне пробудилась надежда. Надежда, что Фиона не возненавидит меня, и когда я признаюсь во всем, вместо отвращения примет меня. Надежда, что ее врожденная доброта, эта наполняющая мой рот сладость, спасет меня. А взамен я сделаю все, чтобы обезопасить ее. Чтобы она чувствовала себя желанной. Фиона заслужила это.
Избавившись от одежды, мы устроились на кровати. Я неторопливо прикасался кФионе, даря ей нежные поцелуи. Сжигавшее меня вожделение и потребность в удовлетворении могли подождать. Сейчас настало время наших сломленных душ. Держась в темноте друг за друга, они ковали свое собственное счастье.
В какой-то момент Фиона извиняющимся тоном прошептала мне о защите, тем самым напомнив об еще одной части прошлого, которая вставала между нами. Надев презерватив, я наконец-то вошел в нее. Ее тело, непрекращающиеся ласки и поцелуи пьянили, заставляли меня жмуриться от счастья.
Я оперся на локоть одной руки, а пальцами другой скользил по ее лицу. Ее длинные волосы разметались по подушке розоватым облаком. Фиона крепко держала меня за бедра, стараясь прижать сильнее. Свободной рукой я обхватил ее талию, подстраивая под свои толчки. Казалось, я не мог войти в нее достаточно глубоко, аФиона не могла насытиться мной.
–Ник, еще,– выдохнула она.– Я хочу еще…
Удовольствие слилось воедино, сотканное из тысячи прикосновений. Раскрываясь, Фиона выглядела невыразимо красивой, в то время как я терялся в ней.