Мой ангел-хранитель (СИ)
Рома молчал. Стас не на шутку встревожился, а вдруг он без сознания? Быстрым шагом войдя в комнату, он оглядел разгромленную мебель, диванные подушки посреди комнаты, цветочные горшки со сломанными растениями и вываленной на светлый ковер землей. И мужчину, сидящего на полу в обреченной позе. Под левым глазом Ромы наливался огромный фиолетово-синий синяк, губа была рассечена, и опухло левое ухо. Ден все же не сдержался. Хотя Стас его прекрасно понимал, но не смог удержаться от осуждающего взгляда.
На Дене же не было ни царапины — только перепачканная и порванная рубашка. Видимо, он попросту первым налетел на Рому, а тот либо не успел либо вообще не стал отбиваться.
— Что, тоже пришел постоять за честь…Кем она тебе там приходится? — зло посмотрел Рома на Стаса одним глазом. — Ни-кем, — по слогам произнес он, отвечая сам себе. — Но ты упорно таскаешься за ней, типа друг. Ну давай, бей, типа друг, — и нагло рассмеялся.
— Не буду. Но лишь по двум причинам. Во-первых, не хочу об тебя марать руки; а во-вторых, я пообещал Эле тебя не трогать! А отчитываться перед тобой, кто мы друг другу я не считаю нужным!
— Так может и я рога носил? — хмыкнул угрюмо он. — Может мы с Элькой одного поля ягодки-то, а?
Ден не успел даже моргнуть, как Стас подлетел к сидящему на полу Роме, сгреб остатки его рубашки одной рукой и приподнял его тело над землей, приблизив свое лицо к нему.
— Лучше заткнись, — очень тихо, но оттого еще более жутко, произнес Стас, глядя прямо в глаза Роме. — Если я еще когда-нибудь услышу от тебя что-то подобное в Элин адрес, то, клянусь, я поступлюсь всеми своими принципами и обещаниями — и по стенке тебя размажу! Усек? Даже не смей ее равнять с собой! — и он брезгливо отшвырнул от себя Рому, скривившись.
— Стас, дружище, успокойся, — примиряюще сказал Ден, видя, что друг хоть и откинул Рому, но сам не отходит, а смотрит на бывшего жениха его сестры так, будто прикидывает, куда лучше ударить. — Давай, раз уж тут, захватим Эльке вещи. Пошли, — потянул он его за локоть, ошалев от того, что видит Стаса впервые в таком состоянии.
Сколько бы он, Ден, не пережил стычек в жизни и на льду, почти всегда дело разруливал миролюбивый Стас. Не терпящий крови и насилия, парень находил такие слова, которые могли успокоить буянов. Правда, несколько раз слова не помогли, но это были единичные случаи.
Сейчас же глаза друга просто светились едва сдерживаемым бешенством, руки беспокойно сжимались в кулаки, будто он еще не решил, отступить или все же физически закрепить эффект от своих слов.
— Если ты будешь ей названивать или навязывать встречу, я за себя не ручаюсь, — напоследок сказал Стас и, круто развернувшись, вышел из комнаты.
Выйдя на лестничную площадку, он перевел дух. До сих пор желание вернуться и хорошенько врезать этой скотине не отпускало его. Мужчина понимал, что оставаться здесь — большое искушение, но уйти без друга не мог.
Однако Ден и не заставил себя долго ждать. Меньше чем через десять минут он вышел на лестничную клетку с Элиной спортивной сумкой — той самой, которую Стас собирал ей в больницу.
В молчании мужчины на лифте спустились вниз и остановились на крыльце.
Ден протянул сумку Стасу.
— Отвези Эльке. Она с ума сойдет, когда увидит меня такого, — он махнул рукой на порванную рубашку.
— Или голову открутит за то, что ты сделал, — неожиданно весело хмыкнул Стас.
— Мне — да, — признал друг. — А тебе ничего не доспеется, она постоянно тебя жалеет.
— Считаешь? — как-то странно посмотрел на него Стас.
Ден окинул друга долгим оценивающим взглядом, будто впервые видел этого человека.
— Уверен, — ответил он наконец.
— Ладно, — вздохнул Стас. — Прикрою тебя, — и он спустился быстрым шагом с крыльца, сел в машину и уехал — под пристальным взглядом Дена.
* * *— А вот и я, — хмыкнул Стас и помахал рукой открывшей маме дверь. — Эля не спит еще?
— Не знаю, — ответила она, отъезжая вглубь коридора. — Она в комнате, но там тихо.
Стас разулся, скинул пальто и прошел по направлению своей бывшей комнаты, куда мама махнула рукой. Замявшись на секунду у закрытой двери, он тихонько стукнул два раза и вошел, аккуратно повернув ручку. В комнате царила темнота. Решив, что поставит просто сумку на стул, он сделал шаг в комнату, перешагнул через одну скрипучую половицу, чтобы не разбудить девушку, и подошел к стулу, стоявшему, как он помнил, у кровати, протянул руку и отпустил ручки своей ноши. Через мгновение сумка громко грохнула об пол. Стула на привычном месте не оказалось.
На кровати подскочила, охнув, Эля.
— Тшшшш, это я, — быстро сказал Стас, пока она не успела закричать. — Эль, это я, Стас.
Послышался вздох облегчения.
— Ты спала? — спросил он, на ощупь пытаясь найти кровать.
— В темноте только это и остается, — услышал он ее голос прямо перед собой одновременно с тем, как руки нащупали ее колени. — Ты зачем меня за коленки трогаешь? — грозно спросила она.
— Прости, я не вижу ничего, включи, пожалуйста, свет, — попросил друг.
Эля протянула руку, взяла его за локоть и потянула, направляя, к кровати.
— А нету света, — шмыгнула носом она. — Лампочка перегорела, а запасной нет.
— Вот же… — почти слетело с его губ ругательство, но он сдержался.
— Что так громыхнуло? — спросила Эля.
— Сумка с твоими вещами.
— Что? Ты… А ну-ка, — она потянулась куда-то в сторону и через пару секунд комнату разрезал неприятный резкий свет фонарика в телефоне. Направив его на Стаса, Эля пристально осмотрела друга. — Все в порядке? — с непонятной интонацией произнесла она.
— Если ты хочешь спросить, бил ли я его, сразу отвечу, что нет, — поморщился от яркого света Стас и отвел ее руку своей ладошкой, направляя фонарик им под ноги. — Но… — лучше, если он расскажет ей о стычке Дена и Ромы.
— Что — но? — требовательно спросила Эля. Фонарик перестал гореть, телефон два раза булькнул и потух. — Черт, батарея села!
— Зарядка в тумбочке, — сказал Стас. — Я всегда держу тут запасную.
— Ты мне зубы не заговаривай! — отложив телефон в сторону, вновь присела рядом с ним Эля.
— Когда я поехал отсюда, позвонил Дену, хотел поговорить с ним насчет вещей да и в целом было, что обсудить. Но он уже направлялся к Роме. Я летел как мог, клянусь, но чуток все же опоздал.
— Они подрались, — глухим голосом констатировала Эля.
— Не совсем, — все-таки решил говорить правду до конца друг. — Ден ему навалял.
Он замолчал, ожидая, что она сейчас развопится, будет кричать, что они лезут в ее жизнь, а она сама разберется. Но она смогла его удивить!
— Так ему и надо! — в сердцах сказал Эля и… заплакала.
Растерявшийся Стас, услышав первые всхлипы, даже не поверил, что она действительно плачет. Не понимая, плач это или смех, он в темноте нащупал ее острые локотки и как слепой провел по ним вдоль узких рук и тонких запястий, поняв, что она закрыла ладошками глаза.
— Эль, — потянул он за запястья, пытаясь отнять руки от лица.
Услышав более громкий всхлип, он уже разобрался, что девушка действительно плачет, и неловко подсев ближе, дезориентированный темнотой, Стас прижал ее к себе. Эля тут же уткнулась ему в грудь, вначале все так же прижимая ладони к лицу, но потом доверчиво прижалась к другу, обвив руками его шею.
— Как же так, Стас? Ну вот как? — сквозь слезы расслышал он ее голос. — Неужели я такая дура, что меня легко можно было обманывать столько лет? Неужели я так плоха, что со мной даже не считались?
— Эль, успокойся, — погладил он ее по голове. — Ты не плохая, просто тебе козел попался, вот и все! От этого ни одна девушка не застрахована! А ты у нас хорошая, очень хорошая! Вон какая умница! И школу с медалью окончила, универ — с красным дипломом! На работе тебя ценят, начальство хвалит. Ну где же ты плохая? — как мог, пытался успокоить девушку друг, прижав ее к себе покрепче и гладя по волосам. — Пусть он живет так как позволяет ему его совесть, а ты будешь жить так как считаешь нужным! Может, все к лучшему, что сейчас все вскрылось, а не когда ты замуж за него вышла…