Выстраданное счастье

– Как тебе это удалось?
От вопроса Тони она покраснела, но не стала притворяться, что не понимает, о чем он спрашивает.
– Не так уж сложно было. Мы откровенно поговорили с твоей сестрой, и я посоветовала ей объясниться с Питером.
Тони недоверчиво посмотрел на нее.
– Шесть месяцев она смотрела на него, как кролик на удава, и вдруг так просто все решилось?
– Наверное, время пришло.
Тони сел рядом, задев Клэр коленом. И от этого случайного прикосновения по спине женщины пробежал знакомый холодок.
– Малышке хорошо с тобой, ей нужен друг.
– Мне тоже, – тихо ответила Клэр.
Питер и Сузи подошли к крыльцу. Тони обернулся и заговорил с Питером как ни в чем не бывало, будто не было ничего особенного в том, что его лучший друг и младшая сестра гуляют вместе.
Лениво покачиваясь на диване-качалке, касаясь коленом колена Клэр, Тони ощутил, как на него нисходит спокойствие и умиротворение. Ему вдруг пришло в голову, что не только Сузи хорошо с Клэр, но он тут же отбросил эту мысль.
 
9
На бледном августовском небе сияло солнце. Клэр выпрямилась и потянулась, чтобы размяться, – она собирала с грядки фасоль и порядком устала. Подставив лицо горячим лучам солнца, она прикрыла от наслаждения глаза. Пройдет еще совсем немного времени – и благодатное тепло станет одним лишь воспоминанием.
Клэр вдруг стало грустно. Она посмотрела на длинные ряды фасоли, вьющейся по высокой решетке. Ей нравился большой огород на ранчо, но любимым ее местом был этот зеленый туннель. Все лето она наблюдала, как сначала нежные робкие ростки, едва доходящие ей до щиколоток, поднимались и тянулись к высокой решетке, затем цепко хватались за нее, оплетали и дотягивались до самого верха.
Ловкими быстрыми движениями она продолжала обрывать фасоль. Бен, повар на ранчо, старательно обучал ее этому, как он считал, непростому делу. И Клэр внимательно слушала и наблюдала. Сама не зная почему, она полюбила этого сварливого чудака.
Клэр задумчиво надкусила сочный, напоенный солнцем стручок. В конце зеленого туннеля открывался прекрасный вид – прочный, построенный на века дом.
Вздохнув, она сорвала еще стручок и рассеянно бросила его в миску. Ее положение, к сожалению, было не столь прочным.
Три недели назад дочь Нэнси Мидлтон родила здоровую девочку. Пока новоиспеченная бабушка занималась внучкой, но Клэр не сомневалась, что через две-три недели та вернется в «Керли-лайн». А ее уволят. При этой мысли на глазах Клэр навернулись слезы.
Ее не беспокоило само увольнение – она могла найти другую работу. Но вряд ли существует еще такое место, как «Керли-лайн»: чудесный дом, ставший ей родным, бескрайние просторы, высокое небо, Питер и Сузи. Нет, такого больше не найти! Не говоря уж о том, что она расстанется с Тони. Губы дрогнули – ведь она оставит здесь свое сердце.
Клэр печально вздохнула. Если б она имела хоть малейшее представление о том, как относится к ней Тони. В постели, без сомнения, она его восхищала, – иначе был бы разве он таким страстным и нежным? Но Клэр обладала здравым рассудком и понимала, что Тони, будучи умелым и внимательным любовником, вовсе не стремился к более серьезным и глубоким отношениям.
А ей требовалось большее – сердце защемило, – большее, чем просто секс, хотя она и считала восхитительным то, что они так подходили друг другу в постели. А ему достаточно одного секса? Он не выдавал своих чувств.
И тому было подтверждение. На прошлой неделе Сузанн за ужином читала письмо от Нэнси. Клэр с удовлетворением отметила, что девушку было не узнать – она прямо-таки сияла. Когда дошли до того места, где Нэнси писала о том, что еще ненадолго останется у дочери, Клэр взглянула на Тони. Пришло ли ему в голову, что возвращение прежней домработницы повлечет за собой отъезд Клэр? Во всяком случае, ни тревоги, ни смятения не отразилось на его лице.
Он ни разу не предложил ей остаться. Будь у нее хоть капля гордости, она не приходила бы к нему по ночам. Возможно, у нее останутся одни только воспоминания, так пусть их будет как можно больше.
 
Но с каждым днем ее все сильнее терзало предчувствие, что уедет она не только с воспоминаниями. Она дотронулась ладонью до живота – может, ей только кажется? А если она права, что тогда с ней будет?!
Клэр не питала никаких иллюзий насчет того, как нелегко будет одной вырастить ребенка. Жизнь кочевницы устраивала ее, но нельзя же таскать с собой малыша! Придется искать постоянную работу, что в ее положении будет довольно трудно. А ведь это только первая и не такая уж неразрешимая проблема, с которой ей предстоит в скором времени столкнуться.
Неизвестно, как отреагирует на эту новость Тони. Они никогда не говорили на подобные темы, а о предохранении с самого начала заботился он сам. Хотя известно, что самый надежный способ не забеременеть – это воздержание. Но они, конечно, не могли прибегать к этому способу.
Клэр сорвала следующий стручок. Беседовали они о многом, но только не о том, как Тони относился к детям. Она не представляла, что он способен бросить своего ребенка – он был слишком ответственным. Но если к ее ребенку он будет испытывать только чувство ответственности, лучше уж одной воспитывать его. Клэр по себе знала, как больно быть для кого-то тяжелой обузой.
Когда-то ее собственная мать привела маленькую дочь в дом своих родителей. Клэр сидела тихо на стуле и слушала пространные рассуждения о том, что, если старики не возьмут ее, то воспитывать их внучку будет чужая семья. Каким холодом обдало малышку! А еще раньше она услышала, как ссорятся родители из-за того, кто из них должен взять над ней опекунство. Матери пришлось оставить Клэр у себя, и отца девочка больше никогда не видела. Два года спустя мать встретила человека, который обещал показать ей весь мир, но без восьмилетней крошки. Деду с бабушкой она тоже была не нужна.
Клэр потребовались годы, чтобы разобраться, что она ни в чем не виновата.
Ребенок не должен чувствовать себя никому не нужным, думала она, хмуро глядя на бабочку, беспечно порхавшую между грядками. А если Тоня посчитает, что ребенок – это прежде всего обуза, она обойдется без него.
При этой мысли Клэр словно очнулась. Боже, она ведь даже не знает, есть ли ребенок, а уже думает о том, как к нему отнесется Тони. Схватив миску с фасолью, Клэр направилась к дому; она решила, что пока не убедится наверняка, не будет волноваться и гадать, как поведет себя Тони.
Тонн выглянул в окно и увидел Клэр. Она была в светло-зеленых шортах, открывавших соблазнительные ножки, красной обтягивающей футболке и смешной красной панамке. Волосы она затянула в хвост, но тем не менее умудрилась выглядеть сексуальной и обольстительной. Завершали наряд белые спортивные туфли и ярко-желтые носки.
Тони невольно улыбнулся. Она напоминала ему рождественский подарок в нарядной упаковке, который не терпится поскорее развернуть праздничным утром. Клэр исчезла за углом дома, и несколько секунд спустя он услышал, как скрипнула кухонная дверь.
Он вернулся к столу. Надо было многое сделать: оплатить счета, обновить записи, ответить на письма. Но Тони не мог работать.
В доме было тихо. Сестра уехала с Питером в город купить какую-то деталь для его развалюхи-машины. Все разногласия между ними теперь были устранены, и Сузи стала тенью Питера, как и было до несчастного случая. Тони был рад, что сестренка снова счастлива, – этим он обязан Клэр.
Поскольку Сузи не было дома, он вполне мог заглянуть на кухню и уговорить Клэр, чем бы она ни занималась, бросить все и подняться наверх в спальню на часок-другой. По телу пробежала сладостная дрожь, но Тони не поддался соблазну.
Среди бумаг на столе лежало письмо от Нэнси, в котором говорилось, что она намеревается вернуться в «Керли-лайн» через две недели. Письмо заставило его задуматься над вопросом, от которого он предпочел бы уйти, – лето подходило к концу, а они договаривались с Клэр, что она будет работать именно до конца лета. Значит, когда Нэнси вернется, Клэр уедет. Как все просто!