Выстраданное счастье

– Тони, это Роджер Смайт. Роджер, это Тони Олдус, – поспешила познакомить их Клэр.
Мужчины изучающе смотрели друг на друга. Ни тот ни другой не подал руки. Когда Клэр сказала, что снимает дом у юриста, на которого работает, и что Роджер присматривает за Тимом, Тони представил себе этакого пожилого лысеющего господина. Но Роджер Смайт оказался совсем не таким.
Ему было чуть более сорока, и он был в прекрасной форме. Тони решил, что женщины находят его привлекательным – блондин со светло-зелеными глазами. Судя по тому, как он свободно держался, здесь он был своим человеком. Может, он не только работодатель, хозяин, нянька, но и более близкий Клэр человек? Такое предположение не добавило симпатии к Роджеру.
– Полагаю, наш разговор вас не касается, – резко сказал Тони.
– Клэр – мой друг. – Роджер встал рядом с женщиной.
Защищает, раздраженно подумал Тони.
– Роджер. – Клэр мягко дотронулась до его руки и что-то тихо сказала. Тони показалось, что перед ним семья – мать, отец, ребенок – все, как должно быть. Только ребенок не Роджера Смайта, а его.
– Вас это не касается, – повторил Тони.
Роджер собрался было возразить, но Клэр перебила его.
– Ты не мог бы уложить Тима?
Он колебался, переводя взгляд с Клэр на Тони.
– Пожалуйста. – Она сжала его запястье. – Пожалуйста, Роджер!
– Конечно, пошли, герой. Пора спать.
Тим сильнее прижался к матери.
– Ну, Тим, иди же с дядей Роджером, – попросила его Клэр.
Роджер взял малыша, тот бросил недовольный взгляд в сторону Тони, словно почувствовал напряжение, царившее в комнате, и решил, что в этом виноват незнакомец.
Тони с болью в душе глядел, как чужой мужчина уносит его сына, затем повернулся к Клэр.
Глаза как зеленые ледышки, подумала Клэр. Она поежилась и ухватилась за спинку кресла – слабость после болезни давала себя знать.
– Дядя Роджер? – фыркнул Тони. – Это теперь так называется?
Женщина вспыхнула, но не отвела глаз.
– Роджер очень хорошо относится к нам обоим, – твердо сказала она.
– Не сомневаюсь, – сквозь зубы процедил Тони.
Клэр не ответила. Она не собиралась оправдываться ни перед Тони, ни перед кем-либо другим. Наверное, Роджер был прав – не стоило писать Тони. Однако после воспаления легких она чувствовала себя настолько слабой, что подумала: случись с ней что-нибудь – Тим останется один. Если бы она дождалась полного выздоровления, вряд ли написала бы Тони. Как бы тяжело ей ни было, она знала: для мальчика так будет лучше.
– Хорошо, я его забираю, – коротко бросил Тони.
– Что? – Клэр пошатнулась, будто ее ударили в грудь. – Что ты имеешь в виду?
– Ты ведь для этого связалась со мной? Ты решила, что я заберу мальчика? Хорошо, забираю. Надеюсь, я вписан в его свидетельство о рождении?
Клэр рассеянно кивнула, недоумевая, в какой момент потеряла нить разговора. Тони полагал, что она хочет отдать ему Тима?
– Тогда не возникнет проблем с моим опекунством. Конечно, будет много бумажной волокиты, но…
– Никакой волокиты не будет. – В ее голосе послышались истерические нотки. – Почему ты решил, что я готова отдать его тебе?
– Потому что поняла, как нелегко быть одинокой матерью. Возможно, дядя Роджер не против быть дядей, но не рвется стать папой. – Тони равнодушно пожал плечами. – Неважно почему. Я только хочу, чтобы переезд не был болезненным для ребенка.
– Не будет никакого переезда. – Слабой рукой Клэр пригладила волосы. Она старалась говорить твердо и убедительно, но задыхалась. Проклятая слабость! – Я не дам тебе опекунства над моим сыном, – дрожащим голосом промолвила она.
– И моим тоже, – вкрадчиво напомнил Тони. – В наше время отцы могут получить права на ребенка через суд.
– Суд? – Клэр непонимающе уставилась на него. Вдруг у нее закружилась голова, пол закачался под ногами.
– Клэр? Что с тобой? – подскочил к ней Тони. Она была бела как полотно.
– Все в порядке, – еле слышно прошептала она и тут же потеряла сознание.
Тони успел подхватить ее на руки; она была легкой, как перышко. Это потрясло его. Он прижал ее к себе, всматриваясь в лицо. Глаза были закрыты, из-за этого следы недавней болезни проступали явственнее – синяки под глазами, впалые щеки. А если она умрет? От этого предположения у Тони сжалось сердце.
 
Он перенес ее на маленький диван, под голову положил подушку. Рука Клэр безжизненно соскользнула вниз. Тони присел на корточки у дивана и стал нежно поглаживать ее руку. Он вспомнил, как поступали в фильмах с теми, у кого случался обморок: их или гладили по руке, или брызгали водой в лицо. Он решил начать с руки.
Вглядываясь в лицо Клэр, он подумал, что, наверное, был жесток с ней. Он так разозлился, что даже не пытался смягчить свои упреки. Но у него были веские причины. Если она не собиралась отдать ему сына, то зачем написала? Вопреки бытующему представлению о силе материнской любви, не всем нужны были собственные дети. Мать оставила его и Сузи. Насколько он помнил, Клэр тоже была не нужна своей матери. Черт, похоже, это уже становилось традицией!
– Что произошло? – Обеспокоенный голос Роджера вывел Тони из задумчивости. – Что вы сделали?
– Я не ударил ее, как вы, вероятно, предполагаете. Она упала в обморок.
Тони нехотя отступил от дивана, пропуская Роджера. Тот посчитал пульс, тыльной стороной ладони коснулся щеки Клэр.
– Надеюсь, вы тут ни при чем, – язвительно произнес Роджер. Он выпрямился и неприязненно рассматривал Тони светло-зелеными глазами. – Что вы сказали ей?
– Сказал, что заберу у нее мальчика, – откровенно признался Тони, хотя и предвидел реакцию Смайта.
– Вы отменный негодяй, – медленнее, чем обычно, промолвил Роджер. – Я говорил ей, что не надо связываться с вами. Но она ничего не слушала, боялась, что что-то может случиться с Тимом.
– Что вы имеете в виду?
Роджер колебался и смотрел в сторону Клэр, словно ища у нее поддержки. Наконец он заговорил.
– Клэр сказала вам, что болела?
– Да, я в курсе, что у нее было воспаление легких, – кивнул Тони.
– Она чуть не умерла. – Слова Роджера подтвердили его худшие подозрения. – А когда стала поправляться, то испугалась за судьбу сына – что, если с ней что-то случится? Ведь тогда мальчик останется один. И решила, что для Тима будет лучше, если вы узнаете о его существовании.
Тони поморщился, припоминая свои предположения насчет Клэр. Неужели он действительно мог подумать, что она хочет избавиться от сына? Но даже теперь, зная истинные мотивы ее поступка, он не изменил своего намерения забрать ребенка.
Он не успел ничего ответить Роджеру, потому что Клэр зашевелилась. Открыв глаза, она с недоумением посмотрела на обоих мужчин, охнула и тут же попыталась подняться. Опередив Роджера, Тони поддержал ее за худенькие плечи и помог сесть.
– Как ты себя чувствуешь? – спросил он.
– Хорошо. – Она откинула с лица волосы и виновато посмотрела на него. – Прости.
– Тебе не нужно извиняться, – вмешался Роджер, сверля глазами Тони.
– Роджер, – Клэр с трудом перевела дыхание, – нам нужно поговорить с Тони.
– Тебе необходимо прежде всего отдохнуть, – не сдавался Смайт.
– Я могу приехать завтра, – неуверенно предложил Тони. Он, конечно, не хотел поддерживать Роджера, но, похоже, Клэр была сейчас не в состоянии что-то обсуждать.
– Мне уже лучше. – Она попробовала встать, но передумала и откинулась на диване. – Уже лучше, – повторила она, словно хотела сама себя убедить в этом.
– Давай поговорим позже, – сказал Тони.
– Нет, пожалуйста, сейчас! – Увидев, что Роджер тоже не в восторге от ее желания, взглянула на него и тут же снова обратилась к Тони: – Не принесешь мне стакан воды?
Не нужно было обладать особой проницательностью, чтобы понять, что Клэр испугало намерение Тони обратиться в суд по поводу Тима. Сам он сомневался в правомерности своей угрозы, но обещать, что не сделает этого, не мог – он еще не оправился от потрясения, узнав, что у него есть сын, и в его мыслях царил полный беспорядок.