Ком

Пообщаться же с девушкой Андрею удалось только через семь ски, когда они шли уже по второму горизонту. Это произошло случайно. Как выяснил откуда-то Сги, младшую из двух женщин звали Астрая. Как звали ее более старшую подругу, которая, кстати, играла в путешествующем с их караваном творческом, так сказать, коллективе ведущую роль, он уже сейчас и не помнил. Та была дамой в самом соку, и по ее поводу пускала слюни большая часть «мулов» и конвойных. Ну, еще бы, ее «шары» и задница так распирали комбез, что тот даже и не пытался ничего скрывать. На ее фоне Астрая выглядела этакой юной тростинкой, девушкой-подростком, что в глазах местных было довольно далеко от их идеала красоты. А вот в глазах землянина… Впрочем, Андрей где-то читал, что на Земле тонкокостных худышек на пьедестал королев красоты возвели всякие там кутюрье, которые сплошь и рядом предпочитали мальчиков. Вот они и моделей себе начали подбирать со схожими параметрами, так что только по одежде и разберешь – женского они пола или мужского. А в голом виде – почти одинаковые… Здесь же, в Коме, при таком дефиците женского пола и царящих простых нравах мужики больше предпочитали таких, по которым издали видно – баба! А уж если в руку возьмешь, так и вообще, даже с закрытыми глазами не перепутаешь. И на таких, как Астрая, западали немногие. Но землянина такие параметры не смущали у него к таковым глаз вполне притерпелся – все подиумы через одну именно такими и заполнены. Впрочем, при таком дефиците женщин никто из противоположного пола без внимания все равно не оставался. Так что Андрею с его нулевым статусом однозначно ничего не светило, тут Сги был абсолютно прав. При таком-то соотношении: две женщины на шесть с лишним десятков мужиков, у него не было ни единого шанса даже на дежурную улыбку. Поэтому он только время от времени любовался девушкой издали и… «рубил дрова», как Челентано в фильме «Укрощение строптивого». В качестве «дров» выступал все тот же накопитель со скаченной информацией, который Андрей усиленно штудировал вдоль и поперек и еще один раз сверху. А вот разговоры со Сги и остальными практически сошли на нет. В первую очередь потому, что, о чем бы они не начинались, разговоры довольно быстро скатывались на баб…
В тот вечер они остановились на ночевку довольно рано. На следующий день каравану предстоял долгий переход, в конце которого они должны были подняться на первый уровень. А зона возле переходов с уровня на уровень везде считалась довольно опасной. По рассказам в таких зонах всегда было весьма богато тварей. Похоже, они специально стягивались к таким местам, карауля людей, как опытные охотники делают засады на зверей у солончаков и водопоев… Караван должен был подойти к месту перехода уже под вечер, то есть слегка уставшим, и потому Тугодум решил дать сегодня им на отдых побольше времени. Конечно, второй горизонт – не четвертый и не пятый, но Ком есть Ком. И здесь можно найти смерть на любом горизонте.
Андрей уже вполне привычно обустроился поблизости от Сги, расстелил коврик, положил короб с грузом себе под голову и накрыл его краем коврика, после чего достал прихваченные от Грубаря инструменты и занялся одним полудохлым блоком, который подогнал ему случайный приятель Сги. Он уговорил его на это, заметив у Андрея в одном из контейнеров его снаряги старенький многофункционал, который отписал ему лавочник из Самиельбурга.
– Так ты парень, что, рубишь в починке? – живо поинтересовался он, заметив у землянина не слишком характерный для бродника прибор.
– Да не шибко, – не стал надувать щеки Андрей, – но кое-что могу.
– Слышь, а глянь мой распредподвес? А то он что-то барахлить стал. Так идешь-идешь, а потом раз – и снаряга с левого бока в два раза тяжелее становится. А через минуту – опять все нормально. Глянешь?
– Ну… могу. Но, тут такое дело, я не в гильдии, – предупредил Андрей. Как ему объяснил Грубарь, починкой снаряжения можно было заниматься только членам торгово-ремесленной гильдии. Ну, то есть, не совсем только, но, как минимум, под их крылом. Например, Грубарь имел полное право задействовать Андрея, поскольку как раз состоял в гильдии, а землянин работал при его магазине. Но если бы Андрей занялся этим сам, то его сдали бы в первый же ски, а то и быстрее. Причем, скорее всего, это был бы первый же клиент, кому он оказал бы услугу. Ибо сие действие оказывало существенное влияние на его социальный индекс. А от этого индекса зависело очень многое…
– Да какая разница-то? Мы ж на маршруте, – удивился бродник. И пояснил, кстати, очень удивляясь, что сам Андрей этого не знает, что на маршруте никакие гильдейские ограничения не действуют. Ибо, чаще всего, необходимость в починке снаряжения снаружи поселений возникает, естественно, после схватки с тварями. А среди бродников вряд ли найдется хоть один идиот, который после этой схватки согласится остаться с неисправным снаряжением или оружием, лишь бы не нарушить какое-нибудь дурацкое гильдейское установление. Вот потому и было установлено, что все гильдейские законы действуют только в поселениях. А за их пределами – сугубо те немногие правила, которые решили соблюдать сами бродники.
Короче, Андрей согласился посмотреть блок за пару кредов, а если он сможет его починить, то о цене они договорятся после осмотра. Вот он и уселся разобраться с этим блоком, и так увлекся, что когда рядом раздался тонкий девичий голосок, Андрей едва не вздрогнул.
– А вы не могли бы посмотреть и нашу аппаратуру? У нас один из голопроекторов барахлит.
– Я, э… – землянин запнулся, облизал внезапно пересохшие губы, а затем пробормотал: – Вряд ли, э-э…
– Меня зовут Астрая.
– Да, спасибо, а меня – Анд… то есть Найденыш. И… я вряд ли смогу быть вам полезен, Астрая. Дело в том, что я еще очень… это… неопытен, ну как ремонтник, и не готов лезть куда-то, не имея мануалов.
– Чего?
Андрей на мгновение завис, а затем понял, что, похоже, его языковый пакет не совсем точно подобрал перевод такого жаргонизма, как «мануалы».
– Ну, то есть, не имея инструкций.
– А почему не имея? – удивилась Астрая. – Куда они могли деться-то?
Андрей мгновенно стушевался. Ну да, конечно, это на Земле мануалы пока еще, чаще всего, были представлены в виде бумажных инструкций по применению и всего такого прочего, здесь же, в Коме, они были намертво зашиты в памяти ответного терминала, через который, с помощью линка, и осуществлялось управление почти любым устройством. Так что тут, в Коме, само устройство могло быть уже разрушено, но если на его обломках сохранялся «ответник», то мануал по-прежнему был в полном доступе.
– Да… хорошо, я посмотрю, что можно сделать, – слегка покраснев, согласился землянин. – Э-э, минут… то есть, через… ну, орм. Закончу с этим – и… – он осекся, не зная, как лучше – подойти к месту, где расположились артисты и… так сказать, весь местный «бомод», который вполне может начать на него коситься, либо попросить принести устройство ему сюда. Нет, не Астрае, ему бы такое и в голову не пришло, но есть же у них там кто-то «принеси-подай». Однако Астрая просто сказала:
– Отлично, тогда я сейчас его принесу.
Пока Астрая ходила за неисправным голопроектором, Андрей, который уже разобрался с проблемами блока распредподвеса, торопливо переговорил с бродником, согласившись отремонтировать тому блок всего за двадцать кредов, но… чутка попозже. Так что, когда девушка вернулась, Андрей уже был в полной готовности к работе.
С голопроектором землянин провозился целый нис, хотя проблемка там оказалась пустяковая – потеря контакта. Впрочем, как говаривал ныне покойный Федюня, пусть… пусть ему будет пухом хоть и не земля, но то место, в котором он лежит, вообще в электричестве существует только две неисправности. Во-первых, отсутствие контакта в том месте, где он быть должен, и, во-вторых, его наличие там, где его быть не должно. Местные гаджеты работали на несколько других принципах, и их сложно было назвать даже электронными, не говоря уж об электрических, но при этом бессмертное заявление Федюни в полной мере относилось и к ним. Это Андрей понял, еще работая в лавке Грубаря. Так что неисправность в голопроекторе он отыскал достаточно быстро, но не стал исправлять ее сразу, потому что Астрая осталась с ним, присев на его коврик и весело болтая. Андрей же просто принялся прозванивать все контакты подряд, млея от звонкого девичьего голоска и время от времени вставляя фразы в разговор. Короче – балдел…