Охота на Лису (СИ)

Быстро приняв душ и облачившись в ночную сорочку улеглась, наконец, спать. Но сон, увы; не шёл. Чувства, взбудораженные вечерним происшествием, не хотели затихать. Раз за разом прокручивала ситуацию в голове, пока под утро не забылась тревожным сном.
Проснулась утром в странном состоянии, как будто с вечера перепила крепкого вина. Голова гудела, во рту пересохло. Одна радость — Соули. Она встретила меня с улыбкой на лице, как всегда свесив ножки с кровати.
— Пойдём умываться, — подхватила малышку, и мы отправились принимать водные процедуры.
Поплескавшись вдоволь с моей девочкой, вдруг поняла, что жизнь прекрасна. И мою светлую голову посетила очередная плутовская мыслишка. План по обработке герцога созрел сам собой. Надев на Соули нежно голубое платьице в цветочек, сама облачилась в бежевое с тонким кружевом. Оценила наш наряд в зеркале. Ну что, ваше сиятельство, держитесь, мы к бою готовы. Еще посмотрим, чье оружие мощнее.
Следующим делом спустилась к Кетти на кухню, где она уже развела бурную деятельность.
— Кет, мы будем сегодня завтракать вместе с герцогом, подай в гостевую и на нас с Соули, — отдала приказ поздоровавшись.
— Что это вы удумали? — обеспокоенно спросила та, угощая девочку, что сидела у меня на руках, половинкой яблока.
Пока не могу отучить мою малышку всё время что-то грызть.
— Ничего такого, Кетти, — ответила беспечно и чмокнула её в щечку.
То же самое за мной повторила и Соули, и мы; пританцовывая, отправились наверх. Вернее, танцевала я, а дочурка улыбалась, весело подпрыгивая у меня на руках.
— Ох: не дёргали бы вы хищника за усы, — предупредила вдогонку экономка, тяжко вздохнув.
— Мы ещё повыдёргиваем ему эти усы по одной волосинке, — пообещала я сама себе и подмигнула малышке, а она в ответ улыбнулась мне. — Одна ты меня и понимаешь.
Подойдя к гостевой комнате, мы не стали стучать, а тихонько отворили и вошли. Его сиятельство ещё сладко спал, выставив нам на обозрение одну ногу.
— Развратник, — сказала ему и отвернула девочку, чтобы она не видела кровати. — Не смотри, Соули, на этого совратителя. Сейчас сделаем ему утро добрым!
Я коварно улыбнулась и рывком раздвинула шторы. Солнечный свет тут же ворвался в гостевую. Мы с малышкой даже зажмурились.
— С добрым утром, ваше сиятельство! — заявила, как можно громче.
Герцог вздрогнул, что-то проворчал, и к нашему удивлению, спрятал голову под одеяло.
— Пора вставать! — продолжала вещать на повышенных тонах. — День уже на дворе!
Со стороны кровати снова послышалось недовольное ворчание.
— Я не расслышала, что вы сказали? — переспросила хитро. — Умывайтесь, а мы сейчас принесём завтрак. Если, вернувшись, застану вас в постели, умою сама, причем прямо на кровати холодной водой из кувшина.
 
Довольная своей выходкой, вышла.
Когда всё так же с Соули на руках вернулась, его сиятельство уже был умыт и в момент нашего появления как раз соединял полы рубашки. Совершенно случайно бросила взгляд на
— Ох: не дёргали бы вы хищника за усы, — предупредила вдогонку экономка, тяжко вздохнув.
— Мы ещё повыдёргиваем ему эти усы по одной волосинке, — пообещала я сама себе и подмигнула малышке, а она в ответ улыбнулась мне. — Одна ты меня и понимаешь.
Подойдя к гостевой комнате, мы не стали стучать, а тихонько отворили и вошли. Его сиятельство ещё сладко спал, выставив нам на обозрение одну ногу.
— Развратник, — сказала ему и отвернула девочку, чтобы она не видела кровати. — Не смотри, Соули, на этого совратителя. Сейчас сделаем ему утро добрым!
Я коварно улыбнулась и рывком раздвинула шторы. Солнечный свет тут же ворвался в гостевую. Мы с малышкой даже зажмурились.
— С добрым утром, ваше сиятельство! — заявила, как можно громче.
Герцог вздрогнул, что-то проворчал, и к нашему удивлению, спрятал голову под одеяло.
— Пора вставать! — продолжала вещать на повышенных тонах. — День уже на дворе!
Со стороны кровати снова послышалось недовольное ворчание.
— Я не расслышала, что вы сказали? — переспросила хитро. — Умывайтесь, а мы сейчас принесём завтрак. Если, вернувшись, застану вас в постели, умою сама, причем прямо на кровати холодной водой из кувшина.
 
Довольная своей выходкой, вышла.
Когда всё так же с Соули на руках вернулась, его сиятельство уже был умыт и в момент нашего появления как раз соединял полы рубашки. Совершенно случайно бросила взгляд на его обнажённую грудь и нечаянно долго не могла отвести глаза.
Герцог стал застёгивать рубашку; и я невольно следила взглядом за каждой пуговичкой. Вернула меня к действительности хлопнувшая дверь. Это вошла экономка с нашим завтраком. Подняв глаза; с досадой увидела все понимающий взгляд и обольстительную улыбку его сиятельства. Всё это время он, гад, наблюдал за мной и был очень доволен увиденным.
Крепко зажмурившись, прогоняя наваждение, приказала Кет оставить поднос, и отпустила экономку, сообщив, что сервирую стол сама.
Как только за Кетти закрылась дверь, решительно подошла к его сиятельству и вручила ему малышку со словами:
— Будьте любезны, подержите. Мне нужно накрыть стол.
Саблер машинально взял из моих рук Соули, да так и застыл, держа девочку на вытянутых руках. Занимаясь сервировкой, наблюдала забавную картинку, как малышка и герцог друг друга разглядывали.
— Мари, у вас ничего не выйдет, — сообщил вдруг его сиятельство, и добавил, с удивлением глядя, как Соули продолжает грызть кусочек яблока, не обращая внимания на неудобство своего положения: — Такими приемами меня не проймёшь.
Я ничего не ответила, делая вид, что занята. У меня на этот счет имелось другое мнение: любое, самое черствое сердце должно дрогнуть, глядя на этого маленького, беззащитного человечка.
— Ваше сиятельство, не бойтесь, это всего лишь ребёнок. Возьмите её на ручки, прижмите к груди, — поучала ласково.
— А, давайте меняться, Мари, — начал он, хитро прищурив один глаз. — Вы возьмёте её на ручки, а я прижму вас к груди.
— Нет уж, держите, пока я налью чай, — разозлилась я.
Ну, что за несносный тип! Все вывернет наизнанку. Ничем его не проймёшь.
Герцог, наконец, взял девочку правильно, наверное, устал держать на вытянутых руках.
— Мари, я не люблю детей, мне нравится сам процесс, — прошептал, сладострастно пройдясь взглядом по моей фигуре с головы до пят, отчего кровь прилила к щекам и сердце быстрее забилось.
Что-то мне всё трудней становится с ним общаться, да что там общаться, просто находиться рядом уже тяжело.
Закончив кое-как с сервировкой, обернулась к герцогу и чуть не прыснула от смеха. Соули, всё-таки она моё тайное оружие, положила голову его сиятельству на плечо, даже глазки прикрыла, и грызть перестала.
А лицо герцога… Оно выражало такую гамму чувств! Удивление — это малое из них. Он даже замер, боясь пошевелиться, стоял, скосив глаза на девочку и, кажется, перестал дышать.
— Что это она делает? — прошептал глухо.
— Кажется, спать укладывается, — улыбнулась я. — Может, не выспалась.
В этот момент Соули открыла глазки и улыбнулась так хитренько, что у меня появилось ощущение, что ребёнок понимает намного больше, чем положено в ее возрасте.
Это заметил и герцог
— Вы её подговорили? — спросил резко, передавая мне малышку.
— Подговорить годовалого ребёнка не возможно, ваше сиятельство, — попыталась оправдаться.
И в этот момент девочка вновь несказанно меня удивила.
— Мня, — сказала она герцогу, протягивая ему недогрызенное яблоко.
— Спасибо, я этого не ем, — скривился кисло его сиятельство.
А я вдруг поняла — моя девочка заговорила!
— Ты говоришь, Соули! — закричала восторженно. — Ты говоришь!
Зашлась в счастливом смехе и закружила её по комнате.
— Кетти! — закричала на весь дом. — Наша малышка заговорила!
В ту же секунду вбежала взволнованная экономка, как будто дежурила всё это время под дверью.