Удача любит смелых

   
Пролог 
 Три разговора
Среди цветочного сада в широких плетеных креслах сидели двое, наслаждаясь ласковыми теплыми лучами летнего солнца. Мужчина с посеребренными висками и небольшим, уже обозначившимся брюшком, заметно нервничал. Его руки, казалось, жили отдельной жизнью: барабанили пальцами по спинкам, сжимались в кулаки, постукивали по коленям, расстегивали ворот белоснежной рубашки, поправляли складки черных брюк.
В отличие от него, второй мужчина — седой аксакал лет шестидесяти пяти сохранял абсолютную невозмутимость. Он был одет по-домашнему, в простую белую футболку, тонкие брюки такого же цвета и легкие летние тапочки. От фигуры старика веяло спокойствием и уверенностью.
Перед ними на круглом столе стояли два пузатых бокала на тоненьких ножках, наполненных кроваво-красным вином, откупоренная бутылка, тарелочки с нарезанными апельсинами и спелыми гроздьями белого винограда. На крупных плодах прозрачными жемчужинками сверкали в солнечном свете капельки воды, играя всеми цветами радуги.
—Папа, зачем ты разрешаешь общаться Ашоту с этим уголовником и сам постоянно принимаешь его в нашем доме?— раздраженно поинтересовался младший мужчина.— К чему все эти авантюры с перепродажей шмоток? Это плохо закончится. У нас есть своё налаженное дело, мы хорошо зарабатываем, неужели необходимо лезть в эту фарцу? Там быстро можем найти себе неприятностей. А этот урка… Я ему не доверяю. Заступился за Ашота в тюрьме, спасибо. Надо было денег ему дать и вежливо попрощаться. Не нужен он нам. Я недавно узнал, что они в «Арагви» с грузинами подрались. Слава богу, никто заявлять не стал. Грузины за разбитую посуду заплатили, я потом ещё сотку администратору дал, чтобы всё забыл. А представь, если бы менты явились? Нам бы пришлось снова Ашота отмазывать. Или его бы покалечили? Драку спровоцировал этот уголовник. За девку какую-то заступился.
—Ерванд, тон умерь,— в голосе старика явственно прозвучали стальные нотки.— Не забывай, с отцом разговариваешь.
—Прости,— смешался мужчина в рубашке,— но я действительно за сына волнуюсь.
—Я понимаю,— величественно кивнул аксакал.— Но и ты пойми. Ашот уже не мальчик. Он мужчина и сам вправе выбирать друзей. Что касается драки. Внук мне сам всё рассказал. Эти грузины плохо себя вели. Вот и получили. Что же теперь, я своего внука буду под стеклянным колпаком держать? Повторюсь, он мужчина, и должен уметь постоять за себя. И, кстати, деньги Михаилу я предлагал. Тысячу рублей, ещё на первой встрече. Как благодарность, что помог нашему мальчику в СИЗО. А он отказался.
—Отказался?— поразился Ерванд.— Эти урки за десятку убить готовы. А тут тысячу не взял. Быть такого не может!
—Представь себе, может,— усмехнулся Левон.— Целую речь закатил, сказал, что деньги ему очень нужны, но не возьмёт, потому что считает Ашота другом. Бумажки — тлен, а настоящая дружба — на всю жизнь. Её никакими деньгами не измерить, поэтому Левон-джан заберите ваши бумажки.
—И тебя это не насторожило?— вскинулся мужчина в белой рубашке.— Он же отпетый уголовник, весь в блатных наколках. И тут такие речи ведет, как будто не зек, а Д’Артаньян какой-то. Тьфу.
—Он был искренен,— спокойно ответил патриарх.— Мне уже немало лет, и я за свою долгую жизнь научился разбираться в людях. В тот момент Михаил не врал.
—Допустим,— кивнул Ерванд.— Но ты понимаешь, что все эти авантюры до добра не доведут? У них просто нет опыта и связей, чтобы так работать долгое время.
—Понимаю,— кивнул старейшина.— Поэтому и подстраховываю их, помогаю, чем могу. И вообще, скажу тебе, Ерванд, этот Михаил очень непростой парень. Он мне сказал, что скоро людям разрешат коммерческой деятельностью заниматься, кооперативы свои открывать.
—Да знаю я эти кооперативы,— отмахнулся Ерванд.— Мы же с тобой такую же квартиру Ашоту покупали, кооперативную. Люди или организации объединяются, создают ЖСК, получают деньги в Стройбанке, вносят свои средства на строительство, договариваются с подрядчиками и получают жилплощадь после сдачи дома. В одни руки, строго одну квартиру. Какая же это коммерция? Одно название, да.
—Ты не понял,— невозмутимо пояснил старик.— Я не о квартирах, а о том, что любой человек скоро сможет создать своё предприятие, торговать, шить или делать что-то, а потом продавать. Совершенно законно. И это мне Миша сказал. Говорит, лежал в больнице, когда его подрезали, с отставником гэбэшным, ну тот ему это и сказал. Я проверил, через свои источники в республике и Москве. Точно, готовится, что-то такое. Люди уже работают над законами о кооперации. В верхах принципиальное решение уже принято. Социализму недолго осталось. Будут у нас легальные частные предприятия, а потом и первые официальные миллионеры. Можешь себе представить, насколько ценна эта информация? А ты говоришь, «запрети общаться Ашоту с этим уголовником», да он одними этими сведениями уже большое дело для нас сделал.
—Подожди, так что, мы можем официально работать и расширяться?— оживился Ерванд.— И никакой ОБХСС-ШМСС не прицепится? Это же здорово.
—Да, так должно стать через пару лет,— довольно подтвердил старейшина.— Приготовления к принятию и запуску законов о кооперации идут полным ходом. Я тебе ещё одну интересную вещь скажу. Помнишь, мы с тобой обсуждали сделку по золоту? Там нам неплохой куш светит за посредничество. Я тебя еще попросил всех наших с охотничьим оружием собрать. До поры молчал, но сейчас скажу. Золото продавать Миша с друзьями будут. И у Ашота там доля имеется.
—Откуда они его взяли? Папа, ты что, не понимаешь? За такое количество рыжья нам могут голову открутить,— Ерванд даже подпрыгнул от возмущения на кресле.
—Сядь и успокойся,— холодно одернул сына Левон.— Всё относительно нормально. Обстановку пробивали, шухера никакого нет. Были бы люди серьезные, точно волна бы пошла. А её нет. Твой отец ещё в здравом уме. Поэтому первым делом с Мишей по этому поводу поговорил. Он мне кое-какие моменты прояснил. Я ему верю. Всё должно нормально пройти. А если нет, мы знаем за что рискуем. Чтобы ты не психовал, поясню, проблем быть не должно. Золото продаем надежным людям, я их знаю давно. Оно уедет на Кавказ, частично будет переплавлено, частично продано коллекционерам. Страхуемся во время сделки только потому, что у кого-то башня может упасть. Деньги от сделки ожидаются огромные. Но, как там у русских говорится? Кто не рискует, тот не пьет шампанское.
—Подожди,— нахмурился сын.— А тебе не кажется, отец, что этого бандита к Ашоту в тюрьме банально подвели? Как-то это подозрительно всё. Выскочил как чёрт из табакерки, рассказывает такие интересные вещи, сделки крупные через нас проводит.
—Не кажется,— покачал головой патриарх.— Ты же знаешь, я умею разбираться в людях. Есть некоторые непонятные моменты, но пока я Михаилу верю. Но это не значит, что расслаблюсь. Буду продолжать за ним внимательно наблюдать и периодически проверять. Не волнуйся, всё под контролем.