Его манящая любовь (ЛП)

Эш увидел, в чем дело и остановился, давая Мие возможность насладиться цветочным дождем. Он зачарованно любовался женой, когда несколько лепестков роз упали на ее волосы, опасно балансируя там, прежде чем упасть на землю.
 – Думаю, я уже говорил, что я люблю тебя, – прошептал он ей на ухо.
 Мия улыбнулась.
 – Каждый раз, когда ты смотришь на меня, – прошептала она в ответ.
Мгновение спустя, они уже ехали прочь. Мия даже не подозревала, куда их везет лимузин, и ей было все равно. Главное, что ее муж был рядом, нежно целовал и обнимал ее.
 Свадьба Киры и Акселя 
 – Я не могу поверить, что это происходит, – прошептала она.
Ее руки порхали вокруг корсажа на талии:
 – Это действительно происходит?
Отэм рассмеялась и обняла подругу.
 – Это был долгий путь, но да. Вы, наконец, женитесь с Акселем.
 – Шесть лет! – прошептала она, – Шесть долгих, пустых, одиноких лет.
 Кира почти начала плакать, когда вспоминала о том, сколько времени они с Акселем были в разлуке, – Я могла потерять его навсегда.
 Крикет подошла и взяла руку Киры.
 – Но вы снова вместе и не потеряли друг друга. Это означает, что это должно было произойти.
 – Даже погода согласна с тобой! – с огромной улыбкой проговорила Отэм.
Кира покачала головой.
 – Сомневаюсь, что погода подарит нам еще один день, как сегодня. Я не могу поверить, что солнце светит и так тепло в ноябре!
 – Аксель хотел сам устроить эту свадьбу, – Мия протянула Кире букет из ромашек и роз, – И это очень впечатляет!
 – Но к вечеру ожидается похолодание, – предупредила Кира.
Три подруги отмахнулись от предупреждения.
 – У Акселя на танцполе и под навесом есть обогреватели. Нас будет греть пол, не волнуйся ни о чем.
 Кира ещё раз пригладила рукой подол платья:
 – Я не могу не беспокоиться. Я слишком возбуждена
Мия обняла подругу, чувствуя себя очень расслабленной и довольной после возвращения из свадебного путешествия буквально день назад.
 – Похоже, все работники фирмы пришли на вашу свадьбу. Так что иди туда, и мы будем гордиться тобой, милая!
Улыбка Киры стала еще гире:
 – Ты права. Давайте сделаем это!
 Огромный дуб позади дома Акселя светился розовым светом, вокруг рядами были выстроены розовые стулья, на которых томились в ожидании друзья и сослуживцы, повсюду были ромашки, и четыре брата снова выстроились в очередь, но самым первым теперь стоял Аксель Торп.
 Когда из-за угла дома показались подружки невесты, Аксель вытянул шею, чтобы не пропустить момент появления самой невесты. Он лишь мельком заметил, что у подружек невесты платья зеленого цвета, и тут он увидел Киру.
 Он так часто представлял ее в своем доме, в доме, который он сам построил, и всегда хотел, чтобы именно эта женщина была в нем хозяйкой. Для него она всегда была единственной, самой красивой и потрясающей в мире. Аксель улыбался, глядя как с румянцем на щеках, в невероятно красивом розовом платье без бретелек к нему приближается женщина его мечты.
 У нее не было длинной фаты, она шла по специально подсвеченному травяному проходу со слезами на глазах.
 – Ты в порядке? – спросил он, когда она подошла поближе, и Аксель смог взять ее руки.
 Кира улыбалась сквозь слезы, сжимая его руки:
 – Мы упустили шесть лет из-за моей глупости. Я не сделаю этого снова.
Он чуть не засмеялся, обрадовавшись, что все было хорошо.
 – Я подумал, что ты начинаешь жалеть, что не приняла приглашение на работу в Париж.
 – Никогда. Я только сожалею, что мы не сделали этого в первый раз, когда ты предложил.
 Аксель наклонился и нежно поцеловал ее.
 – У нас впереди ещё много лет, – прошептал он, – Не жалей о прошлом, это убивает красоту нашего будущего.
 Кира подумала, что это самые сильные слова, которые она когда-либо слышала, и придвинулась ближе, положив голову на его плечо, но тут она повернулась, и увидела священника. А когда он, наконец, провозгласил их мужем и женой, она думала, что ее сердце может выскочить из груди от волнения и большой любви, которую она испытывала к своему мужу.
 – Ты прекрасна, – сказал он, когда поднял ее на руки, понес на танцпол, где уже зазвучала песня для их первого совместного танца. Всю ночь они танцевали в объятиях друг друга, едва замечая остальных гостей.
 Аксель заметил, что она ничего не ест и положил на тарелку несколько закусок. Стол для гостей был установлен недалеко от его огорода.
 – Пойдем. Ты должна что-нибудь съесть.
 – Я не голодна, – сказала она и начала тянуть его за руку на следующий танец.
 Он покачал головой и подвинул тарелку ближе.
 – Ты должна поесть, – сказал он и положил ей в рот какую-то закуску, которая выглядела как креветки и гребешки, – Тебе понадобится много силы для предстоящей ночи.
 Кира покраснела, но открыла рот, чтобы отведать еще кусочек. Она попробовала и другие закуски, но не запоминала названия, когда Аксель называл каждое блюдо.
 Когда праздник подходил к концу, Аксель был слишком нетерпелив, чтобы ждать, пока разойдутся гости. Он вспомнил свадьбу Эша и то, как братья помешали им уйти незамеченными. Поэтому вместо того, чтобы объявить гостям о своем уходе, он просто поднял Киру на руки и тихо покинул праздник. Гостям понадобилось еще минут десять, прежде чем они поняли, что невеста и жених уже ушли, но они продолжали танцевать всю ночь.
Кира рассмеялась, обрадовавшись такому повороту, крепче обняла Акселя за шею и была, более чем рада быть похищенной своим собственным мужем.
  Свадьба Крикет и Райкера. 
 – Куда мы идем? – спросила Крикет, взяв за руку Райкера.
У него было одно из тех выражений лица, что не предвещало ей ничего хорошего.
 – Ты мне доверяешь?
Она рассмеялась и покачала головой.
 – Не тогда, когда у тебя такой вид.
Его грохочущий смех заставил ее почувствовать себя более уверенно.
 – Ну, все равно тебе придется.
 Она закрыла дверь своего дома и в последний раз, внимательно посмотрела на него.
 – Почему ты не хочешь рассказать мне, что происходит? – спросила она, поправляя свой шарф, укутываясь, чтобы спастись от ледяного ветра за углом ее дома.
 Прошло три недели после свадьбы Киры и, как и предсказывали синоптики, погода изменилась, стало очень холодно, как обычно зимой в Чикаго.
Райкер покачал головой.
 – Ты должна мне верить.
Крикет засмеялась и позволила ему усадить себя машину.