Ужас Амитивилля

Во время первой бури дверь детской комнаты была повреждена, Джордж снял с нее замок. Когда он подошел к комнате, чтобы повторить призыв к Богу, то увидел, что зеленая слизь появилась снова. Просачиваясь из открытой дыры от замка, зиявшей в двери, она растекалась по полу коридора. На глазах Джорджа сгусток желеобразного вещества медленно сползал к лестнице.
Джордж сорвал сосновые доски, приколоченные крест-накрест, и открыл дверь, почти уверенный в том, что обнаружит комнату, переполненную зеленой слизью. Но единственным источником слизи, как оказалось, была та самая дыра на месте поврежденного замка. Джордж взял несколько полотенец из туалета, расположенного на третьем этаже, и засунул их в отверстие. Полотенца вскоре пропитались зеленым веществом, но течь перестало. Джордж вытер слизь, собравшуюся в коридоре, и спустился вниз. Об этом происшествии он решил Кэти не рассказывать.
Все время, что муж ходил по дому, Кэти сидела у телефона. Она несколько раз попыталась чуть-чуть приоткрыть кухонную дверь на улицу, чтобы впустить в помещение хоть немного воздуха, но всякий раз потоки дождя шумно устремлялись внутрь через узкую лазейку, и Кэти тут же захлопывала дверь. От гнетущей жары ее стало клонить ко сну.
Когда Джордж вернулся на кухню, она уже почти спала, положив руки на стол. Кэти вспотела, ее шея была влажной на ощупь. Когда Джордж попытался разбудить ее, она чуть приподняла голову, пробормотала что-то невнятное и снова погрузила лицо в раскрытые ладони.
Джорджу не было нужды проверять, идет ли дождь и дует ли штормовой ветер. Бесконечные потоки воды все еще обрушивались на стены дома, и Джордж почему-то знал, что в эту ночь им не позволят покинуть дом 112 по Оушен-авеню. Он поднял Кэти на руки и отнес в супружескую спальню, отметив, что кухонные часы показывали ровно восемь вечера.
Девяностоградусная жара проняла, наконец, Дэнни, Криса и Мисси. Пробегав большую часть дня по дому, они утомились, и вскоре после того, как Джордж отнес Кэти наверх, они были готовы лечь спать. Джордж с удивлением отметил, что в комнате мальчиков на третьем этаже было прохладнее, чем в остальном доме. Известно, чем выше этаж, тем жарче в помещении, поэтому там должно было быть свыше 90 градусов.
Сонная Мисси залезла в постель, легла рядом с Кэти и отказалась, чтобы ее накрыли простыней или одеялом. Дети уснули еще до того, как Джордж спустился вниз.
Теперь Джордж и Гарри были в гостиной совершенно одни. Непохоже было, что пес уснет рано: он чутко наблюдал за каждым движением хозяина. Собака тоже страдала от невыносимой жары. Всякий раз, когда Джордж поднимался из кресла, Гарри не бежал следом за ним, а оставался лежать на месте, вытянувшись на сквозняке под окнами гостиной.
Джордж подумал о том, что надо бы сбегать на улицу и проверить, заводится ли двигатель фургона. Машина по-прежнему стояла на подъездной дороге, Джордж понимал, что, скорее всего, мотор должно было залить водой. Но удерживало Джорджа на месте на самом деле предчувствие, говорившее ему, что, покинув дом, он, возможно, не сможет зайти обратно. Что-то внутри него предупреждало о том, что он уже никогда не откроет ни парадную дверь, ни дверь на кухню.
Внезапно в десять часов вечера 90-градусная температура стала падать. Гарри заметил это первым. Пес встал, повел носом, затем подошел к незажженному камину, у которого сидел Джордж, и тихо заскулил. Жалобные звуки отвлекли хозяина, размышлявшего о фургоне. Джордж поднял глаза и поежился: в доме явно холодало.
Спустя полчаса термометр показывал уже 60 градусов [38]. Джордж отправился в подвал, чтобы взять там немного дров для камина. Гарри добежал следом за ним до самой двери, но вниз по лестнице спускаться не стал. Он остановился в дверном проеме и почему-то завертел головой, будто кто-то ходил за его спиной.
Джордж включил фонарь и огляделся, но никаких признаков чьего-либо присутствия в подвале не было. Прихватив несколько поленьев, Джордж поднялся наверх и еще раз проверил, работает ли телефон. В трубке по-прежнему царила тишина. Когда Джордж следил за огнем, уже догоравшим в камине, ему вдруг показалось, что он слышит крик Мисси.
 
Когда он вошел в спальню, малышка дрожала: Джордж забыл накрыть ее одеялом, когда в доме стало холодать. Кэти спала на животе. Она была похожа на человека, наглотавшегося наркотиков, и лежала не двигаясь и не поворачиваясь в постели. Джордж, закутав девочку, также поправил одеяло на супруге.
Вернувшись, наконец, в гостиную, Джордж решил не разжигать огонь. Он решил, что лучше будет побыть рядом с Кэти и детьми. Сегодня вечером, подумал он, мне лучше быть готовым ко всему. Джордж пристегнул длинный металлический поводок к ошейнику Гарри и отвел пса к спальне. Он оставил дверь открытой, но привязал Гарри так, чтобы тот оставался на пороге. Затем он сбросил ботинки и, не раздеваясь, устроился в постели рядом с Мисси и Кэти. Однако ложиться спать он не собирался и сел, прислонившись к спинке кровати.
В час ночи Джордж почувствовал, что замерзает. Там, на улице, буря бушевала и ревела вовсю, и Джордж понимал, что согреть дом от масляной топки в эту ночь не было никакой надежды. Он начал мысленно оплакивать злую судьбу, выпавшую на долю его семьи. Сейчас он осознал, что должен был сразу уезжать отсюда, как только отец Манкусо предупредил в первый раз.
– Господи, помоги нам! – простонал Джордж.
Внезапно Кэти подняла голову. И пока он, словно завороженный, смотрел на нее, она встала и повернулась, чтобы заглянуть в зеркало, висевшее на стене. При свете свечи Джордж видел, что глаза ее были открыты, но почему-то знал, что она все еще спит. Взглянув на мгновение на свое отражение в зеркале, Кэти повернулась и направилась к двери. Там она остановилась, наткнувшись на препятствие: Гарри крепко спал, растянувшись вдоль порога и не давая ей выйти.
Джордж вскочил с кровати и взял жену на руки. Кэти посмотрела на него невидящими глазами. Джордж понял, что она пребывает в трансе.
– Кэти! – закричал он. – Проснись!
Он встряхнул ее раз-другой, но с ее стороны не последовало никакой реакции, никакого ответа.
Затем глаза ее закрылись.
Она безвольно лежала у него на руках, и он, мягко покачивая ее на ходу, отнес ее в постель. Опустив жену на кровать, он уложил ее на спину. По-видимому, состояние транса, в котором она пребывала, повлияло на все ее тело: Кэти стала подобна тряпичной кукле.
Джордж заметил, что Мисси, лежавшая на середине кровати, все это время спала как ни в чем не бывало. Затем его внимание отвлекло движение в дверном проеме. Гарри вскочил на все четыре лапы, яростно встряхнулся, его тошнило. Пес извергал рвоту, разбрасывая ее по всему полу, но продолжал давиться, пытаясь освободиться от чего-то, что, казалось, застряло у него в горле. Бедный пес, ограниченный длиной поводка, лишь корчился и скручивал цепь, все туже обматывая ее вокруг тела.
От запаха рвоты Джорджа тоже стошнило. Он забежал в ванную, глотнул воды, глубоко вздохнул и вышел, прихватив с собой несколько полотенец. Вытерев пол, Джордж отвязал Гарри. Пес взглянул на Джорджа, несколько раз помахал хвостом, а затем, растянувшись на полу в коридоре, закрыл глаза.
– Ну, теперь твои дела не так уж и плохи, – прошептал Джордж себе под нос.
Он прислушался, но в доме все было тихо, даже слишком тихо. Прошло несколько мгновений, Джордж понял, что буря улеглась. Не было слышно ни дождя, ни ветра. Тишина была такая, словно кто-то, повернув кран, выключил воду. В доме 112 по Оушен-авеню воцарился полный покой.
Когда буря миновала, температура на улице стала падать, и вскоре дом сковал ледяной холод. Джордж чувствовал, что в спальне стало еще холоднее, чем было. Он лег в кровать под покрывала, не раздеваясь.
Над головой Джорджа раздался шум. Он взглянул наверх и прислушался. Звуки были такими, будто кто-то скоблит по полу спальни мальчиков. Затем шум усилился, движения, судя по звукам, стали быстрее. Казалось, кровати мальчиков ездили взад-вперед! Джордж попытался было сбросить покрывала, но не смог подняться с кровати. Нечто давило на него, как тогда, когда он сидел в кресле, у него просто не было сил даже шелохнуться! Потом Джордж услышал характерный звук, какой бывает, когда выдвигают и задвигают ящики комода, но на этот раз мебель словно бы зажила собственной жизнью. Свеча все еще горела на его тумбочке, и он мог разглядеть ящики, которые быстро-быстро скользили взад-вперед. Сначала вылетал один ящик, затем другой, вскоре первый со стуком возвращался на место. Слезы ужаса хлынули из глаз Джорджа.