Опоздавшая невеста
Его лицо было искажено мукой, и она видела это. Он протянул к ней руку, но она одним словом остановила его. Медленно, не сводя с него глаз, она расшнуровала и сбросила платье, швырнула на пол нижнюю юбку. На ней не осталось ничего, кроме тонкой мокрой рубашки. Она прилипла к телу и ничего не скрывала.
Люсьен стонал, стиснув руки в кулаки и прижимая их к себе.
– Проклятие! Белла, я этого больше не вынесу.
Она тоже не могла больше терпеть. Все ее тело трепетало от желания, и если он немедленно не дотронется до нее, она взорвется.
– Раздень меня, – приказала она, возбужденная своим собственным бесстыдством. Это будет ночь, которую они никогда не забудут.
Люсьен опустился на колени на грязный пол. Он поднял на нее глаза, его голова была на уровне ее груди. От ощущения его чувственного рта ее соски затвердели, как будто он до них дотронулся. Он опустил руки и положил их ей на икры. Медленно, очень медленно они стали скользить вверх, через колени, к бедрам, на талию, к груди и выше, к тонким бретелькам сорочки. Дрожащими пальцами он сдвинул их в стороны. Холод впился в нее ледяными иголочками.
Оголив ей кожу, он целовал каждый ее дюйм, пока его язык не опустился в ложбинку между грудей. Она запустила пальцы ему в волосы и притянула его ближе к себе. Он спустил сорочку ниже, открывая ее груди холодному воздуху. Неровное дыхание Люсьена возбуждало ее еще сильнее, вызывая боль во влажном месте между бедрами.
Его рот сомкнулся на одной вершинке, и жар хлынул от груди вниз. Арабелла задыхалась, пока он стягивал с нее сорочку, а его губы ласкали обнажавшуюся кожу.
Она извивалась напротив него, ее руки двигались по его шее и плечам. Его язык прошелся по ее животу, и сорочка упала на пол.
На миг оба замерли. Потом Люсьен медленно-медленно наклонился вперед и поцеловал манящие спутанные кудри. Арабелла застонала, все ее тело напряглось.
Он осторожно уложил ее на кровать и положил руку на верхний край чулок. Медленно, не спеша, он скатывал их вниз, руки его попутно согревали ее замерзшую кожу.
– Ты так красива, – прошептал он. – Так невероятно красива. – И он осторожно дотронулся до ее соска.
Арабелла вцепилась пальцами в лежащий под ней шерстяной плащ.
– Не надо, – удалось ей выдавить сквозь запекшиеся губы.
– Что не надо? – Его губы изогнулись в потрясающей улыбке. – Не надо этого? – Он коснулся кончиками пальцев ее груди. – Или не надо этого? – Он наклонил голову и провел горячим языком по возбужденному соску. Арабеллу захлестнула волна ощущений. Когда он отодвинулся назад, глаза его мерцали. Грудью он провел по ее животу, ткань рубашки показалась грубой, задев ее кожу. Его руки скользнули по ее бедрам. – Или, может быть, ты не хочешь этого?
Он опустил голову ниже, потом еще ниже, пока его язык не проник в самое сокровенное ее место. Арабелла задохнулась и невольно подалась вперед, так что его рот сильнее прижался к ее лону. Люсьен застонал, его руки сомкнулись на ее ягодицах, в то время как язык уходил внутрь и возвращался наружу, заставляя ее бесконтрольно двигаться.
– Люсьен! – Слово взорвалось тысячами цветов и ввергло ее в вихрь освобожденного желания.
Люсьен жадно наблюдал за ней, пока она не почувствовала облегчение и ее дыхание не выровнялось. Потом он встал, чтобы снять сапоги и расстегнуть бриджи. Арабелла не сводила с него теплых карих глаз. Она лежала совершенно голая, бедра были слегка раздвинуты, кожа отливала розовым и горела страстью.
Это было похоже на сон, который ему тысячу раз снился с тех пор, как много лет назад он от нее уехал. Только на этот раз они не расстанутся. Они с Арабеллой теперь всегда будут вместе.
Люсьен сорвал с себя остатки одежды и наклонился, чтобы лечь к ней на узкую кровать. Он ожидал, что ее страсть ослабла и ему придется снова соблазнять ее, доводить до вершины возбуждения, но стоило ему поцеловать ее, как она прильнула к нему всем телом.
Он собирался поцеловать ее осторожно и нежно, как бы обещая всегда заботиться о ней. Но Арабелла не хотела быть осторожной. Она забросила руки ему на шею и прижалась к нему, раздувая его вожделение в настоящее пламя. Поцелуй стал страстным, и она стонала, умоляя о большем, умоляя об освобождении.
Он перекатил ее на спину и лег сверху, стараясь сдержать дикое желание. Медленно, бережно он вошел в нее, продолжая смотреть ей в глаза. Ее губы приоткрылись, из них вырывалось прерывистое дыхание. Пальцы согнулись, ногти впились в его плечи.
– Я хочу тебя, Люсьен, – хрипло прошептала она. – Пожалуйста...
Он вошел до отказа на всю ее глубину. Она вскрикнула, голова ее откинулась назад, бедра поднялись навстречу ему. Он двигался снова и снова, каждый удар – исступленный восторг, каждое движение обратно – мука.
Она подняла ноги и крепко обвила ими его бедра, ее тело извивалось под ним в сладострастном танце. Он чувствовал ее страсть по тому, как она изгибалась навстречу ему. Свои собственные эмоции он едва сдерживал, все тело его болело. «Еще раз», – беззвучно умолял он. Она как будто услышала его и застыла под ним, тело ее так изогнулось, что Люсьен был вынужден обхватить ее руками, чтобы удержать.
Наслаждение одновременно пронзило их обоих, и его страсть наконец слилась с ее страстью. Он обмяк, прижимая к себе Арабеллу. Господи, она могла дарить ему такое блаженство, на которое не была способна ни одна другая женщина. Он не знал, что было тому причиной: то ли внутренний огонь, ее врожденная жажда жизни, то ли неподвластный разуму отклик на его прикосновения, но ему едва удавалось с ней сладить.
Он повернул голову и встретился взглядом с Арабеллой. Ее губы все еще были слегка приоткрыты, глаза смотрели ласково и рассеянно. Ей удалось улыбнуться легкой улыбкой, такой нежной, что он еще крепче прижал ее к себе и поцеловал в волосы.
Люсьен наслаждался теплом ее дыхания у себя на груди, прикосновением ее волос, запутавшихся у него на плече. Наконец дыхание Арабеллы выровнялось, и она заснула. Люсьен смотрел, как она лежала, доверчиво свернувшись около него, ресницы отбрасывали тени на щеки, розовые губы слегка припухли от поцелуев.
В груди у Люсьена что-то шевельнулось, и он отодвинул локон со лба спящей. Как бы там ни было, она принадлежит ему. Он должен ее удержать и защитить. Если понадобится, то ценой собственной жизни.
Сердце его сжалось. На этот раз он ее не упустит.
Долго-долго он лежал, держа Арабеллу в объятиях, глядя на нее застывшим взглядом.
Что в ней так трогало его сердце? Он натянул одеяло, накрыл им ее плечо и подоткнул вокруг нее, как будто она была ребенком. Но в Арабелле не было ничего детского. Она взяла на себя заботу о брате и тетках без малейшего колебания и жалости к себе. Она была сильной и смелой, одной из самых независимых женщин, которых он знал.
Хотя он очень ценил в ней эти качества, он не мог не замечать и их обратную сторону. Его Белла была слишком вспыльчива и слишком упряма, точь-в-точь как ее брат.
Люсьен прижался щекой к ее волосам, непослушным, шелковистым кудрям, щекочущим его подбородок. Из всей семьи только Арабелла унаследовала от капитана мятежный дух: она расцветала, зарабатывая на жизнь способом, приносящим массу волнений, которые выдержал бы не каждый мужчина.
Как будто зная, о чем он думает, она пробормотала что-то нечленораздельное и повернулась, уткнувшись ему в плечо, положив одну руку ему на грудь. Люсьен крепче притянул ее к себе, сердце его сжалось.
Прежде чем он сможет посвятить себя Арабелле, он должен отпустить свое прошлое. Как-то получилось, что из-за трагедии с Сабриной он не позволял себе жить. Ему надо было двигаться вперед и встретиться лицом к лицу со своим будущим, будущим, в котором была его Белла.
Эта мысль задержалась на некоторое время, пока наконец он не уснул, слишком уставший, чтобы бодрствовать дольше.
Глава 22
Внезапный стук пробудил Арабеллу от глубокого, томного сна. Судя по темноте, было еще рано, слишком рано, чтобы вставать. Зевая, она потянулась и вздрогнула, когда холодным воздухом обдало ее обнаженную кожу.