Демоны Вебера (СИ)

Вебер уже был готов признать Поркень очередной деревянной гробницей Помонта, как вдруг заприметил движение к западу от мельницы. Там, неподалеку от крохотной, сбитой из досок церквушки, располагался старый, но довольно крепкий каменный колодец. Стоящий у него мужчина средних лет с немалым упорством зачерпывал из колодца воду ржавым железным ведром. В качестве второй емкости незнакомец использовал крупную канистру со срезанным верхом. Наполнив оба вместилища он нацепил их на древнее как сама деревня коромысло, подняв которое засеменил в направлении одной из лачуг.
— Это вам конечно не уютные улочки Ганои, — заметив уныние Верго подначил того Голдберг.
— С каждым разом поселения все хуже и хуже, стало быть, в следующий раз остановимся на погосте? — безвкусно отшутился Вебер, совершенно не скрывая своего разочарования. После долгого пути, неудачной остановки у леса и всех тех невзгод что ему довелось перетерпеть в этом путешествии, предсказатель надеялся хоть раз отоспаться на мягкой перине в каком-нибудь придорожном гостевом доме. К сожалению для него, таким ожиданиям не суждено было сбыться. Похоже, что лучшее что его ждет, это холодная грубая лавка вместо кровати да протекающая дырявая крыша, сквозь щели в которой будет безустанно прорываться ветер. Верго тихо вздохнул, брезгливо оглядев несчастную Поркень еще раз.
Остин тем часом решил не терять времени зря, уверенной походкой он направился к хибаре где скрылся таинственный водонос. Арчи быстро последовала вслед за своим братом, негромко напевая малознакомую Верго мелодию себе под нос. Скрывшись внутри старой постройки они оставили своих спутников на улице, уставших и голодных. Не прошло и десяти минут как эта двоица вновь прытко возникла на крыльце, взмахом руки подзывая всех к дому.
Силой солдатской прямолинейности и парой звонких монет главарь наемников обеспечил свою группу кровом и пищей. Стоило отдать ему должное — он умел быстро договариваться.
Обрадовавшись привалу, гвардейцы энергично затаскивали свои сумки и увесистые клади в дом, покончив с этим они принялись разгружать поклажу вьючного жука, пытаясь отыскать среди бесчисленного множества припасов кухонную утварь. Самого жука надежно привязали к крупной деревянной балке в стойлах пустующего скотного двора, предварительно открепив от него карету. Животное взволнованно засуетилось, осознав, что его оставляют наедине, но быстро успокоилось заприметив три ведра припасенного для него Бароном овса. Пускай скотный двор и располагался вдали от того дома где остановилась группа Остина, лишь там были достаточно массивные балки чтобы выдержать столь крупную животину. Привяжи наемники жука к древесным подпоркам крыльца, и здание бы рухнуло при первом же неуклюжем движении насекомого.
Совершенно не обращая внимания на суету гвардейцев, Вебер неторопливо осматривал окрестности, заглядывая в темные прямоугольники окон и затененные дверные щели, сквозь которые при желании вполне себе можно было бы шпионить за жильцами. Было все же что-то странное в глухой тишине деревни, разбавляемой лишь возней новоприбывших. Скрупулезно осмотрев весь центр поселения (по крайней мере его уцелевшую часть), предсказатель так и не наткнулся ни на одну живую душу. Даже его редкие оклики не привлекли ничьего внимания.
Свисающие со стен практически любого дома рыболовные снасти зловеще оплетали собой деревню, раскачиваясь на ветру словно подрагивающая паутина в которой вот-вот увязнет нерадивая жертва. Разумеется, никто из жителей не был обязан собственнолично приветствовать гостей деревни, да и отсидка в поселке вовсе не способствует увеличению улова рыбаков. Не было исключено что те немногие граждане что еще не покинули Поркень, были заняты выловом пропитания, или же, например, спали — многие отдаленные поселения по всей федерации имели собственные расписания рабочего дня, бодрствуя, когда столица спит, и отсыпаясь, когда лежебоки Анкоты заканчивали с полдником и приступали ко второму обеду. Благо, безустанно светящее солнце это позволяло.
 
Мрачно разглядывая развалины покинутых избушек, Верго вытер влажный лоб. На сей раз удаленная влага вовсе не была потом, это обычнейший конденсат, вызванный чрезмерной влажностью воздуха. Уже как с пятнадцать минут притихший ветер перестал двигать воздушные массы, циркулировавшие в легочной системе Поркени. Поселок задыхался тысячами мелких капель, плотной взвесью оседающими в воздухе. Рыболовные сети, до того развевавшиеся на ветру, бездушно осели. В воздухе воцарился устойчивый запах тины.
Восприняв перемены не иначе как сигнал свыше, Верго неспешно направился к дому, надеясь хоть там спрятаться от появившейся рыбацкой вони. Прямо у входа в хибару он застал Барона, беспокойно переминающегося с ноги на ногу.
— Вовремя мы прибыли сюда, мистер Вебер. Опоздай мы хотя бы на пол часа, и пришлось бы нам плутать в дымке. Только посмотрите, еще недавно чистый горизонт знатно побелел! — указал Голдберг на спускающиеся с гор молочно-белые клубы тумана.
Предсказатель утвердительным кивком ответил на реплику Барона, с любопытством и легкой тревогой наблюдая как быстро туман поглощает склоны, обтекая скалы и пожирая немногочисленные, чудом не засохшие ели. Не став дожидаться пока величественное стихийное явление дойдет до деревни, Верго скрылся внутри здания. Смесь запахов пряных трав, чеснока и вяленой рыбы, многократно усугубленная дымом, паром от готовки и духотой, заполнила ноздри предсказателя. Не удержавшись, Вебер громко чихнул, едва успев прикрыться рукавом кафтана.
Внутри покошенного здания оказалось уютнее чем он себе представлял. Помещение было вытянуто слегка изогнутой буквой «Г», встречая гостя с порога весьма странным, но на удивление гармоничным убранством: увешенные чем-то вроде бурых потрепанных ковров стены обступали лакированный деревянный пол, балки перекрывающие своды крыши несли на себе десятки закрепленных пучков сушащихся трав, среди которых проглядывались беленькие ромашки, пахучая лаванда, связки чеснока и душистая полынь. Под всем этим растительным разнообразием располагался сбитый из обожженных еловых досок, крупный лакированный стол и пара разукрашенных традиционными помонтскими узорами лавок, стоящих от него по обе стороны. Помимо прочего в доме присутствовала крупная грубо побеленная глиняная печь, пригодная как для приготовления пищи, так и для обогрева филейных частей владельца дома холодными ночами. Ближе ко входу стоял непомерно здоровый платяной шкаф, содержащий в себе, по всей видимости, годовой запас пыли. Обок этого гигантского пылесборника располагался длинный, адаптированный под еще одну скамью ларец, устланный тонкой, слегка закопченной тканью. Самый дальний угол дома, будучи уставленным разной утварью на манер лопат, удочек и вил также служил слегка укрытым входом в небольшую кладовку.
Еще до пришествия Верго наемники уверенно оккупировали все пригодные для сидения поверхности, с нетерпением ожидая готовности запекающегося в печке картофеля. Пуская слюни и громко переговариваясь, бойцы наполняли нутро здания приятным и успокаивающим гулом своей беседы. Чем-то здешняя атмосфера определенно напоминала предсказателю царящий в тихих уголках федерации дух вечно переполненного кабака. В хорошем смысле.
Между гостями из стороны в сторону бродил хозяин. Это был щуплый бородатый мужчина средних лет, облаченный в мешковатую льняную рубаху, лишенную какого бы то ни было узора, как и различимого цвета, да в пару на редкость измаранных штанов, почти полностью закрывающих надетые на босую ногу лапти.
Как выяснилось впоследствии, этот обладать низкого сиплого голоса звался Раус, с ударением на первый слог. По мнению Верго, суровое имя отлично подходило заросшему рыбаку. Хозяин оказался немногословным и довольно неловким человеком, пытающимся угодить всем и сразу, но при этом скорее путающимся под ногами, нежели приносящим реальную пользу. Его слишком уж краткие советы, скупые любезности и попытки подсобить вконец осточертели собравшимся в доме людям уже к концу первого получаса, едва не вынудив Остина высказать Раусу в лицо в своей классически-жесткой манере что он о нем думает. Напряженную ситуацию разрядила вовремя вмешавшаяся Арчи, уведя хозяина в дебри полуфилософских рассуждений о тяжбах жизни в Поркени.