Побег от гравитации. Мое стремление преобразовать NASA и начать новую космическую эру
- - -
Когда первый президент Буш вступил в должность, космическое агентство еще зализывало раны, нанесенные аварией “Челленджера”, и только что вернуло в полет корабль “Шаттл”. Буш сделал то, что обещал кандидат Дукакис, и восстановил практику 1960-х годов, когда Национальный космический совет возглавлял вице-президент. Вице-президент Куэйл, хотя и не был известен общественности как тяжеловес, максимально эффективно использовал свое назначение. Не имея космического или технического образования, вице-президент и его сотрудники оказались в меньшей степени подвержены влиянию традиционных интересов и, похоже, были полны решимости проложить новый курс в NASA.
В честь 20-летия программы Apollo 20 июля 1989 г. президент Буш объявил о программе Space Exploration Initiative (SEI), предусматривающей возвращение людей на Луну и полет на Марс. Президент заявил, что “мы должны взять на себя обязательства перед будущим, в котором американцы и граждане всех стран будут жить и работать в космосе”. И сегодня, да, США - самая богатая страна на Земле, с самой мощной экономикой в мире. И наша цель - не что иное, как утверждение Соединенных Штатов в качестве ведущей космической державы”.
Это было первое подобное объявление президента, которое я наблюдал лично, и оно имело историческое значение. Теперь у Соединенных Штатов была заявлена национальная цель - стать космической державой. Президент Соединенных Штатов сказал “космической державой”! Космическое общество быстро подготовило письма для Базза, которые он должен был разослать своим членам, и начало кампанию по набору персонала, чтобы развить импульс, полученный в результате выступления президента. Ключевым моментом в этой работе была активизация наших низовых сетей, чтобы они обратились к своим избранным лидерам, и мы работали в координации с сотрудниками Национального космического совета.
Совет по космосу обратился к NASA с просьбой провести в течение девяноста дней исследование, чтобы предложить новую программу SEI, и дал понять, что не хочет работать по старинке. Они хотели, чтобы NASA рассмотрело творческий подход, который, возможно, даже потребует внесения изменений в существующую программу Space Station Freedom. Поскольку из Агентства просочились слухи о том, что планирует предложить NASA, совет обратился к группе специалистов из Лос-Аламосской лаборатории Министерства энергетики с просьбой предложить свой собственный проект программы в качестве ответной меры. Совет по космосу был явно разочарован отсутствием прогресса в области пилотируемых космических полетов и надеялся, что конкуренция с НАСА заставит их думать по-другому.
Незадолго до этого президент Буш назначил бывшего астронавта и адмирала Ричарда Трули администратором НАСА, и вице-президент и сотрудники Совета, похоже, уже сожалели о его выборе. В автобиографии Куэйла Standing Firm в главе “Ракеты и красная лента” изображено его разочарование по поводу того, что НАСА отреагировало на руководство Белого дома как на неприкаянное. “Проблема для бюрократов НАСА, очень изнеженных людей, - пишет он, - заключалась в том, что космической политикой будет управлять Белый дом… . . Они хотели продолжать делать космическую политику сами, даже если для сторонних наблюдателей было очевидно, что проекты, которые они осуществляли, были слишком неизобретательными, слишком дорогими, слишком большими и слишком медленными. NASA не возражало против того, чтобы мы помогали ему вести бюджетные бои с OMB и на холме, но они хотели сами формировать эти бюджеты”.
Сходство между тем, что обнаружили вице-президент и Национальный совет по космосу в начале 1990-х годов, и тем, что я испытал двадцать лет спустя, очень велико. Вице-президент Куэйл рассказывает о ранней встрече с руководством НАСА, когда руководитель космических полетов признал, что они лгали Конгрессу о начальных сроках эксплуатации программы космической станции, и даже предположил, что они могут сфабриковать технические причины для того, что, как они уже знали, будет по меньшей мере четырехлетним отставанием от графика.
Вице-президент Куэйл вспоминает, что остальные члены делегации отмежевались от этих высказываний, но он сказал, что это было частью модели поведения в космическом агентстве, которую он и другие представители исполнительной власти считают тревожной. “Высокомерие было невероятным”, - пишет он. Они просто привыкли разбрасываться цифрами и оценками и рассчитывать на то, что старый гламур NASA ослепит всех, кто их слушает”. После совещания Дарман [директор OMB] сказал Альбрехту [исполнительному секретарю Космического совета], что на фоне этого Уотергейт выглядит мелким”.
Лаборатория “Энергия” представила предложение, включающее серию надувных обитаемых модулей для космической станции, лунной и марсианской баз общей стоимостью 40 млрд. долл. Спустя несколько недель NASA опубликовало собственное предложение стоимостью 500 млрд. долл. Программа была разработана с учетом существующей инфраструктуры и персонала NASA. Вместо того, чтобы перестроить проекты в соответствии с поставленной президентом целью - стать космической державой, - это была переделанная версия Apollo за еще большие деньги. Ценник вызвал заголовки в СМИ, скептицизм Конгресса и гнев Совета по космосу.
Космические пираты были в восторге от заявления президента Буша о программе возвращения на Луну, и особенно от заинтересованности Космического совета в создании более инновационной и устойчивой программы для этого. Мы поделились своим посланием в речах и показаниях на холмах, а также в рамках лоббистской деятельности на низовом уровне. Чтение стенограмм наших выступлений более чем тридцатилетней давности показывает последовательность целей космических пиратов:
Наилучшим способом повышения эффективности и снижения стоимости в долгосрочной перспективе является сочетание геологоразведочных работ, поддерживаемых государством, государственных и частных исследований и разработок, а также регулярного частного предоставления космических товаров и услуг в условиях свободной рыночной конкуренции там, где это возможно.
… Даже если государство является основным покупателем, оно должно, насколько это возможно, выступать в роли коммерческого заказчика, хотя, возможно, с учетом поощрения инновационных технологий, которые обещают значительное снижение затрат с течением времени, в отличие от старых технологий, которые являются конкурентоспособными по цене только потому, что затраты на исследования и разработки уже амортизированы.
Далее мы пояснили, что “в космическом контексте это, как минимум, предполагает использование контрактов, ориентированных на результат, а не на конкретное оборудование, и отказ от государственного микроменеджмента и детальных спецификаций продукции”, мотивируя это тем, что “подобная практика ведет к раздуванию расходов и торможению технологических инноваций, а в контексте НАСА - к тому, что технические кадры, которые должны быть задействованы в передовых исследованиях, уходят на контроль исполнения контрактов”. Мы призвали правительство “стать более надежным заказчиком при долгосрочных закупках” и в заключение заявили, что “NASA должно заниматься тем, что у него получается лучше всего - исследованиями и разработками в области передовых технологий, а коммерческий сектор пусть занимается тем, что у него получается лучше всего - снижением стоимости существующих технологий в результате действия рыночных стимулов”.
Если бы меня попросили дать показания на эту тему сегодня, я бы не изменил ни слова.
Ясность нашего послания была уникальной для того времени, и вице-президент Куэйл и его команда, похоже, оценили наличие гражданской организации в своем окружении. Помимо того, что он организовал нашу “звездную вечеринку” в своей резиденции, он включил нас в число участников встреч и мероприятий, проводимых им в Белом доме и на космических конференциях, где он выступал. В результате того, что мы стали более заметны и влиятельны, традиционные аэрокосмические круги стали уделять нам больше внимания.