Проект "ЗАРАЖЕНИЕ": ЛИВЕНЬ (СИ)

Он метнулся вперед, вдоль стены, протискиваясь между какими-то трубами, вжал кнопку фонаря, выведенную на цевье автомата, переводя его на максимальную яркость, включая режим стробоскопа. Яркие вспышки разрезали темноту, ударив противнику по глазам. Тот еще был жив, ворочался в груде какого-то металла. Бородатая морда перемазана кровью, левая рука куда-то назад выкручена, правая сжимает автомат. Выстрелив наугад в область ног противнику, Данил не сбавляя скорости обрушил всю свою массу на оружие неизвестного, плюща и ломая пальцы, зажатые между ним и полом. Бородач завыл, что то выкрикивая, плюясь при этом кровью из разбитых губ, застонал, заворочался. Сильный пинок по зубам и голова бедолаги мотнулась, а из разбитого рта полетели зубы. 
- Ах ты, сука, - накинулся капитан на врага, схватил за грудь и дернул на себя, нанося удар каской в переносицу. 
Неизвестный хрюкнул, засипел и вырубился, а капитан, нанеся еще пару сильных ударов, с тяжелым выдохом привалился к стене, прикрываясь телом бессознательного, быстро осветив помещение. Больше никого. 
***
- Вставай, морда талибанская, - раздался суровый голос, когда мужчина тяжело застонав, открыл уцелевший глаз. 
- Шакал, - простонал раненный на чистейшем русском и тут же скрючился от сильного пинка по ребрам. 
- Очень приятно, а я Байкал… - хмыкнул капитан, показывая раненному какой то обломок трубы. – Слушай, Шакал, ты сейчас быстро рассказываешь, кто ты такой, что тут делаешь, сколько вас и что тут произошло и тогда я не выкину тебя к этим тварям, которые сюда на взрыв ломятся через весь корабль, а просто забью этой трубой… 
Петров размахнулся и со всей дури приложил бородача трубой по плечу, в котором при этом что-то отчетливо хрустнуло. Времени у группы было мало и офицер не горел желанием играть в хорошего и плохо полицейского, юлить, как-то вытягивая информацию из этого человека. То, что перед ним явно не один из выживших туристов, которые тут отдыхали, он понял сразу. Одежда, манера говорить, лицо, говор, все кричало о том, что перед ним один из старых его друзей, которых он еще, будучи лейтенантом, гонял по одной маленькой, но очень гордой стране. Эти люди не понимали иного языка, кроме грубой силы и потому Байкал не церемонился. 
- Еще раз, сука, спрашиваю, - размахнулся он и со звоном ударил по запястью бородатого, - Кто. Ты. Такой. Сколько. Вас… 
Каждое слово сопровождалось сильным и болезненным ударом, переломом и обильно брызгающей во все стороны кровью, от чего у некоторых солдат из группы Петрова к горлу подкатил неприятный ком. 
- Пашель, ти, - выплюнул бородач и, видя, что гордый орел не хочет говорить, капитан разбил тому голову двумя сильными ударами.
- Падла! – выругался он, вскочив.
Во взгляде офицера плясали адские всполохи. Грудь его вздымалась и опадала, словно у человека после кросса. Дыхание было тяжелым, горячим. Бойцы нервно попятились назад. Офицер вытер лицо рукавом, размазывая по нему кровь. Опустился на колено, грубо распотрошил одежду умершего. На пол полетел запасной рожок от автомата, нож, какая-то книжка в черной кожаной обложке, початая аптечка, и еще какая-то неважная мелочевка. Стянув с бородача бронежилет, осмотрел худое тело, покрытое татуировками. Ничего такого. Арабская вязь, какие-то непонятные символы на груди и шрамы. Множество шрамов. 
- Товарищ капитан, - нервно позвал один из бойцов, прислушиваясь к грохоту, доносившемуся где-то наверху. – Стреляют…
Петров вскочил на ноги, тоже прислушался. Действительно. Где-то выше, может быть даже на внешней палубе, слышались звуки боя. 
- Третий, второй, доложите обстановку! - выкрикнул он в рацию, закидывая автомат на плечо. 
В наушниках стояла тишина. Видимо стены машинного отделения экранировали и не пропускали сигнал так глубоко. Нужно было выбраться и посмотреть, что там происходит. Группа помчалась к двери, но открыв ее, столкнулась с группой зараженных, которые непонимающе водили своими тупыми окровавленными мордами по сторонам. Яркая вспышка света на мгновение ослепила их и это было последнее, что мог бы запомнить человек в своей жизни, будь он обычным, живым. 
 
- Вперееед! – рычал Байкал, первым несущийся по темным коридорам технических помещений. 
Группа топотала вслед за ним, прыгая лучами фонарей по стенам и полу.
- Т-рищ к-тан, - заикаясь, начала принимать наконец-то рация и Петров заорал, вызывая говорившего. – В-дем бой. Протии-ник наст-п-ает. Есть потери, повторяю, - уже чище раздалось в канале. – Ведем бой, противник наступает, есть потери.
- Докладывай, второй, - врезавшись в очередного вынырнувшего из неоткуда зараженного, попросил Петров. 
- Неизвестный противник ведет огонь с четвертого этажа, - продолжал второй, - три или четыре ствола, у нас двое раненых.
- Понял, - отмахнулся Байкал от потянувшего к нему руки мертвеца. 
Разобравшись с медленным вяликом, который сидел тут, видимо, уже давно, капитан погнал бойцов на звуки боя. Они протопотали по лестнице, поднимаясь на первый этаж, а дальше двинулись уже аккуратно, ожидая в любой момент появления неизвестного противника. Отовсюду слышался клекот, урчание и гудение корабля, который словно ожил. 
***
- Второй, - тихо позвал Петров, стоя на лестничной клетке, аккуратно выглянув из-за края лестницы.
Он смог рассмотреть четыре черных силуэта, которые что-то крича, стреляли через окна вниз, наверное, по позициям оставленным прикрывать лодки бойцов. Байкал планировал взять живьем хотя бы кого-то из них, авось, новая кукла для битья окажется посговорчивее.
- Накрыть их огнем можете по команде? Плотным прям, чтобы высунуться не смогли? 
- Можем, товарищ капитан, но патроны последние, потом все, хоть помирай…
- Хватит, - буркнул петров и протянул свой опустевший автомат стоящему рядом бойцу. 
Медленно вынув нож, он скомандовал в рацию и тут же снизу раздался слаженный залп, заставивший таких же бородатых мужиков в черных костюмах, как тот, кого они встретили в машинном отделении, вжаться в пол. 
Шаг. Байкал взлетел над лестницей, словно кондор. Шаг. Тело его стремительно кинулось вперед, к первому темному силуэту. Удар рукой наотмашь, короткий вскрик, в сторону полетели брызги крови. Шаг. Байкал расстелился в полете, бросившись вперед. Врезался во второго противника, повалил его на пол, прижав собой, не давая пошевелиться. Выстрелы снаружи смолкли и только сейчас двое оставшихся бойцов в черной униформе смогли услышать возню рядом с собой. Один из них направил в сторону возившихся автомат, но Байкал, прикрывшись, телом неизвестного бойца, кинул в повернувшегося нож. Лезвие ткнулось куда-то в область лица и бородач, зажав гашетку, опрокинувшись на спину, разрядил автомат в потолок. Откатившись в сторону, уходя от выстрелов последнего «черного», Байкал, стелясь по полу, не вставая, перевернулся и кинулся в ноги последнему противнику. Свалив его, по-борцовски «связал» руками, слыша, как за спиной уже грохочут ботинками по палубе, подбегая, его бойцы. Кто-то ударом ноги заставил скрученного пленника вскрикнуть, выбивая зубы, чьи-то руки вырвали автомат, сломав при этом палец, застрявший в спусковой скобе, а кто-то уже помогал Байкалу подняться. 
- Ну, вы, товарищ капитан, даете, - изумленно проговорил самый молодой из пятерки Петрова, когда пленных, а в живых их оказалось аж два, связали. 
- Да старый стал, - отмахнулся Байкал, - медленный, чуть не зацепили… 
Офицер скомандовал своим бойцам оцепить коридор, занять круговую оборону, а сам присел и стянул с лиц пленных маски-балаклавы. 
- И кто это у нас такой попалси? – растянул он рот в ехидной улыбке. – Никак братья с востока, а что это вы тут забыли в наших суровых водах? 
Двое, один совсем практически еще пацан, едва ли шестнадцать исполнилось, со страхом в глазах снизу вверх смотрел на Петрова. Второй постарше, карие глаза, черная кучерявая борода, разбитый в кровь рот, синяк под глазом и шрам на носу.