Грехи. Книга 2

– А тебе-то, какое дело? Насколько я понимаю, у вас с ней много общего.
– А если я тебе скажу, что тоже хочу стать акционером? Если мы объединимся, то вместе будем владеть тридцатью, а то и сорока процентами акций. Вполне достаточно, чтобы нанести вред издательству.
Юбер резко выпрямился.
– У тебя будут акции?! – недоверчиво воскликнул он. – Откуда? Неужели она и тебя втянула в это дело?
Жак недоуменно заморгал.
– Втянула меня? О чем ты? – Внезапно Жака осенило, и все встало на свои места. – Так вот оно что! – радостно воскликнул он. – Теперь мне все понятно!
Жак разразился громким смехом. Мир сошел с ума. Он тоже рехнулся. Даже Элен лишилась рассудка.
– Что тебе понятно? – зло спросил Юбер.
– Как ты стал акционером. Я всегда находил это странным, ведь она тебя ненавидит и к тому же достаточно богата, чтобы нуждаться в твоих деньгах. – Жак отхлебнул кампари и снизил голос до шепота: – Что же такое ты натворил, что она заставила тебя раскошелиться?
– Ничего, – огрызнулся де Леже.
– Брось, я не дурак. – Жак хитро прищурился. – Ты тут сказал, что убьешь меня. Вот я и думаю: может, это для тебя не внове? Пожалуй, здесь лежит ключ к разгадке.
Юбер молча смотрел на Жака, глаза, которого сверкнули жутким блеском.
– Кого бы ты мог убить, Юбер? Дай-ка подумать… – Жак словно бы глубоко задумался и растопыренными, как паучьи лапки, пальцами забарабанил по столу.
Де Леже как завороженный смотрел на эти пальцы. Создавалось впечатление, что они быстро бегают по клавишам.
Жак широко улыбнулся и, посмотрев на Юбера, заключил:
– Ковальского.
Мощные двигатели быстро гнали «Евангелию» вперед. Монако, а вместе с ним и белые дома на Лазурном берегу постепенно исчезали из виду.
К Элен подошел Зено Скаури.
– Вы готовы к большой экскурсии? – спросил он. – Все, кроме вас, уже побывали.
– А все потому, что я стеснялась вас в начале круиза.
– Тогда предлагаю двинуться на экскурсию прямо сейчас. – Зено посмотрел по сторонам. – А где Найджел? Не хочу, чтобы он думал, что я вас у него похитил. Он о вас очень высокого мнения, да и все наши друзья тоже.
Элен вмиг залилась краской.
– А вот и он, – улыбнулся Скаури.
Дверь салона открылась, и на палубу в белых шортах, рубашке-поло, белых гольфах и парусиновых туфлях вышел Найджел. Элен сразу же окинула взглядом его стройную мускулистую фигуру, загорелые ноги и руки.
– Присоединяйся к нам, если, конечно, сможешь вынести брюзжание старика.
– Почту за честь, – галантно ответил Найджел, беря Элен за руку.
Приятная дрожь пробежала по ее телу от его прикосновения. Элен вскинула голову и встретилась с ним взглядом. Какие теплые, веселые глаза!
Экскурсия длилась больше часа. «Евангелия» была радостью и гордостью Скаури, и, начав рассказывать о ней, он уже не мог остановиться. Рожденный в бедности, Зено, сделав карьеру, стал богатым, известным и образованным. Вполне естественно, что его яхта служила наглядным примером его социального положения на международной арене. Его гости, совершившие круиз на этой яхте, заносились потом в справочник «Кто есть кто», «Социальный регистр» и «Регистр знаменитостей ».
«Евангелия» была когда-то американским фрегатом водоизмещением в две с половиной тысячи тонн, который выработал свой ресурс еще в годы Второй мировой войны. Скаури купил разбитое и уже законсервированное судно в 1953 году за сорок тысяч долларов. Потом потратил еще несколько миллионов, чтобы перестроить фрегат в яхту. Сделано это было на судостроительном заводе фон Айдерфельда в Киле. Элен постаралась не думать об этом. В конце концов, Скаури наверняка даже не встречался с затворником Карлом фон Айдерфельдом – просто его подкупило непревзойденное мастерство немецких кораблестроителей.
Скаури задумывал яхту как свой дом и потому лично следил за каждой фазой ее реконструкции. Несмотря на горячее желание поскорее на ней поселиться, Зено пришлось ждать полтора года, и игра стоила свеч.
Он частенько приезжал на завод без всякого предупреждения, чтобы проследить, как продвигаются работы. Его бесконечные требования чуть не свели дизайнеров и рабочих с ума. Ко всему прочему у него были еще и свои причуды: например, он просил утопить ванны, для чего пришлось поднимать все полы, или сделать бассейн на кормовой палубе одновременно с танцплощадкой. Немецкие инженеры с честью разрешили поставленную перед ними задачу: пол бассейна работал на гидравлике, и потому после осушения емкости он без труда поднимался и превращался в площадку для танцев. Был даже установлен специальный аппарат, позволявший закачивать в бассейн морскую воду.
 
Элен была потрясена всей этой роскошью, а когда экскурсия закончилась и ей показали ее собственную каюту, она была просто наповал убита. На двери висела позолоченная табличка, на которой было выгравировано: «Каюта Писарро». Оказалось, на дверях других кают висели подобные таблички: «Каюта Рембрандта», «Каюта Ван Гога», «Каюта Пикассо», «Каюта Гойи», «Каюта Эль Греко», «Каюта Дюрера», «Каюта Рафаэля», «Каюта Дали», «Каюта Матисса», «Каюта Ренуара». Только обосновавшись у себя в каюте, она поняла, в чем дело. Над софой в маленькой гостиной висела картина Писарро в герметичном обрамлении. Другая его картина висела в спальне. В ванной картин не было, зато повсюду сверкал мрамор, арматура блестела золотом, а уж про изысканность парфюмерии и говорить нечего! Кроме всего прочего, ванна была снабжена лампой для чтения и подушкой, так что отмокать можно было в комфорте. В жизни еще Элен не видела такой бесстыдной роскоши!
А гости?! Сплошь избранные и знаменитые. Среди них были: живущая в уединении венгерская кинозвезда Магда Монд; британский государственный деятель сэр Джордж Бройхилл, который помог союзникам выиграть Вторую мировую войну; французская кинозвезда Бланш Бенуа, этакая секс-кошечка, которая, впрочем, уже фигурировала однажды в «Ле Мод»; весьма симпатичные дочери-близнецы Скаури, Елена и Евангелия, его сын Никое; постоянная любовница Скаури, пережившая два его брака, Ариадна Косиндас; итальянский дизайнер мужской одежды Джорджо Мариони и Паоло Ралли, автогонщик и призер Гран-При на «феррари». Красавица жена Скаури, американка Синтия, «блистала» своим отсутствием.
Маршрут круиза был выработан со знанием дела. «Евангелия» держала курс вдоль берегов Французской и Итальянской Ривьеры на Портофино, потом свернула к Корсике. После Корсики были запланированы остановки на Сардинии, Капри и в Неаполе, затем на Корфу и острове Елена а. Ионическом море, который принадлежал лично Скаури, и, наконец, в Венеции. Там круиз заканчивался, и все гости отправлялись в старинное палаццо на Большом канале, где должен был состояться Черно-белый бал – событие этого сезона.
Элен наслаждалась жизнью с того самого момента, как ступила на палубу, забыв на время о Жаке. Дни стояли на редкость чудесные, все вокруг было пронизано солнцем, а ночи были полны романтики. Судно было достаточно большим, никто ни у кого не путался под ногами, и все же гости ощущали себя одной большой компанией. На борту предусматривались всевозможные мероприятия для желающих, ночью демонстрировались фильмы с участием Магды Монд. Скаури заранее договорился об экскурсии в каждом порту. На Корсике Элен с Найджелом самостоятельно осмотрели меловые скалы в Бонифасио, откуда местные жители отражали длительную осаду испанцев в пятнадцатом веке. Элен то и дело восхищалась красотой маков, растущих в густом подлеске по всему острову, неповторимыми запахами мирта, лаванды, эвкалиптов, дикой мяты и цикламенов.
– Наполеон однажды сказал: «Закройте мне глаза, и я узнаю Корсику по запаху», – заметил Найджел.
На Капри они снова отделились от компании. Взобравшись на самую высокую часть острова, они пили вино на увитой цветами террасе, а затем наняли лодку и отправились в Голубой грот.
По вечерам на «Евангелии» играли базуки, все танцевали на палубе и зачастую били тарелки. Элен не переставала удивляться той бессовестной роскоши, которая окружала ее на яхте. Ежедневно гидросамолет доставлял им свежий хлеб из любимой пекарни Скаури в Париже, и когда однажды Ариадне захотелось попробовать греческой ягнятины, ее тоже доставили специальным самолетом с Крита. На «Евангелии» были эконом, два шеф-повара – грек и француз, а в довершение всего здесь даже был настоящий погреб с вином. Постепенно Элен перешла на греческую пищу, чем очень угодила Скаури. Она, как и он, пила узо в час коктейля, шампанское за едой и немного «Курвуазье» после обеда.