Единственный (Изумрудный шелк твоих глаз) (СИ)
Беспомощности и мольбы в них не было ни на грош! А вот ярости и возмущения более чем хватало. Можно сказать — через край лилось!
— Я сам выбираю, с кем мне спать! — Прошипел Арэль, не делая попыток подняться. Все равно знал, что нога опять подведет. — И не продаюсь! А эта ШЛЮХА!.. — он едва не выплюнул последнее слово в лицо короля. — Эта шлюха спасла мне жизнь! У Вашита хватало и благородства, и смелости… в отличие от некоторых! Он знал, что не ровня южанам, а кинулся меня защищать! И я не позволю оскорблять его память, ВАШЕ ВЕЛИЧЕСТВО! И не позволю считать шлюхой МЕНЯ. Я НЕ ПРОДАЮ любовь за деньги. А если и выберу любовника, то это будет только мой выбор!
— Что, ночи с ним были так сладки?!!! — Габраэля вело желание ударить побольнее. Почему-то стало обидно за себя и за полученную пощечину. — Не думал, что ты так низко падешь. А я ведь поверил, что ты остепенился. Но видимо прошлое накладывает свой отпечаток. Как был шлюхой, так ей и остался!
— Вашему величеству виднее, — язвительно отозвался уязвленный Арэль. — Ведь именно вы у нас специалист по шлюхам!
— Ты забываешься, мальчик, — холодно процедил Габраэл. — Забыл, что говоришь не со своими дружками, а с королем!
— Ах, простите, государь! — Изогнулся юноша в шутовском поклоне. Ему было уже наплевать на последствия. Арэля вела нешуточная обида. В горле жгло от непролитых слез. — Но ведь и я вам не давал повода считать меня шлюхой. Но вы почему-то решили именно так. Или никак не можете простить, что я выбрал не вас, а другого?
— Так ты все-таки не отрицаешь, что спал с ним? — Зло прищурился Габраэл. Арэль лишь занавесил лицо длинной челкой:
— Думайте, что хотите, — глухо ответил он, не желая оправдываться. — Я ничего не буду объяснять тому, кто уже составил собственное мнение. Вы слышите только себя.
Было так больно и так обидно, что хотелось плакать. Вот только слез не было… одно жгучее першение в горле, словно проглотил целую ложку молотого перца. И Арэль продолжал сидеть на постели, упрямо не глядя на замершего напротив него разъяренного мужчину. Пусть делает, что хочет.
— Ладно… — с нехорошей интонацией произнес вдруг Габраэл, поворачиваясь на каблуках. — Живи как хочешь. Но не вини никого кроме себя, когда вновь попадешь в… с-ситуацию!
В пару шагов достигнув выхода, Гирр-Эстег выбросил вперед руку, желая распахнуть дверь и…
Дверь распахнулась, гулко приложив по лбу не успевшего отшатнуться Габраэла.
— Ир! — В комнату влетел Лямруш с неизменным виалоном под мышкой. — Тебя ни на минуту нельзя одного оставить! Ты бы знал, как я мчался сюда, едва узнав о случившемся! Ваше величество?! — Кот наконец-то заметил разозленного Гирр-Эстега, что потирал пострадавший лоб. — Ооо! Простите! Я вас не заметил…
— Советую забрать этого паршивца домой и привязать к чему-нибудь покрепче, чтобы снова не нашел приключений на свою задницу!.. — прошипел взбешенный король, выхватывая из кармана индивидуальный портал. — И пусть в следующий раз выбирает любовников поприличнее!
Последние слова властителя Гирра потонули в гуле сработавшего портала. И Лямруш с Ари остались одни.
— Это что, ревность? — Осторожно поинтересовался обалдевший менестрель. Арэль лишь криво усмехнулся.
— Да, ну… — фыркнул он. — Скажешь тоже. Скорее, задетое самолюбие.
Потом подумал и расплылся в широчайшей улыбке, вспомнив, как гулко хлопнула дверь по королевскому лбу.
— А здорово ты его приложил! — Хихикнул он. — То-то его величество использовал дорогущий портал… Явно, чтобы шишкой не светить на всю округу.
Друзья переглянулись и невесело рассмеялись.
— Дааа… — Арэль попытался подняться. Но Руши уложил его обратно.
— Не торопись, — заявил обстоятельный кот. — Во-первых, я уже договорился насчет повозки. Так что поедем с комфортом. Во-вторых, меня по пути к тебе поймала вдова Савата и сообщила, что с ее внуком все в порядке.
— А, в-третьих, — перебил кота Арэль. — Надо помочь семье Вашита!
— Не лезь в это дело, — сразу стал угрюмым менестрель. — Я знаю, что ты не раз предлагал парню деньги. Я был бы не против. Но, поверь, его семья не достойна помощи. Парень спас их всех от долговой ямы, а эти мерзавцы носами крутили на его способ заработать. Попрекали… не желали видеть. Но при этом не брезговали брать от него монеты.
— Но если им не помочь, то жертва Вашита будет напрасна, — с тоской прошептал Арэль. — Его неблагодарные родные вновь окажутся в долгах.
— Жириза уже списала для них остаток долга Вашита, — нехотя сообщил менестрель. — Пусть скажут спасибо и за это. Дарить им что-то еще… это просто глупо!
— Хорошо, — согласился Арэль. — Тогда передай Жиризе деньги на погребение.
— Сейчас, — отозвался кот, выходя. А юноша скорчился на кровати и все-таки беззвучно заплакал от непонятной тоски и разочарования…
…Как и обычно в последние годы Милаэль сосредоточено раскладывал подписанные канцлером бумаги в аккуратные стопки.
Отдельно письма, отдельно приказы, отдельно рассмотренные прошения…
Все как всегда. Как будто и не было того происшествия два дня назад.
Обычная рутина.
Только словно что-то изменилось в самом коте. Он больше не поднимал взгляд на Первого советника. Двигался молчаливой тенью, скрупулезно выполняя свои обязанности и только. Лорд Нувар даже не сразу заметил, что почему-то на краю стола не обнаружилось его любимых крошечных печеньиц, которыми так здорово было хрустеть между делом. Да и заметил лишь тогда, когда привычно, не глядя, опустил руку в массивную вазочку и наткнулся на колкие крошки от лакомства. И только тогда вспомнил, что, кажется, уже вчера пальцы задевали гладкое серебро, вылавливая редкие печенюшки. Но тогда мужчина не обратил внимания, за многие годы привыкнув, что на утро печенье вновь до краев наполнит посудину.
— А… — даже как-то растеряно произнес Кайр Андосс, с недоумением заглядывая в вазочку. — Милаэль, у меня печенье закончилось…
Тихо работавший рядом с его столом секретарь поднял на лорда взгляд непроницаемых голубых глаз.
— Я прикажу слугам доставить выпечку, лорд Нувар, — невыразительно ответил он. И Кайр Андосс удивился — Сигмар вроде бы не изменился… оставшись все таким же аккуратным и красивым. Но что-то неуловимое исчезло из облика кота. Словно он потускнел… стал безразличен…
— Но ты же всегда сам перед службой забегал в ту лавочку, — заметил Нувар, пытаясь понять, что не так.
Милаэль индифферентно пожал плечами, продолжая ловко сортировать бумаги.
— До последнего времени у меня были дела в той стороне, где лавка, — ответил он. — Но теперь мне не по пути. Впрочем, рядом с дворцом есть подобные лавки, так что можно послать слуг за печеньем. Например, у Западных ворот неплохой выбор. Если желаете, то я сделаю заказ на их продукцию, и вы выберете…
— Но я привык к этому печенью! — Возмутился Нувар.
Сигмар слегка поклонился, не отвлекаясь от бумаг:
— Как пожелаете, — отозвался он. — Тогда я заключу договор на поставку для вас из прежней лавки.
— Хорошо, — недовольно согласился Нувар, вновь возвращаясь к работе. Кайр Андосс не понимал, что происходит, но происходящее ему не нравилось. Словно из его отношений с Сигмаром ушла теплота. А еще Первому советнику короля уже две ночи подряд не давало спать воспоминание о том, что он подсмотрел за окном ванной. И даже посещение борделя не избавило высокого лорда от желания заполучить столь красивого мальчика в единоличное пользование. Жаль, что Сигмар не ведется на намеки о постели. Им бы было хорошо вдвоем…
Раздосадованный мужчина поджал губы. Сегодня ночью вместо очередного похода в бордель он попытался наладить отношения с одним из придворных, что давно желал влезть в его постель. Да вот незадача — изящный до невозможности Дарующий, утонченный и умелый в постельных играх не вызвал у Кайр Андосса ничего кроме зевоты.
…Оторвавшись от очередного доклада, Нувар искоса глянул на своего секретаря. Сигмар никак не дал понять, что заметил интерес начальника. А ведь еще пару дней назад отреагировал бы чуть заметной улыбкой… или одарил влажным взглядом из-под длинных ресниц.