Всего лишь спор (СИ)

— Брысь, — невозмутимый голос Сомарова заставил меня вздрогнуть. Я перевела взгляд на него. Он стоял прямо рядом с нами, и смотрел на Иванну.
— И не подумаю, — пожала та плечами. — Кто не успел, тот опоздал.
— Девочка, не нарывайся, — Кирилл начал говорить угрожающе.
— Иди к черту, Сомаров, — нахмурившись, резко отозвалась я, схватив Иванку за руку.
— Мышонок, тебя никто не спрашивал, — слишком уж ласково проговорил он, ухмыльнувшись. У меня же удивленно распахнулись глаза, и пропал дар речи. Мышонок?!
— Не видишь, что она с тобой не хочет разговаривать? — Иванка зло сузила глаза.
— Маленькая защитница моей мышки, — задумчиво протянул Сомаров, насмешливо глядя на девушку. — Во-первых, ни о каком разговоре речи не шло. А во-вторых, иди отсюда, пока я не закрыл глаза на то, что ты подружка Алины, — последнее предложение прозвучало как никогда резко и грубо.
— Иди, — слабо улыбнувшись, я положила руку ей на плечо. — Все хорошо будет.
— Но Алина, — возмущенно прошептала девушка, повернувшись ко мне лицом.
— Иди, Иванка, — повторила, отстраняясь от неё.
— Да, и я с радостью составлю компанию такой милой особе, — рядом возник Леша, добродушно улыбаясь. Иванка изумленно посмотрела на него.
— Иди с ним, — согласно закивала я, на этот раз, улыбнувшись искренне. Теперь было не страшно отправлять девушку с Солдатовым.
Иванна же лишь хмуро посмотрела на меня. Потом на Сомарова, и, наконец-то, на Лешу. Вздохнув, подвелась.
— Только попробуй обидеть её, — предупреждающе сказала она Кириллу.
— А то что? — насмешливо приподнял брови тот.
— Преподаватель вошел, — резко оповестила я, не желая продолжения этого разговора. Сомаров даже здесь старается быть первым.
Все посмотрели вперед, и Леша с Иванкой тут же поспешно поднялись на пару рядов вверх, где и присели, не забыв посмотреть в мою сторону. Кирилл же невозмутимо уселся рядом со мной. Чудесно. Он теперь собирается преследовать меня не только в моем подсознании, но и наяву?!
Пока преподаватель делал перекличку, я сидела, как на иголках, ожидая хоть каких-то слов от Сомарова. Но он, увы, не спешил внести ясность в данную ситуацию, и хоть как-то мотивировать свои действия.
— Мышонок? — спустя десять минут лекции не выдержала я, и посмотрела на него. Уголки его губ тут же слегка приподнялись. Черт, он ждал, что именно я заговорю с ним первая. Гад. Все продумал.
— Тебе не нравится? — и бросил на меня насмешливый взгляд.
— Нет. А должно? — скептически приподняв брови, я начала отстукивать нервный ритм ручкой по дереву.
— Как тебе угодно, — невозмутимо пожал он плечами. — Я все равно буду так тебя называть отныне, — и усмехнулся.
— Прекрасно, — фыркнула я, и, впившись взглядом в преподавателя, попыталась сосредоточиться на том, что он говорит. К сожалению, у меня мало что получалось. Сомаров напрягал своим присутствием.
— Мышонок, не злись, тебе не идет, — спустя минут пять-десять, проговорил Кирилл. Не удержавшись, я посмотрела на него. Его глаза смеялись, а на губах играла моя любимая улыбка. Сердце екнуло.
Он выглядел таким обычным. Таким желанным мною. И, казалось, совершенно искренне забавляющийся. Хотя, последний вариант исключать никак нельзя.
— Иди ты, Сомаров, — выдохнула я, и вновь посмотрела на преподавателя.
— Только с тобой, мышонок, — шепнул Кирилл, наклонившись ко мне. Я вздрогнула. Но, сжав кулаки, решила не обращать на него внимания. Его поведение никак не получалось понять. — Глупая, — совсем тихо добавил он, и я едва не вскочила с возмущенным воплем. Но все же сдержалась. Пусть говорит, что хочет.
Впрочем, он больше не говорил. Сел прямо, забрал у меня ручку, которой я начала выводить каракули на полях, поскольку конспектировать лекцию не было ни малейшего желания. И начал крутить её в руках. Я лишь мрачно посмотрела на него, и достала из сумки карандаш. Мы без боя не сдаемся.
Всю оставшуюся пару я рисовала крестики в конце тетрадки, чувствуя на себе взгляд Сомарова, который упрямо игнорировала. Возможно, хотя бы так мне удастся отделаться от него?
Но, вопреки моим надеждам, стоило мне только по окончанию пары собрать сумку, как Кирилл схватил меня за руку и куда-то направился, таща меня на буксире.
— А… Ты куда? — промямлила я, стараясь высвободиться. Но куда там мне.
Парень промолчал, не останавливаясь. На мой хмурый взгляд он не обращал никакого внимания.
— Отпусти, — вновь попыталась вырваться, когда он поднялся вместе со мной на второй этаж, заглядывая едва ли не в каждую аудиторию. Мое заявление он снова проигнорировал. Кажется, он мне мстит.
Сомаров прекратил поиски лишь тогда, когда зашел в пустой кабинет. Черт, только этого мне не хватало.
Он прикрыл дверь, и потащил меня в самый конец. Кажется, сейчас будет весело. Для него, естественно.
Кирилл резко прижал меня к стенке, положив одну свою руку мне на шею, не причиняя боли. И внимательно посмотрел в мои глаза. Я, поджав губы, тоже молчала, не отводя взгляда. Пыталась понять хоть что-то из его поведения, но не получалось.
Он все еще не разрывал зрительного контакта, когда начал наклоняться. Мое сердце ускорило темп. Кирилл остановился. В его глазах мелькнуло недоумение. Рука с шеи скользнула мне поверх груди в том месте, где стучало сердце. Это заставило меня нервничать лишь еще больше.
На его губах заиграла едва заметная улыбка, и он наконец-то поцеловал меня. Так же, как и перед парой. Мои волосы вновь оказались в его кулаке.
Не в силах сопротивляться, я ответила, зная, какую боль буду испытывать потом. Кирилл тут же усилил напор. Его рука с моей груди переместилась за спину, под пуховик. Обвила мою талию, притягивая ближе к себе. И неожиданно Кирилл приподнял меня, усадив на парту. Я резко выдохнула, понимая, что вцепилась в его плечи, в то время как его губы переместились на мою шею. Прикусив язык, я подавила стон, рвущийся из груди. Это было совершенно новое ощущение для меня, реакцию на которое я просто побоялась показывать.
Сомаров вновь вернулся к моим губам, его рука скользнула под свитер, который был на мне. В груди появилось сожаление, что под ним был только бюстгальтер. А все эта Алиса, и поспешные сборы…
Послышался звук открываемой двери.
— Ой, — раздался женский возглас, и мы вновь остались одни.
— Не смей меня игнорировать, мышонок, — отстранившись, прошептал мне на ухо Кирилл.
— Приказ? — печально усмехнулась я. Сомаров заглянул в мои глаза.
— Предупреждение, — спокойно ответил он. — И я не говорил, что ты безмозглая, — уголки его губ слегка приподнялись. — А лишь констатировал факт, что ты глупая. Умная. Но глупая, — все так же нейтрально проговорил он. Неужели Сомаров действительно читает меня, как открытую книгу? Я ведь не возмущалась вслух. — Пошли, мышонок. Иначе опоздаешь на пару, — и ухмыльнулся, наблюдая за моей реакцией. Что сказать? У меня глаза на лоб лезли от его слов. Это на самом деле был совершенно другой Сомаров. И я никак не могла понять — то ли это он изменился, то ли затеял очередную игру?!
Кирилл обхватил меня за талию, и уже через пару секунд я стояла на своих ногах, прижатая к его телу. Он снова наклонился и поцеловал. И это было слишком. Слишком хорошо. Слишком нереально.
— Моя неправильная правильная девочка, — отстранившись, усмехнулся Сомаров. — Почему у нас не получается нормально поговорить? — я в ступоре смотрела на него. В голове всплыли слова Солдатова о том, что Кирилл будет вне себя, когда узнает, сколько мы с ним общались.
— Это ты ударил Лешу? — вместо ответа, спросила я, поджав губы. Сомаров тут же изменился в лице. Появилось безразличие, и его слова теперь звучали жестко и грубо.
— Заслужил. Я позволю ему сделать то же самое, когда придет время, — и отстранился. Я внимательно смотрела на него, вновь пытаясь понять его поведение. Хотя бы просто мотивы.
— Зачем ты так со мной? — неожиданно вырвался из меня вопрос, и я знала, что сейчас на моем лице. Отчаяние, боль, страдание. Ему удалось как-то сорвать маску. — Если дал выбор, то умей отступить, когда бой проигран, — его челюсти сжались. — Не надо добивать, топтать, — стеклянный взгляд тут же привел меня в себя. — Хотя, это же ты, Сомаров. Бесчувственная и бесчеловечная сволочь, — и, почувствовав слезы на своих щеках, отвернулась, и зашагала на выход.