Эксперименты в академии, или Мой подопытный некромант

– Эти бусины работают как маячки. Я всегда буду знать, где ты находишься, и смогу помочь, если возникнет опасность для твоей жизни, – объяснил Винс, снова подбираясь ко мне.
– А почему они светятся? Чем мне это грозит? – продолжала я допытываться, отодвигаясь от него шаг за шагом.
Винс плотоядно улыбнулся, заметив мой маневр. Все-таки в собственной гостиной он ориентировался куда лучше, чем я. В итоге я оказалась прижата к стене совсем не тщедушным некромантским телом.
– Они светятся потому, что я только что заполнил их резервуары. Раз в неделю их нужно заряжать, – медленно и при этом в упор глядя на меня, произнес Винс. – Никаких неприятных ощущений их ношение не вызывает.
– Давай-ка проверим на тебе, – предложила я, отзеркаливая улыбку мужчины.
Выхватить шнурок из рук некроманта, накинуть ему на шею и поцеловать. Невыполнимая задача?
Неправда.
Меня никто не остановил. И даже не возмутился моей наглости. Наоборот, прижали к себе и позволили гораздо больше того, на что может рассчитывать адептка от преподавателя. Мои руки прошлись по сильным плечам, коснулись шеи, но только, запустив пальцы в его волосы, я утратила контроль над происходящим. Потому что поцелуй к этому моменту перестал быть поцелуем в привычном смысле. Меня накрыло фейерверком ранее неведомых эмоций.
Сбившееся дыхание, зашкаливающий пульс. Иногда, словно невзначай, время может остановиться. И это не магия. В дверь постучали за секунду до того, как я успела поверить, что некоторые поцелуи могут длиться вечно.
Оказалось, губы некроманта – соблазн, от которого не так-то просто отказаться. И все же, когда дверь отворилась и на пороге показалась Роканция, я уже успела чинно сесть на диван, а Винс старательно делал вид, что ищет что-то среди бумаг на своем столе.
– Адель! Что с тобой случилось? – подскочила ко мне подруга. – По академии ходят нелепые слухи. Говорят, будто тебя пытались отравить. Якобы дежурная целительница спасла тебя, но для этого ей пришлось направить парализующее заклятие на какую-то старшекурсницу. А еще…
– К тебе сплетни прилипают, словно репьи, сестренка, – фыркнул Винс. Некромант принялся обмахиваться листом бумаги, и я демонстративно от него отвернулась. Подумаешь, жарко ему стало… У меня вот до сих пор щеки пылают, и никакой благовидной возможности это скрыть.
– А чему я должна была верить, когда пришла в лазарет, а мне говорят, что после покушения ты забрал Адель к себе? К тому же в палате голосила какая-то девица, уверяя, что единственная жертва случившегося – это она. Может, объясните, что все это значит?
Роканция, к счастью, не замечала наших с Винсом обоюдных неловкостей. Чтобы так продолжалось и впредь, следовало удовлетворить ее любопытство.
Я рассказала о событиях вчерашней ночи. Винс меня не прерывал и, кажется, слушал не менее внимательно, чем сестра.
– Есть кое-что, о чем я вчера умолчала, – решила признаться я и обернулась к мужчине. От его пристального взгляда по спине прокатилась новая волна мурашек. Когда теперь я смогу на него смотреть, не вспоминая про поцелуй?
– О чем? – не выдержала затянувшейся паузы Роканция.
– Магда, до тех пор пока не пришла в себя, повторяла как заведенная: «Кто ты?»
Некромант заметно помрачнел, его сестра побледнела и закусила губу.
– Ребята, я не знаю, имеет это вообще какое-то значение или нет. Может, она бредила или повторяла эту фразу потому, что не знала меня. Мы ведь с ней не были знакомы до вчерашней ночи.
Винсент молча встал, подошел ко мне и надел на шею охранный артефакт. Я уже и не думала протестовать. Спрятала шнурок за ворот платья и встретилась взглядом с некромантом.
– Не буду просить тебя быть осторожнее и не искать неприятностей. Пока рядом моя сестра, это невозможно, – произнес он, коснувшись моей руки.
Роканция открыла рот, чтобы возмутиться, но тоже заметила жест брата. Брови девушки на мгновение едва заметно приподнялись. Ох, чую, отольются мне нежности некроманта допросом с пристрастием, как только мы останемся с красноволосой наедине.
 
Шепотки за спиной – явление не новое, но по-прежнему неприятное. Казалось бы, после болезненного расставания со Стасом у меня должен был выработаться иммунитет против косых взглядов и сплетен. Однако я с трудом сдерживалась, чтобы не рявкнуть в столовой на сверлящих меня взглядами адептов. На занятиях было не лучше. Масла в огонь подлил профессор Игнас, поинтересовавшийся моим самочувствием перед началом своей лекции.
Если утром по академии ходили самые фантастические и неправдоподобные слухи, к обеду осталось всего несколько версий случившегося в лазарете, и я без удовольствия отметила, что они близки к правде. Поговаривали, что засидевшаяся в библиотеке старшекурсница подверглась нападению неизвестного, а потом напала на меня. Среди способов воздействия с заметным отрывом лидировала версия об отравлении. При этом отравленными считались и Магда, и я. Мерсер высказал перед товарищами дикую версию моего похищения. Дескать, из боевой академии не так-то просто уйти. А какая-то девица со второго курса всерьез уверяла стайку слушательниц в коридоре общежития, что никаких нападений не было – просто мы с Магдой специально сговорились, чтобы привлечь внимание к своим заурядным персонам.
Я узнала о себе много нового, и день выдался гораздо насыщенней, чем хотелось. Вечером так сильно разболелась голова, что я оставила всякие попытки выполнить задание по иллюзорничеству. Примостившись на подоконнике, медленно цедила горячий чай и надеялась, что этот вечер не преподнесет никаких сюрпризов. Конспекты Винса аккуратной стопочкой лежали на столе, но я старалась на них не смотреть.
Роканция старательно скрипела пером, выводя какую-то мудреную формулу по артефакторике. Она то и дело посматривала на меня, но хранила многообещающее молчание. Рано или поздно она сочтет, что уже выдержала вежливую паузу, и на меня обрушится лавина вопросов о наших с Винсом отношениях.
После возвращения в общежитие я долго думала, о чем стоит написать в блокноте. О том, что некромант спас мне жизнь на кладбище? Проник в мои сны? Наконец-то остался без конфет? В итоге на чистом листе появился короткий, но будоражащий воспоминания отчет: «Объект феерически целуется. При случае опыт стоит повторить».
В дверь тихо постучали. Я вздрогнула и едва не поперхнулась чаем. Роканция посмотрела на меня как на параноика и пошла открывать.
На пороге стояла Джанелия Линвуд собственной персоной. Она ловко обогнула Роканцию и, не обращая внимания на недовольство красноволосой, подошла ко мне.
– Шеридан, нам надо поговорить, – потребовала главная красотка нашего курса.
– Списать не дам, – пытаясь скрыть удивление от ее прихода, объявила я.
Плевать, что и для меня, и для Роканции, буравящей затылок гостьи недовольным взглядом, и для самой рыжухи совершенно очевидно, что списывать она не станет ни при каких обстоятельствах.
Обычно Джанелия была скора на колкости. Вот и теперь она открыла рот, а я приготовилась внимать. Интересно же, в какие непечатные дали пошлет меня юная аристократка. Но девушка удивила. Не знаю, каких усилий ей стоило сдержаться, но она сделала глубокий вдох и повторила:
– Шеридан, нам надо поговорить.
В чем разница? В интонации. Теперь слова прозвучали как просьба. Если на ночь глядя к тебе является девица, которая неделями начисто игнорировала твое существование, это неспроста.
– Какая муха тебя укусила? – решила я проявить разумную подозрительность.
– Что? Никто меня не кусал! Просто мне нужно с тобой поговорить, – начала раздражаться Джанелия. – Наедине.
Девушка бросила многозначительный взгляд на Роканцию, но подругу не проняло.
– Роканция здесь живет. Если хочешь поговорить без свидетелей, придется временно распустить свиту и пригласить меня в гости, – потребовала я в полной уверенности, что выполнять подобные условия Джанелия не станет.