Эркюль Пуаро и Путаница в Гриншоре

– Но где вы, мадам? И в чем, собственно, дело?
– В Гриншор-хаус, в Лэптоне. Или автомобиль, или такси будут ждать вас на станции.
– Но зачем я вам нужен? В чем, собственно, дело? – повторил Пуаро, теряя терпение.
– Телефоны всегда ставят в таких неудобных местах, – объяснила миссис Оливер. – Этот, например, стоит в холле… Здесь постоянно проходят всякие люди со своими разговорами… Мне очень плохо слышно. Но я вас жду. Все будут в совершенном восторге. До встречи.
Раздался резкий щелчок, свидетельствующий о том, что миссис Оливер положила трубку. На линии раздавалось только легкое гудение.
Сбитый с толку Пуаро в замешательстве повесил трубку и что-то пробормотал себе под нос. Лицо мисс Лемон не выражало никаких эмоций, она сидела с карандашом наготове. Приглушенным голосом секретарша повторила последнюю фразу, которую успела записать перед звонком.
– …позвольте мне заверить вас, мой дорогой сэр, что предположение, которое вы изволили выдвинуть…
Пуаро отмахнулся от обсуждения «выдвинутых предположений».
– Это была миссис Оливер, – пояснил он секретарше, – Ариадна Оливер, писательница детективных романов. Вы, наверное, читали… – Но тут он прервал себя, вспомнив, что мисс Лемон была серьезной женщиной, читала только полезные книги и относилась к таким фривольностям, как детективные истории, с презрением.
– Она хочет, чтобы я сегодня приехал в Девоншир – немедленно, поездом, который отходит, – тут он посмотрел на свои часы, – через тридцать пять минут.
Мисс Лемон неодобрительно вскинула брови.
– Только-только успеть, – произнесла она. – А к чему такая спешка?
– Очень хороший вопрос! Мне она об этом ничего не сказала.
– Очень мило. А почему?
– Потому что, – задумчиво ответил Пуаро, – она боялась, что ее подслушают. Да, именно так она это объяснила.
– Невероятно. – Мисс Лемон вся ощетинилась, готовая броситься на защиту своего работодателя. – И о чем только эти люди думают? Неужели она надеется, что вы броситесь куда-то по первому ее требованию? Такой занятой человек, как вы!.. Я всегда говорила, что эти художники и писатели совершенно не в себе – никакого чувства реальности. Давайте я позвоню и пошлю ей телеграмму: «Сожалею Лондон покинуть не могу».
Она уже протянула руку к телефону, но Пуаро остановил ее.
– Du tout! [9] – произнес он. – Напротив, я попрошу вас немедленно вызвать мне такси. – Джордж, – повысил он голос, – самые необходимые туалетные принадлежности и мой маленький саквояж. И пожалуйста, как можно быстрее. Мне надо успеть на поезд.
 
Глава 2
Поезд, проделав около ста восьмидесяти миль [10] из общего расстояния в двести двадцать на крейсерской скорости, медленно и как бы извиняясь пропыхтел оставшиеся тридцать и прибыл в Лэптон. На этой остановке сошел только Эркюль Пуаро. Он с большой осторожностью преодолел препятствие в виде промежутка между ступенькой вагона и платформой и оглянулся по сторонам. В дальнем конце платформы носильщик возился в багажном отделении. Пуаро поднял свой саквояж и двинулся к выходу. Предъявив свой билет, он прошел через кассы и вышел из здания вокзала.
Перед зданием стоял большой «Хамбер-салон» [11], шофер которого вышел из машины и подошел к детективу.
– Мистер Эркюль Пуаро? – уточнил он уважительным тоном.
Он взял саквояж и открыл дверь автомобиля перед пассажиром. Они отъехали от станции, пересекли мост через реку и двинулись по загородной дороге, с которой открывался великолепный вид на реку.
– Дарт, сэр, – произнес шофер.
– Magnifique! [12] – с готовность сказал Пуаро.
Сельская дорога шла мимо зеленых кустарниковых изгородей, опускалась вниз, а затем снова поднималась вверх.
В том месте, где она поднималась на холм, две молоденькие девушки в шортах и ярких шарфах на головах, нагруженные тяжелыми рюкзаками, медленно поднимались по склону.
– Здесь недалеко молодежное общежитие, сэр, – объяснил шофер, который принял на себя обязанности гида Пуаро по Девонширу. – Называется «Верхний Гриншор». Останавливаются в нем на пару ночей, не больше. Сейчас у них самый сезон. Сорок-пятьдесят шиллингов за ночь.
– Ах, вот как, – заметил Пуаро. Он уже не в первый раз размышлял о том, что шорты, когда на них смотришь со спины, подходят далеко не всем представительницам женского пола. Сыщик зажмурил глаза от огорчения.
– Кажется, они здорово нагружены, – пробормотал он.
– Да, сэр. А добираться от вокзала или автобусной остановки – путь неблизкий. Почти две мили. Если вы не возражаете, сэр, – заколебался шофер, – мы могли бы их подбросить.
– Ну конечно. Всенепременно, – благодушно согласился Пуаро.
Автомобиль затормозил и почти бесшумно остановился рядом с девушками. К ним с надеждой повернулись два покрасневших и слегка мокрых лица. Дверь была открыта, и девушки забрались в авто.
– Очень по-доброму, пожалуйста, – вежливо произнесла одна из них с иностранным акцентом. – Ходить дальше, чем я думать, да.
Было видно, что вторая девушка совсем не говорит по-английски – она просто несколько раз с благодарностью наклонила голову и пробормотала «grazie» [13]. Ее блестящие каштановые кудряшки выбились из-под шарфа, а на носу у нее были очень серьезно выглядевшие очки.
Девушка, которая знала английский язык, тарахтела без умолку. Она приехала в Англию на каникулы, на две недели. Сама она из Роттердама. Она уже видела Страдфорд-на-Эйвоне, Кловелли, собор в Эксетере, Торквай и теперь «после того как посмотреть на здешние красоты и исторический Дартмут, я направляться в Плимут, смотреть на Новый Мир с Плимутский утес».
– Утес? – переспросила итальянка и в замешательстве покачала головой.
– Она сильно не говорить английский, – объяснила голландка. – Но я понимать, что у ее здесь есть родственница, которая жениться на жентелмен, который иметь магазин бакалея. Она проводить время с ним. Мой подруга из Роттердам поела плохой мясо и пирог из ветчина в Эксетере и сичас болеть.
Шофер притормозил на развилке дороги. Девочки выбрались из машины и поблагодарили на двух языках, а затем шофер жестом указал им на левую дорогу. На секунду он сбросил маску олимпийского небожителя.
– И будьте поосторожнее с корнишскими пирожками, – предупредил он. – Одному Богу известно, что они туда кладут в разгар сезона.
Автомобиль быстро двинулся по правой дороге в сторону густой рощи деревьев.
– Приятные молодые женщины, по крайней мере, некоторые из них, хотя и иностранки, – заметил водитель. – Правда, ходят они, где хотят. Совершенно не думают о том, что это частная собственность.
Они продолжали двигаться вниз по крутому склону среди деревьев. Въехав в ворота, машина покатила по извилистой подъездной аллее и наконец остановилась перед большим белым домом, построенным в георгианском стиле и обращенным окнами на реку.
В тот момент, когда шофер распахнул дверь автомобиля, на ступенях появился высокий дворецкий.
– Господин Эркюль Пуаро?
– Да.
– Миссис Оливер ожидает вас, сэр. Вы найдете ее на старом форте. Позвольте, я покажу вам дорогу.
И он показал Пуаро извилистую тропинку; та шла вдоль леса, сквозь деревья которого иногда проглядывала река. Тропинка постепенно снижалась, пока не вышла на круглое открытое место, обнесенное невысоким крепостным парапетом. Вот на этом парапете и сидела миссис Оливер. Она встала навстречу Пуаро; несколько яблок упали с ее колен и раскатились в разные стороны. При встречах с миссис Оливер наличие яблок было неизбежным.
– Не могу понять, почему я все всегда роняю. – Речь миссис Оливер была невнятной, так как говорила она с полным ртом. – Как вы поживаете, месье Пуаро?