Судный день (СИ)

— Что-то серьёзное? — сразу спросил Эльф.
Вид у него был мрачный, словно он уже напридумывал себе худшее.
— Да. В наших рядах есть предатели. Информация достоверная.
— Казним? — тут же сообразил Эльф.
— По-тихому. Не хочу сильнее огорчать народ. Пока ещё у них есть надежда.
— Я займусь устранением. Назовёшь имена?
— Те двое, что прилетели вчера.
Глаза Эльфа округлились. И я понял его немой вопрос.
— Убей по-тихому, а Лавине я сам всё объясню после. Если узнает заранее, то может сорвать тебе всю операцию.
— Понял, — кивнул остроухий.
— И что бы ни случилось, не подходи вечером в лагерь вольных. И всех мутантов предупреди. Но если Степанова увидишь, ко мне отправь.
— Хорошо.
После раздачи указаний я вернулся в лагерь своих вольных собратьев. Правда, от них воли осталось одно название. Сейчас они, как и все здесь присутствующие, были подчинены обстоятельствам. Но я не буду самим собой, если не стану бороться до конца.
Метеорит оставили на границе лагеря, с противоположной стороны от червей, которых он сильно нервировал. Я даже здесь чувствовал облегчение нашего гигантского транспорта. Ведь ментальная связь с существами до сих пор работала, но на небольшом расстоянии.
Метеорит лежал одиноко в пятистах метрах от лагеря. Конечно, издалека за ним следили, но приближаться больше никто не хотел. Мне же следовало убрать оболочку из фериума. Тогда сразу настанет ночь, и мы начнём притягивать всех мутантов в округе, если они ещё там остались.
Но риск того стоил.
Я коснулся рукой металла. И он узнал меня. Точнее, пульсирующую в моём теле энергию. Мы с ним были очень похожи по своей природе, оба накапливали радиацию. И по металлу было видно, что для работы этой системы вовсе не нужен был разум.
Фериум начал становиться жидким, слегка нагрелся в том месте, где я коснулся.
На этот раз им было гораздо легче повелевать, чем в предыдущие. Ран на руке не было, поэтому металл лишь потёк вверх к локтю. Я предусмотрительно закатал рукав чуть ли не до плеча. Затем я приказал металлу вернуться в родственную среду, в короб с прожилками из фериума, что стоял под рукой.
Постепенно на громадном булыжнике из космоса, что был высотой с меня самого, начали появляться ярко-зелёные просветы. У меня ушло где-то полчаса, чтобы очистить его полностью.
И всё это время тьма постепенно сгущалась над городом. Радиоактивный фон вокруг усилился в десятки раз. ночь наступала очень быстро. И в её тьме ещё виднелись многочисленные костры лагеря.
Последняя капля фериума упала в специальную ёмкость, и я захлопнул её.
— Мор! — раздался голос Эльфа.
Друг бежал ко мне, но его силуэт скрывался в темноте.
— Я здесь, — крикнул я, хотя меня и так было прекрасно видно в свечении метеорита.
Остроухий подбежал и сообщил:
— Сделал. Но Лавина там рвёт и мечет в поисках убийцы. И ещё Степанов с детьми сюда идёт.
— Она ничего не натворила?
Я опасался, что девушка может начать игру в детектива и устроить кому-нибудь допрос с пристрастием.
— Пока нет.
— Сможешь привести её?
— Хорошо, — ответил Эльф и снова скрылся в темноте.
Интуиция снова обострилась. В разы сильнее, чем раньше, когда не давала мне спокойно спать.
Я опасливо поднял голову наверх и раскрыл рот. В чёрном небе мелькали сотни зелёных точек космических кораблей. Они были далеко. Все, кроме трёх, которые становились больше и больше.
Видимо, наши враги поняли, что мы не собираемся ждать и решили действовать раньше. Но как узнали, что мы раскрыли предателей? Вывод напрашивался сам собой, в лагере были ещё те, кто заключил сделку с этими существами.
И уже не было времени выяснять, кто это был. Ведь это мой быть почти кто угодно, в это неспокойное время каждый хотел выжить. Только вот я не понимал способа, при котором ты предаёшь всё человечество.
Времени оставалось мало. И у нас была всего одна возможность спастись. Точнее, спасти всех. Поэтому я с замиранием сердца ждал прихода детей.
Степанов привёл их за руки. Лицо Пети выглядело заплаканным, а вот Аня, наоборот, держалась уверенно.
 
— Я им всё объяснил, — предупредил Степанов.
— Тогда почему ребёнок плачет? — строго спросил я.
Но учёный лишь пожал плечами, отпуская детей.
Петя подошёл ко мне. А я наклонился, чтобы посмотреть в его глаза. Они были полны ужаса.
— Чего ты боишься? — спокойно спросил я.
— Не хочу умирать, — ответил мальчик, всхлипывая.
— Так, ты не умрёшь. С чего ты это вообще взял?
Я уже был готов придушить Степанова, который совершенно не умел общаться с детьми. Но были дела поважнее.
— Мне сказали, что нужно попытаться отмотать время назад. Но ведь если получится… — ребёнок снова заплакал. — Там я ещё не родился.
— Это так не работает, — попытался успокоить его я, хотя и сам не мог знать, что будет. — Ты родишься в лучшем мире. И проживёшь спокойную жизнь. Лучше так, чем нас перебьют монстры с кораблей.
Аня подошла и взяла за руку своего друга.
— Он прав. Вместе мы справимся.
— А мы сможем родиться в одной семье? — наивно спросил Петя.
— Нет, — покачала головой девочка.
— Петя, послушай меня, — уверенным тоном произнёс я. — У нас осталось несколько часов до того, как враги не спустятся сюда. Нельзя терять ни минуты.
Это сработало. Петя мигом успокоился и вытер лицо.
— Ты будешь с нами? — спокойно спросила Аня.
— Да. И наш доблестный профессор Степанов останется, чтобы контролировать свою идею. Ведь так? — я вопросительно посмотрел на мужчину.
Судя по виду, он только и искал повода уйти из зоны опасности. Но я не собирался ему это позволить. И учёный мог с лёгкостью прочитать это в моём взгляде.
— Конечно, я остаюсь, — неохотно ответил он.
Ещё пять минут мы ждали Лавину, и за это время я попросил детей повторить план. Они отчеканили порядок действий так, словно всю ночь его зубрили.
— Готовы? — спросил я у них.
— Да, — тихим хором ответили оба.
Лавина примчалась, но я так спешил спасти всех и вся, что сказал единственное:
— Все разговоры потом. Сейчас нужно спасти мир.
— Ладно, — процедила она. — Но если выберемся, я тебя на кастинг фильма про супергероев отведу после такой фразы.
Я улыбнулся. Всё-таки люди способны шутить и на грани смерти. И ладно бы только своей.
— Не отходи от меня. Поняла?
— Угу, — буркнула девушка, и я взял её за руку.
А затем кивнул детям, ждущим отмашки. Степанов отошёл и встал в двухстах метрах от меня, с другой стороны метеорита.
Аня и Петя встали рядом. Положили руки на метеорит. Причём так, что левая ладонь мальчика накрывала правую руку девочки.
Их глаза загорелись зелёным огнём. Так ярко, что это бросалось, когда дети мотали головами. Они начали впитывать силу метеорита.
Первое время ничего не происходило. Я стоял, как вкопанный и ждал. И так полчаса.
Пока не решил размять затёкшие ноги и не обнаружил под ними размокшую грязь вместо сухой земли. С каждой минутой её количество изменялось. А грязь с ботинок исчезла через какую-то секунду.
Я заметил, что ни дети, ни Лавина больше не двигаются. Лишь Степанова с моего места было не рассмотреть. Отпустил руку девушки и всмотрелся в её стеклянные глаза. Провёл рукой перед лицом, но реакции не последовало.
Посмотрел наверх. Но ожидания не оправдались. Три космических корабля приближались, и с каждой минутой их свечение становилось всё ярче.
Но если идея с откатом времени сработала, о чём свидетельствовала изменяющаяся вокруг реальность, то почему на инопланетян не подействовала? Выяснять не было никакой возможности.
Время неумолимо тянулось. А опасность и думала уходить. Вскоре под ногами показалась редкая трава. Сухая, опущенная к земле, но всё же трава.
Тогда я понял, что должен приложить все усилия, чтобы нас никто не прервал. А это было сложно.
Через час огромный корабль опустился над застывшим городом. Там уже не виднелось костров. Одни сплошные развалины.