Гипнотизер в МВД: тотальный контроль (СИ)

Прозвучал выстрел. Она прострелила ему руку.
Виталик отступил, держась за рану. Девушка встала с земли, держа его на прицеле. С дороги подъехали еще две машины. Оттуда выскочили милиционеры, заломили Виталику руки.
Один блондинчик, в фартовом синем костюме с иголочки, улыбнулся и сказал коллеге:
— Ну вот, Витя, я же говорил, что теперь шефиня будет довольна.
 Глава 25. Пиковый валет 
После поимки «черного таксиста», любителя угощать пассажиров раствором амитала натрия, мы триумфально вернулись в отдел.
Терехов уже не боялся гнева всесильной начальницы. Наоборот, он желал войти к ней и доложить об успехе операции. Но, как выяснилось, Белокрылова только недавно вернулась с осмотра места убийства Сапфировой.
И теперь надолго засела у Хвалыгина. Вместе с другими участниками следственной группы. Так, понятно. Она докладывает о том, что там удалось накопать.
И рассказывает о выдвинутых версиях. Предполагает, что теперь можно сделать. Какие ниточки начать тянуть, чтобы распутать этот сложный и запутанный клубок преступлений. Хвалыгину сейчас, честно говоря, плевать на все ее умозаключения.
Начальник просто хочет найти преступника. На него наверняка оказывается чудовищное давление из Москвы. И он хочет достать преступника и посадить его. Хоть из-под земли. Хоть из воды. Хоть из космоса. Откуда угодно.
Не сомневаюсь, что в отчаянии Хвалыгин будет так давить на членов следственной группы, что они могут арестовать невиновного человека. Между прочим, такое вполне возможно. Так могут сделать, чтобы хотя на время ослабить беспрецедентное давление на органы правопорядка.
Не знаю, как долго Белокрылова и другие участники группы смогут выкручиваться под прессом Хвалыгина. Его еще наверняка удручает предательство Сабанина. Из-за этого дискредитированы все правоохранительные органы столицы.
Возникает вопрос, как много среди них предателей? Оборотней в погонах. Потому что Сабанин не мог действовать один. Черт, у Пикового туза наверняка есть свои люди и в Ленинградском УВД.
Да уж, позвольте вас поздравить. Сейчас, когда все версии будут высказаны и все предположения сделаны, когда они, наконец, зайдут в тупик, Хвалыгин наверняка вспомнит обо мне. Примерно после полутора часов совещания. И позовет к себе. За новыми и свежими идеями.
Итак, они заседают уже сорок минут. Так что, у меня есть еще где-то сорок минут, прежде чем меня вызовут к начальнику. Можно поспать.
Поэтому, когда Терехов и Наварская удалились якобы по делам, а Аксаков отправился «колоть» пойманного таксиста, я выпил чая с вареньем и прилег отдохнуть на любимый диванчик. Варенье, кстати, передали родители Аксакова. Вишневое, с косточками, очень подходящее для того, чтобы пить с чаем. После такого ритуала только и остается, что лечь спать и желательно до самого утра.
Но нет, конечно. Сначала в кабинете трезвонил телефон, но я не обращал на него внимания. Потом другой, третий. Я лежал на месте и внушал себе, что дребезжащие звуки нисколько мне не мешают. Наоборот, они помогают мне погрузиться в сон еще глубокое. Еще крепче и сильнее.
Этот самообман помогал некоторое время. А потом телефоны, к счастью, перестали звонить. Я устроился поудобнее, надеясь теперь заснуть. Диванчик заскрипел пружинами.
Какой там. В коридоре послышались торопливые шаги и по характерному стуку каблучков я понял, что это мчится женщина. Поскольку на этаже обе женщины работали у нас в отделе, и одна из них сейчас с Тереховым, я сразу догадался, что сюда торопится Белокрылова. И судя по скорости, она просто в ярости.
Ой, что сейчас будет.
Я так и остался лежать с закрытыми глазами, когда шефиня ворвалась в кабинет и закричала:
— Куда все подевались, черт вас раздери? Звоню, звоню, а никто не отвечает!
Она заметила меня, подскочила к дивану и толкнула в плечо.
— Не притворяйся, будто не слышишь меня. Вставай давай, ты-то мне и нужен был больше всего.
Я продолжал лежать с закрытыми глазами и даже немножко похрапывал. Белокрылова снова толкнула меня.
 
— Вставай, Ян! Все тебя ждут на совещании! Чертов Пиковый туз похитил Пашутина!
О нет, только не это. Пока мы гонялись за чертовым таксистом и упустили время, Пиковый туз нанес новый удар. Причем в самое уязвимое место.
Я мгновенно вскочил.
— Что ты сказала? Ну-ка, повтори.
Белокрылова стояла передо мной невыспавшаяся, с кругами под глазами, но все равно чертовски привлекательная. Волосы, тем не менее, она собрала сзади и подоткнула заколкой.
— Ну, а почему, ты думаешь, я тебя искала? — устало спросила она. — Пашутин вчера исчез из поля зрения. В связи с тем, что в последнее время Пиковый туз ограничил свою деятельность Ленинградом, с Пашутина сняли наблюдение. Вернее, не сняли полностью, а ослабили. А вчера он ушел из дома и не вернулся. И его нигде не могут найти. Проверили уже все точки, где он бывал. И теперь неизвестно, как быть.
Ну вот, теперь поспать точно не удастся. Я прошелся по комнате.
— А всех барыг, с которыми он общался, тоже проверили? Есть каких-нибудь подозрения? Мне нужен список людей, с которыми он контактировал по наркотикам, алкоголю и азартным играм. Один из них наверняка связан с Пиковым тузом.
Снова зазвонил телефон. Причем в кабинете шефини. Да, конечно, я уже знаю, кто это мог быть. Белокрылова отправилась в свой кабинет и подняла трубку.
— Да, товарищ полковник, он здесь, — сказала она с трубку, из которой слышался истошный крик Хвалыгина. — Нет, он пришел только недавно. Да, они работали по другому делу. Сейчас мы поднимемся.
Она положила трубку и поглядела на меня.
— Пошли наверх. Хвалыгин рвет и мечет, хочет, чтобы ты вытащил Пашутина из-под земли.
Мы отправились наверх и по дороге я лихорадочно думал, зачем Пиковому королю понадобилось похищать Пашутина именно сейчас. Кажется, я догадался, зачем он это сделал.
Из кабинета Хвалыгина раздавались крики. Место секретарши из-за позднего времени было занято, а вот помощник главы УВД, Сергей Талицкий, укоризненно посмотрел на нас.
— Где же ты ходишь, Климов? С тебя тоже давно пора учинить спрос. Все на месте, а ты шляешься непонятно где, искать тебя приходится.
Обычно он не позволял себе так разговаривать со мной. Такие слова — показатель того, что в высоких кабинетах обстановка накалилась до предела и теперь уже самому Хвалыгину грозит наказание. За то, что вовремя не смог устранить Пикового туза. А Талицкий уже заранее хочет найти виновника создавшейся ситуации.
— Ты тоже получишь свое, Серега, — ответил я. — Даже не надейся, что твоей скользкой заднице удастся избежать наказания в этот раз.
Талицкий вскинулся:
— Что ты сказал, Климов? Да ты знаешь, что я с тобой…
Мы зашли в кабинет Хвалыгина, не обращая внимания на его помощника. Тот как раз закончил разговаривать по телефону.
Присутствующие сидели за длинным столом для совещаний. Хвалыгин во главе. Остальные члены следственной группы тоже здесь, кроме Щербакова и Дашкова. Еще и начальники отделов в придачу. Да, и Кукушкин тоже здесь. В общем, собрались все.
— Ну, наконец-то, — сказал Хвалыгин тоном, не предвещающим ничего хорошего. — А вот и наш гениальный гипнотизер явился! Тот самый, который в два счета обещал поймать этого Пикового туза! Устроил тут у нас мистификацию, в результате которой пропала, а теперь и погибла ценный агент органов госбезопасности. Пока что от вашей деятельности ноль результата, господин шарлатан! Вам больше не удастся пудрить нам мозги!
Я поднял руку и сказал:
— Довольно! Давай не будем заниматься пустопорожней болтовней, а наконец сделаем то, ради чего мы здесь собрались. И поймаем Пикового туза.
При этом я продолжал оставаться на месте. Все остальные сидели на стульях. Даже Белокрылова тихонько уселась на краешек стула рядом со мной. Она хотела усадить и меня, но я отказался садиться.
Стоящий человек имеет психологическое преимущество перед сидящими. Он автоматически воспринимается ими, как более важный. Тем более, если он не стоит за столом с опущенной головой, как провинившийся школьник.