Витязь в розовых штанах
Я решила сразу и честно задать нужный вопрос:
– Анна Ивановна Корнилова у вас работала?
– Не помню такую, – после короткой паузы ответила хозяйка.
– Анна Ивановна Жукова? – подключился Костин. – У нее была маленькая дочка, женщина меняла любовников. Бедные Ромео ее не интересовали, думаю, красавицу привлекали не юные мальчики, а взрослые мужчины с хорошим «золотым запасом».
– Таких птичек много, в моем саду они тоже поют, – усмехнулась Екатерина. – Я имею дело только с богатыми людьми. Если мужчина ищет жену, то приглашаю его в один свой салон. Коли ему хочется порезвиться на лужайке, тогда другая платформа. То же самое для женщин. Мечтаешь о богатом муже? Организую встречу в ресторане, куда входят исключительно по приглашениям. Или соберу вечеринку. К каждому клиенту особый подход, с выдумкой. Никакого разврата. И – да, есть парни и девицы, которым охота поплясать, повеселиться. Но поскольку это дети известных фамилий или сами звезды, не следует им прыгать под музыку в зале, куда билет может легко купить простой смертный, для них сделан свой клуб. По запросу организую закрытый вечер, где клиент или клиентка знакомится с человеком своей мечты, который и не предполагает об открытии на себя сезона охоты. Если кому приспичит повеселиться на диване, то подобное запрещено. Решили тайком нарушить правила, заперлись в туалете? Полное разочарование – даже над унитазом камера. И больше вы никогда ни в одно мое заведение не попадете.
Произнося свою речь, Катя параллельно рылась в планшетнике и вскоре сообщила:
– Нет! Не знакома ни с Аней Жуковой, ни с Аней Корниловой.
– Может, слышали про Таисию Михайловну Жукову?
Белова снова начала изучать «айпад».
– Нет. А почему вы решили, что они мои знакомые?
– Сейчас объясню, – сказал Володя. – Анна, мать Таисии, вела свободный образ жизни…
Екатерина молча выслушала его и подвела черту:
– Вова, если актриса в самом деле так себя вела, то она содержанка очень высокого полета. Таких шлюхами не называют. Да они ими не являются, поскольку живут с одним партнером энное время, налево от него не заруливают. Год, два, четыре… Не девочка на пару часиков. Порой вторая любимая жена. Детей они, правда, рожают крайне редко. Понимают, что младенцем мужика никогда не удержать. Если тебя разлюбили, то тебя разлюбили. Конец! Тупик! Лбом в стену! Зачем малыш? Он большая помеха для гетеры. Мы сейчас говорим о настоящих куртизанках, а они никогда мужика около себя насильно не удерживают. Знают, что если кавалер уходит, пожелай ему добра, но никогда назад не принимай. Даже если стоит под дверью, плачет, держит в зубах бриллиантовое колье, в правой руке документы на дом, который он сейчас тебе купил, в левой листок с паролем от сейфа, куда дядька миллионы складывает, всю лестницу розами усыпал: «Вернись ко мне, дорогая!»
Екатерина улыбнулась.
– Наденька Косова, когда такую картину узрела, вышла из квартиры и тихо сказала: «Спасибо за подарки. Но мы теперь чужие люди, и это ты так решил. Когда уходил, я уточнила: “Значит, я совершенно свободна с этой минуты?” И услышала в ответ: “Да, как ветер, живи с кем пожелаешь, мы никто друг другу”. Сейчас я счастлива. И тебе известно, что, состоя в отношениях с любимым, никогда не принимаю никакие презентики от посторонних. Рада была тебя видеть. Прости, собираюсь, мы в Лондон улетаем». И захлопнула дверь.
Белова закатила глаза.
– Надюша, Софа, Алина, Олечка… Легенды девяностых – начала двухтысячных. И не по восемнадцать лет было им! За тридцать, кое-кому сорок, но Лолиты рядом с ними – описавшиеся котята! Да, юный цветочек хорош, но глуп, считает, что он молод, поэтому лучше всех «старух».
Екатерина засмеялась.
– Помню, как одна такая пришла на мою вечеринку с кавалером, лет пятьдесят мужику было, богат, женат. Малышка такая довольная! Убила она «бобра»! Приманила на юное тело. И тут Алина появилась. Ей хорошо за тридцатник закатило, и свободна тогда была. Глянула она на «бобра», улыбнулась, завела с ним разговор, и… ушел с ней мужик, словно загипнотизированный. Теперь уж таких птиц нет. Среди нынешних девочек есть приличненькие, но до тех, великих, им далеко. Хотела их созвать на свой юбилей, много лет не виделись, но ничего не получилось. Косова давно в Англии, замужем за бароном, у нее замок, охота, куча детей, собаки. Богата до неприличия. Алина Макарова в Италии, супруг владеет много чем, жену обожает. Олечка в России, порой вижу ее на благотворительных мероприятиях, муж при огромных деньгах, четверо сыновей. А Сонечка Грин – трепетная, нежная – полюбила охламона, голову потеряла. Когда я ее избранника увидела, чуть шампанским не подавилась. Смотрю на Софочку, думаю: «Сколько ж выпить надо, чтоб с таким не то что в кровать лечь, а в одной комнате сидеть согласиться?» Внешне обезьяна. Поведение грубое. Ботинки грязные. Сам весь затасканный. Жить ему негде, кушать не на что, ездит на метро.
Екатерина глянула на меня.
– Думаете, я меркантильная? Нет. Но если парень до сорока лет ничего не добился, сидит в офисе на табуретке у двери, а зарплаты ему на один банан не хватает, то идти в загс с таким нельзя. Почему? Залезет жене на шею, начнет права качать, строить супругу, придираться к ней. И ты что, кошачье дерьмо, раз на такого посмотрела? Ты себя на помойке нашла? Лучше будь один, чем вместе с кем попало [1]. Бесконечно расстроилась, когда Грин, лучшую из лучших, с таким кавалером увидела.
Белова замолчала.
Глава седьмая
Когда тишина в комнате начала казаться тягостной, я решила прервать молчание:
– Софья вышла замуж за мужчину, который вам не понравился?
Хозяйка сделала глоток из чашки.
– Она меня уверяла: «Масик умнее многих. Работает…» Забыла, где Масик ее работает. Какое-то убогое учебное заведение или НИИ. Масик! А у Алины жил пуделек Макс! Софа к ней в гости приехала со своим ухажером. За стол сели, начали разговор ни о чем вести. Спустя некоторое время Макарова ладонью по столу как хлопнет: «Масик! Немедленно выплюнь! Нельзя жрать все, что видишь». Кавалер Софы в ту же секунду: «Тьфу!» Алина захихикала: «Напугала вас? Простите! Песик мой, Масик, прожорлив безмерно». Я чуть со смеха не умерла. У Софьи тоже Масик, но не такой милый, как песик. Грин как околдовали, она хотела всем свое сокровище продемонстрировать, рассказать о его гениальности. Я всерьез думала, что кто-то заговор сделал, поэтому Сонечка головы лишилась. Не верю в ведьм, сглаз и всякое такое прочее, но с Грин прямо колдовство случилось. Правда, оно быстро действовать перестало. Сонечка ко мне приехала, сказала: «Завтра лечу на море. Покупаюсь, вернусь и буду готова к новым отношениям. Пока отсутствую, поищи для меня хороший вариант». – «Нет проблем», – ответила я.
Белова сложила руки на груди.
– Открылись у нее глаза! Вытурила нищего хама, выбрала из тех, кого я предложила. Сейчас они вместе прекрасно живут в Италии.
Екатерина посмотрела на меня.
– Знаю всех содержанок, начиная с девяностых годов. Анны Корниловой среди них не было. Она непременно ко мне приходила бы на вечеринки. Самые богатые бабы и мужики у меня знакомились со своими любовниками. Но я о такой даже не слышала. Если ей сейчас, как вы говорите, примерно шестьдесят пять, то в девяностых было тридцать с хвостом. Самый возраст для элитной женщины. Но я с ней не знакома. Можно предположить, что она сама находила мужчин. Но узок круг богатых и знаменитых. Непременно бы кто-то языком замахал: «Слышали? Семен-Андрей-Сергей такую нашел… Ля-ля-ля…» И я все знаю. Но кто такая ваша Анна Ивановна Корнилова, понятия не имею. Может, под псевдонимом скрывалась? Есть идея! Подождите.
Екатерина схватила телефон, набрала номер, включила громкую связь.
– Катюня, приветик, – защебетало нежное сопрано.
– Чмоки, Ларочка, – ответила Белова. – Вопросец возник у моего лучшего друга. Что поделывает Оля Фионова? Давно о ней ничего не знаю. Помнишь, она любила не своим именем называться?