Измена. Не прощу твою ложь (СИ)

- У меня проблемы личного характера, – говорю я решительно, будто прыгаю в холодную воду. – Мне кажется, что муж мне изменяет.
- М... Да как он мог! – громко рявкает Лев, я подпрыгиваю от неожиданности.
- Вы опять издеваетесь?
- Простите, не смог удержаться. Елена Петровна, у вас брачный договор, вы хотите подловить его, оставив без штанов?
- Эм... Нет… Я даже не думала об этом.
- Брачный договор – хорошее изобретение. Вам - материальная компенсация, изменщику –штраф в виде экспроприации имущества.
- Экспро… Жаль, но у нас его нет, – с сожалением говорю я. После рыка Льва Александровича мне вообще хочется молча кивать в трубку.
- Елена Петровна, скажите, зачем это вам?
- Мне надо, поймите…
- Нет, не понимаю, – громко возмущается Лев, на этот раз искренне. - Послушайте меня, Елена Петровна, и доверьтесь, как я поверил вам с вашим дождем. Если вы любите мужа, подумайте еще раз. Если причина – не деньги, вы сломаете несколько жизней. Если я что-то найду, ваш мир никогда не будет прежним.
Какое-то время я молчу, подбираю нужные слова, чтобы ответить этому странному человеку.
9. Ответ
Некоторое время я молчу, подбираю нужные слова, чтобы ответить этому странному человеку. Кому-нибудь другому сразу бы резко рявкнула: «ваше-то какое дело» и закончила на этом разговор, но хамить Льву мне не хочется. Уверенность в своей правоте, которая слышна в его голосе, заставляет задуматься.
- Вы откажетесь помогать, если я отвечу неправильно?
- Здесь нет правильного ответа, у каждого своя правда. Хочу быть уверен, что не стану причиной разрушения вашей семьи.
- Ее разрушите не вы, а тот, кто решился на предательство, – горько усмехаюсь я.
- Елена Петровна, - вкрадчиво начинает лев Александрович, - я могу понять, когда людьми движет расчет и договоренности. Один согрешил и заплатил, другой - получил моральную компенсация. Но вы устраиваете слежку за мужем, следуя эмоциям, а это скользкая дорожка. Сейчас вы хотите знать правду, а через месяц можете проклинать меня за то, что я все рассказал.
- Нет, клянусь вам! – Лев Александрович нетерпеливо цыкает на меня.
- Подумайте. Вам придется делить дом, детей и даже зубочистки. Возможно, менять образ жизни и круг общения. И все из-за того, что вам захотелось правды. В большинстве случаев, за месяц все проходит, и блудные мужья возвращаются в семьи. Еще раз спрашиваю, зачем вам это все?
Не выдерживаю этой отповеди, нервы и так на пределе. Все вокруг просто сговорились довести меня до ручки.
- Да сколько можно об одном и том же? – с трудом сдерживая слезы ору я. - Я была хорошей женой, и не хочу обвинять себя в случившемся. Это ведь со мной что-то не так, если он решился на такое, правильно? Мой мир для меня уже не такой, поймите же! Не смогу теперь спокойно спать, есть, дышать, буду думать, где он сейчас. Лучше болезненная правда сейчас, чем ложь на всю жизнь.
Я говорю Льву Александровичу все это, злобно выплевывая в трубку слова. Мысли, которые теснились в моей голове, будучи высказанными, обрели форму и плотность. Если раньше внутри меня жили сомнения, то теперь их нет. Я должна знать правду – уверена в этом.
- Елена Петровна… – мне кажется, или в голосе Льва Александровича я слышу нотки сочувствия? - Я помогу вам. Но учтите, если вы не собираетесь разводиться после вскрытия факта измены, то слежка – это чистый мазохизм и посыпание раны солью. Мне не доставляет никакого удовольствия копаться в чужом белье…
- Но вы же этим занимаетесь?
- Ошибаетесь, я восстанавливаю справедливость. Я берусь за такие дела в очень редких случаях, это для меня скорее хобби. Не ждите, что буду сидеть с биноклем, выслеживая вашего благоверного.
- Но как же…
- У меня свои методы, – уходит от ответа Лев. - Предлагаю такой расклад – я нахожу вам доказательства безгрешности вашего супруга или виновности, как пойдет. Вы – находите шесть… Нет, восемь подходящих произведений искусства, для моей инвестиции. Независимо от того, как пойдет расследование.
 
- Да, я согласна.
- Подождите, это не все. Если эта разовая интрижка, которая ничего не значит, вы об этом не узнаете.
- Но…
- Считайте, это моя прихоть и мужская солидарность. Ваш муж сам себя накажет за ошибку, если это была разовая акция. И вам об этом лучше не знать, изведете и его, и себя. Но, если выяснится, что ваш супруг – конченый кобель, который обижает и унижает вас, то помогу его уничтожить.
- С чего бы вдруг?
- Считайте, у меня свои причины. Будете себя хорошо вести, расскажу за чашечкой вина.
Самоуверенный боров, то есть лев. Я его нанимаю, а он еще ставит условия и сыплет грязными намеками.
- Мне кажется, вы ведете себя не слишком этично для вашей профессии.
Лев Александрович раскатисто смеется:
- Вы можете пожаловаться в профсоюз детективов, если хотите. Я же говорю, частный сыск - это увлечение. Считайте, мне просто приятно помочь такой красивой женщине.
Лев Александрович меня неуловимо напрягает. Такое ощущение, что это он меня нанимает в клиентки, а не я его. У меня нет опыта общения с сыщиками или как их там называют, но, кажется, он переходит все границы.
- Я ответила на ваш вопрос, дайте ответ на мой, – требовательно заявляю я.
- Хм… Удивите меня, давайте!
- Почему я должна вас нанять?
- Да не почему! – Мне пришлось отнести трубку подальше от уха, иначе я оглохла бы от его ора. - Вы не должны меня нанимать, и я отговариваю вас от этого уже час! Обратитесь в фирмы, которые найдете в интернете, - я краснею, в данную секунду я как раз думаю, что зря не обратилась в специализированное агентство. – Только накопав компромат на вашего мужа, эти спецы пойдут к вашему супругу и продадут сведения за сумму гораздо большую, чем вы им пообещали. А вам будут предоставлены неопровержимые доказательства его белизны и пушистости.
Я сижу в шоке и боюсь даже дышать, такой поворот дела не приходил мне в голову.
- Это я вас выбрал, а не вы меня! Если вы свяжетесь со мной, ваш мир точно прежним не будет. Обещаю!
******
Я паркую машину около дома и сижу, вцепившись в руль. Мы договорились со Львом Александровичем, я уверена, что все делаю правильно, но сердце все равно сжато железным обручем. Детектив без профсоюза прав, эмоции – плохой советчик. Но я решила для себя, что выбираю надежду, а не страх. И этот выбор разумен!
Мы обговорили, что нужно держаться так, чтобы не вызвать подозрения у Марка. Если буду строить из себя обиженную жену, он быстро догадается, чем вызвано мое дурное настроение.
Я постараюсь вести себя, как всегда. Не ради Марка, ради девочек. Не хочу, чтобы они чувствовали мое напряжение.
До тошноты не хочется возвращаться домой. Сделала все, чтобы оттянуть этот момент, но рано или поздно мне нужно войти в двери счастливой и улыбающейся. Некоторое время смотрю на освещенные окна. Хочется увидеть там что-то неприятное, как Марк орет на девочек или, отправив их наверх, чтобы не мешались под ногами, смотрит телевизор. Мне было бы проще зайти домой, изображая уставшую и оскорбленную мать. Только Марк – прекрасный отец, и сейчас я наблюдаю картину, которая умилила бы многих - красивый мужчина играет в прятки с дочками.
Или ему нравится изображать хорошего отца? Кто знает…
Ничего, скоро разберемся! Я уверенно поднимаюсь по ступенькам и открываю дверь.
Раскрываю объятия и на моих руках привычно повисают две мои девочки. Ксюша – на левой, Даша - на правой.
Марк подозрительно косится на меня, боится, вдруг опять обожгу холодностью. Наконец, решается вмешаться:
- Бандитки, дайте маме раздеться. – Он отгоняет девчонок, подходит и привычно чмокает в щеку. – Привет, на работе много дел?
- Да, Рита нагрузила под самый вечер. Не представляешь, сколько заявок на биеннале пришло… Ничего, справимся. Вы как? – стараюсь говорить максимально доброжелательно.