Проведи меня через туман. Летопись первая: Велесовы святки (СИ)

Ваня закончил свою партию и отошел назад, аплодируя сопернику. Полоцкий, даже сейчас отчего-то угрюмый, все же умел привлекать к себе внимание, и сейчас кривовато улыбался. Он поставил руки на бедра, выходя в круг и делая поочередные выбросы ног вперед, будто пинал воздух, затем прошелся приставными ритмичными шагами полукругом.
Чуть ослабив внимание зрителей, он высоко подпрыгнул, размахнув ногами в стороны, и сел, согнув колени. Затем стал выпрыгивать, делая взмахи руками, туловище наклоняя в одну сторону, туда же направлял и маховую ногу. Далее движения повторялись несколько раз по кругу.
Подпрыгнув, он встал на обе ноги и игриво поправил картуз. Стоящие неподалеку девушки с других общин не сводили с него заинтересованных взглядов, зачарованно глядя на высокого парня. Однако Полоцкий полностью игнорировал их, выглядя чересчур серьезным. Третьяков же, как всегда открытый и обаятельный, улыбался каждой, от чего юные ведьмы покрывались румянцем и принимались перешептываться.
Парни вдвоем вышли в центр круга, с разбега подпрыгнув и столкнувшись грудью. Затем они, согнув руки и встав в боевую стойку, сначала шел Ваня на Яромира, затем наоборот, при этом успевая отбивать сценические удары.
Ухватив друг друга за плечи, чуть наклонились и по очереди делали замахи ногой к бедру напарника. Оттолкнувшись друг от друга, Яромир сделал прыжок назад через спину, что-то вроде сальто, а Ваня прыгнул через бок.
Вышла другая пара танцоров, перепляс продолжался, вызывая бурю эмоций у зрителей.
— Вот это да, — кричала Иванна, — я не знала, что Полоцкий умеет так танцевать.
Мирослава восторженно хлопала и согласно закивала. Она точно также об этом даже не подозревала. Сколько у него еще секретов?
— И что это было? — обняла их обеих Астра и встала меж них посередине. — Что за пляски местных петухов?
— Почему петухов? — хором спросили девочки, обнимая Астру в ответ.
— Да потому что слишком много экспрессии, да и в нашу сторону оба постоянно смотрели, — объяснила Кузнецова. — И, к моему глубочайшему сожалению, не на меня.
Иванна нахмурилась, а затем улыбнулась.
— Ах, вот оно что!
— Что? — спросила Мирослава, внимательно глядя на одногруппниц.
— Придется выбирать, два бравых хлопца на тебя одну — не поймут в нашем обществе, — хохотала Астра, чуть не уронив венок на землю.
Мирослава побледнела, медленно понимая, к чему они клонят.
Срочно, ей срочно нужен Яромир! Чего они удумали?!
Она вырвалась из девичьих объятий и побежала, сама не представляя, куда делся одногруппник.
Однако бежать ей долго не пришлось. Недалеко была видна еще одна толпа людей, но большого веселья там не наблюдалось. Растолкав зевак, она увидела тех, кто ей как раз и нужен был. Плясовая музыка, разносившаяся со всех сторон, делала ситуацию какой-то абсурдной, потому что парни, между которыми завязался совсем не дружеский разговор, стояли друг к другу нос к носу.
Не успела Мирослава хоть что-то предпринять, как Яромир, схватив Ваню за рубашку, практически приподнял того от земли, а затем резко отпустил. Хорсовец, недолго думая, припечатал кулак к подбородку однокурсника. Завязалась драка.
— Боже ж ты мой! — в ушах Мирославы раздался истеричный визгливый голос. Девочка оглянулась, но никто не издавал таких звуков. Тут до нее дошло… Это она так противно визжит?!
Не давая себе времени на размышление, она ринулась к ним. Яриловец и хорсовец уже перекатывались по траве, пропитывая свои рубашки потоптанной травой.
— Вы с ума сошли?! — заорала девочка и попыталась оттащить Полоцкого, сидевшего верхом на сопернике, если так вообще можно было назвать Третьякова в данном контексте.
Однако сделать это было сложно и травмоопасно.
А в это же самое время на сцене продолжался концерт:
— А вы знаете, что в день Новолетия принято отмечать переход от детского возраста к подростковому? — спрашивал чуть охрипший Митя.
— И как же проходил этот самый переход? Был какой-то обычай? — интересовалась Настасья.
— Да! Обычай заключался в следующем: сажали юношу на коня и давали самостоятельно на нем проехать. У кого получалось — становился на новую возрастную ступень!
 
— Здорово! Может, и мы тогда проверим, стали ли наши парни взрослее за лето? — спросила Настасья, и они с Митей оказались среди толпы, где катались по земле два первогодки.
— О, вот и кандидаты, — ровным голосом и ничем не выдавая ситуации, сказал Митя и с помощью еще одного старшекурсника растащил нарушителей порядка. При этом делали они это все молча, не привлекая внимания учителей. Сработали грамотно, видимо, не впервой.
Яромира и Ваню, взвинченных и помятых, поставили на ноги.
— Задача следующая, — начал ведущий, стараясь говорить, как ни в чем не бывало. — Садитесь на коней, да-да, не надо удивляться, мы и коней тут для вас припасли. Как знали прям… Кхм, садитесь на коней, проезжаете до вот того столба! В прежние времена там стояла девушка, и надо было сорвать с нее платок. Но мы вам не доверяем, — он многозначительно прокашлялся. — Поэтому платок будет привязан к столбу. Кто быстрее доберется до приза, тот и победил! — Митя повысил голос на последних словах, явно делая акцент и на способ разрешения их конфликта.
— Как раз и девушка тут есть, — Настасья подошла к оторопевшей Мирославе. — Одолжишь свой платок, девица-красавица?
Она кивнула, стягивая его с плеч и оставаясь в рубахе и ферязе. Что тут происходит?
— Яромир! — позвала она одногруппника, тот кинул на нее бешеный взгляд, который лишь немного смягчился при виде подруги. — Может, не надо?
Он отрицательно и решительно покачал головой:
— Считай мою победу извинением, — сказал Полоцкий и удалился, хватая за вожжи черного коня. Ваня, смотря только перед собой, подошел к коню шоколадного окраса. Ведущие магией отправили по воздуху платок и повесили его на столб, когда парни резко вскочили в седла.
Дорога к столбу была подсвечена факелами, летающими над головой и освещающими большое пространство.
— Итак, на счет “три” начинаем! — закричал Митя. — Хором! Раз!
Толпа мгновенно подхватила счет. Как говорится, им бы только хлеба и зрелищ…
— Два!
Парни пригнулись и напряглись.
— Три!
Два коня сорвались с места, перемешивая копытами с подковами свежую траву с рыхлой землей. Кони ржали, подбадриваемые своими наездниками, но черный конь, хоть и был меньше по размеру, оказался более резвым. Белый, расписной золотыми и красными букетами платок оказался в руках Яромира.
А Мирослава стояла, обняв себя руками за плечи. В ее прежней жизни мальчишки, с которыми она бегала на рыбалку и воровала клубнику у какой-то бабушки с огорода, общались с ней только потому, что считали ее «своей в стае».
Ее принял в компанию Женька, друг детства, поэтому приняли и все остальные. Мальчишка в юбке, не более. Парни, с которыми она училась в гимназии в Питере, на нее тоже внимания не обращали, общались, дружили, вместе гуляли, но не более. За лето она сильно выросла, Серафима Николаевна говорит, что похорошела, но бабушка на то и бабушка, чтобы любить и лелеять!
Но что происходит здесь? За нее два парня устроили сначала танцевальный поединок, потом драку, а сейчас гонки на конях? Ей это доставляло дискомфорт. Ей это было не нужно! Она провела вспотевшими ладонями по лицу.
— Замечательно, Морозова, вот теперь и разгребай эту кашу. Джульетта недоделанная, — думала она и с кислой миной смотрела, как ее товарищи, именно ими она их и считала раньше, скачут рысью обратно.
К всеобщему удивлению, Яромир, с ровной спиной сидя на коне, протянул Ване руку, а тот ее крепко пожал, как всегда широко улыбаясь. Они перебросились парой слов и спешились с коней.
Толпа ревела, кто-то громко свистел, девчонки пищали, тут и там Мирослава слышала громкие обсуждения по вопросу хозяйки платка, а когда показывали на нее, ощущала, будто кипит изнутри.
Она стояла, сложив руки на груди, когда оба конника подошли к ней.