Западня. Ты будешь моей! (СИ)

— Тогда просто отпусти меня!
— Ну уж нет!
— Эгоистичный!
— Сумасбродная!
— Отпусти!
— Нет! Ты моя! — он за два шага оказался рядом с Таней, так что их одежда прикасалась друг к другу. Обхватил руками бедра и посадил ее на край стола, держа ноги вокруг своей талии. Губы впивались в Танин рот, как будто пытались заставить ее замолчать. Она пыталась в чем-то еще его обвинить, но его язык проникал все глубже, изучал ее, рот был требовательных и страстным.
— Ты моя! И я буду делать с тобой, что захочу! — шептал ей на ухо, пока руки уже расстегивали пуговицы на рубашке пижамы, освобождали ее от одежды.
Проводил пальцами по нежной коже, как будто убедиться, что все действительно так и ему в прошлый раз не показалось. От прикосновений ее кожа покрывалась мурашками, а тело вздрагивало.
Юрий утонул в ее груди, лаская, покусывая, сжимая и наслаждаясь этими ощущениями. Ощущением власти над ее телом.
Прижимал бедра ближе к себе, упираясь в них эрегированным членом, стремящимся освободиться и вырваться из-под одежды. Все в нем кричало, что он хочет ее, овладеть, проникнуть и подчинить. Его руки беспорядочно гуляли по ее телу, наслаждаясь любимыми местами, сжимал с силой ягодицы, притягивая к себе, пока они слились в поцелуе, как на ринге боя.
Он стаскивал с себя брюки, когда рядом зазвонил телефон. Хоть Юрий уже тонул в омуте похоти и страсти, но он посмотрел на экран телефона и сразу же остановился, оторвавшись от Тани.
И мигом стал очень серьезным. Сделал знак, чтобы она молчала.
— Да, алло! — еще не мог выровнять дыхание и говорил сбивчато.
Резко отдернул тяжелые портьеры и взглянул в окна на набережную.
Там стоял он. Враг. Точно знал, где его окна.
Махал в руке мобильным телефоном.
— Передай привет Тане.
***
Она задремала прямо поверх покрывала. Рядом кровать была не расправлена, значит, Юрий, не спал совсем. Таня проснулась от звука голосов, казалось, что в гостиной просто выборочный штаб от количества людей в номере. Звучали слова «безопасность», «Лубянка» и «Федерал». Больше она ничего не смогла расслышать.
Вчера ночью Рижский опять показал себя. Его поступок должен был повлечь за собой какие-то действия, которые пока никто не мог оценить. Было подозрение, что он прослушивает офис «Федерала», поэтому все собрались здесь.
Она посмотрела на часы — семь утра. Утро субботы.
Таня сама тоже не могла долго уснуть, услышав свое имя в их разговоре с Соколовым. В номере было так тихо, она сама не дышала, поэтому она дословно услышала каждое слово.
«Передавай привет Тане!»
У нее все сжалось от этих слов. Соколов ничего не сказал Тане, только посмотрел своими темными глазами в лицо, просканировав ее реакцию на услышанное и сжал челюсти.
Ей стало жутко и страшно. Как быстро она выбросила из головы первую угрозу, думая, что Рижский может про нее просто забыть, когда фокус не удался. Но это был обман самой себя.
Ночью пока Юрий кому-то звонил, Таня смотрела на него с единственной мыслью:
«А он меня защитит? Я могу на него рассчитывать?»
Мужчина, который так бесцеремонно и бесчестно поступил с ней однажды, он сможет ей помочь? Таня откровенно не доверяла Соколову, его жесткому характеру, резкости, с одной стороны излишней эмоциональности в поступках, с другой, что тяжело было считать по нему, что он там чувствует. И чувствует ли вообще?
Она же чувствовала себя безумно одинокой и вынужденной отдать свою жизнь в руки другого человека. Беспомощной. Моля только о наличии у него хотя бы капли порядочности. Хотя и ее отсутствие он уже показывал.
«Так что же делать, Таня?»
Проваливалась в черную бездонную яму страха.
Прислушиваясь к голосам из гостиной, она не спешила выходить из спальни, задавая себе все тот же вопрос: «Так что же делать, Таня?»
Опять бежать? Скрыться? Улететь к Тамилу?
К человеку, который тоже предложил ей в последний раз не самый безопасный образ жизни?
Таня была не готова к этому.
— Ты не спишь? — в спальню заглянул Юрий.
— Только что проснулась, вы там громко.
 
Тот прошел и присел на кровать рядом с Таней. Темный круги под глазами, растрепанные волосы, вчерашняя рубашка, обеспокоенный и уставший взгляд. Юрий провел рукой по ее волосам и убрал их от лица.
— Ага, самое время полюбоваться на меня, когда я спала два часа, — она пыталась отвернуться в сторону.
Но Соколов взял ее за подбородок и повернул обратно к себе:
— Тебе хоть иногда требуется просто промолчать, — он рассматривал ее лицо, и Таня не могла разобрать, что там у него внутри.
— Все плохо? — наконец-то спросила она.
Юрий замотал головой:
— Нет. Со всем можно справиться. Иди сюда! — он подхватил ее под руки и посадил к себе на колени и крепко прижал к груди.
Таня от неожиданности просто замерла. Он так прижимался только во время секса, но сейчас то Соколов явно не пытался продолжить то, что они так и не завершили ночью.
«Что это?» — крутилось в ее голове.
А он просто крепко обнимал и вдыхал запах ее волос. Таня слышала, как колотится его сердце, как он глубоко дышал. Она чувствовала себя такой крошечной, маленькой в его руках. Ее страх вдруг накатил на нее волной обратно.
«А что, если он мне не станет помогать? Да кто я ему? Игрушка, Таня, игрушка ты!»
И у Тани предательски полились слезы по щекам. Она была уставшей, одинокой и такой беспомощной.
Юрий почувствовал ее всхлипывания и поднял ее лицо к себе, посмотреть, что происходит. Увидев заплаканное лицо, еще крепче прижал к себе. А Таня разрыдалась в ответ еще громче, не останавливая себя. Это нарастало, как снежный ком.
— Все будет хорошо! Слышишь! — шептал Юрий.
— Мне так страшно! — ели слышно говорила Таня.
— Ты прости, что втянул тебя в это! Я не хотел, честно! Просто поверь мне! — он взял ее за подбородок и произносил, смотря в ее заплаканные глаза. — Я все исправлю!
Таня кивала головой.
— Только помоги мне, прошу! Не отдавай меня Рижскому! Я боюсь! — слезы хлынули потоком.
— Да что ты, глупая! Что за бред! Никто тебя не отдаст! Ты же моя! — он прижимал ее еще крепче к своей груди и покрывал поцелуями лоб и голову.
В дверь постучались.
— Мне надо идти. Посиди тут еще с полчаса, я скоро всех отпущу. Сходим на завтрак.
Он вытер пальцами слезы с ее щек.
Когда Соколов ушел обратно, Таня чувствовала себя очень странно. Она впервые открыто попросила помощи у него, как будто показывая свою беззащитность и слабость. Это было очень необычно, но на какое-то время ей стало действительно легче.
Порывшись в коробках, она нашла свою косметику, аккуратно обернутую в упаковку для перевозки и одежду. Покрутившись по сторонам, никак не могла найти утюг, чтобы привести платье в порядок.
— Наверное, ему то все наглаживают феи! Не барское это дело!
Пришлось искать другой платье из не мнущейся ткани.
Когда услышала звук хлопнувшей двери, Таня шмыгнула сразу в ванную, и краем глаза заметила, что в гостиной с Юрой кто-то еще был. И если верить ее зрению, это был тот мужик из службы безопасности «Федерала», который допрашивал ее и выкладывал на столе фотографии, когда фабриковали на Таню обвинение в краже информации.
В голове сразу прокрутились все те ужасные картинки и ощущение железа во рту, от прекусанной губы. Так сильно тогда Таня нервничала.
Она посмотрела на себя в зеркало:
— А можно ли им доверять?
  
Глава 28
 
Теплые струи воды возвращали к жизни, она закрыла глаза, запрокинув голову, подставляя им свое лицо, чтобы они смыли всю усталость, сомнения и страх.
Услышав звук сзади, Таня резко обернулась, но через запотевшее стекло душевой его не было видно. Так, что она даже напряглась. Тут Таня не чувствовала себя защищенной.
Но стеклянная дверца душа открылась, и в облако пара зашел Соколов, она выдохнула.