Капля яда. Бескрайнее зло. Смерть на склоне (сборник)

– Где жизнь, там надежда. Вы это хотели сказать? – Пол решил, что уловил ее мысль.
Девушка нахмурилась. Ее миленький подбородок почти касался спинки переднего сиденья. Она повернулась назад, чтобы разговаривать с остальными.
– Я хотела сказать, что можно открыть чертовски много нового. Но мы мало знаем, как это сделать. Следите за моей мыслью, мистер Гибсон? Есть люди, которые постоянно ищут пути, как бы помочь другим. И они их находят. Я сама была свидетелем. Никому не ведомо, что нас ждет завтра утром. Вы должны были попросить о помощи.
– Я тоже, – произнесла Розмари.
Мистер Гибсон промолчал. Голова была занята обдумыванием странной вещи, которая с трудом сочеталась с принципом рока. И в этом была ее странность. Допустим, индивид впал в депрессию вследствие своей внутренней химической организации. Назовем ее механизмом. Но даже при этом он еще не обречен, если его друзья, открытые всему новому, найдут способы ему помочь. И в этом заключалась странность – слабина в мощной, зубатой пасти судьбы.
– Забавно, – проговорил он.
Никто его не спросил, что ему показалось забавным, а он не стал объяснять. Машина вкатила на улицу с трехрядным движением, и пассажиры притихли.
Первым нарушил тишину Пол:
– Мне надо было позвонить домой – выяснить, вернулась ли Джини. И в порядке ли мама.
– Уже, наверное, около четырех часов, – предположила Розмари. – Этель, вероятно, дома. – Она резко, почти заносчиво вскинула голову.
Этель! Гибсон был поражен. Что скажет Этель? Он представить не мог. Все, что происходило в тот день с одиннадцати часов, будет неподвластно ее пониманию.
– А я не думаю, что он был болен, – пробормотал водитель автобуса. – Видимо, испытал потрясение.
Вирджиния склонила голову и уважительно посмотрела на него.
– До самых основ, – продолжал Ли Коффи.
– Его же все любили, – возразила Розмари и, словно в отчаянной молитве, сложила ладони.
– Все о нем только и думали! – У Пола был такой вид, словно Гибсон его непростительно обидел.
– Все? – задумчиво переспросил водитель автобуса. – Значит, конфетки обещать не будем.
– Конфетки? – удивилась медсестра.
– У него было что-то еще на уме, а не только недостаток братской любви ближнего. А теперь смотрите, моя милая, – сказал он своей блондинке, – мы на Хатауэй-драйв. Где тот дом, который нам нужен?
– Белый, в колониальном стиле.
– Может быть, яд здесь? – предположила Розмари.
Мистер Гибсон был щепкой в подхватившем его потоке воды и вышел из машины вместе с остальными.
Они остановились за стеной в том месте, где подъездная аллея поворачивала и расширялась перед входом в дом с колоннами. Перед ними раскинулся идеально белый фасад, а изысканные складки изящных штор на окнах свидетельствовали о том, что порядок здесь поддерживают деньги и наемные руки.
Теперь компанию возглавила Вирджиния: позвонила, и ей открыла служанка.
– Миссис Ботрайт дома? Нам надо срочно ее увидеть. По очень важному делу. – Лаконичное, веское обращение медсестры произвело впечатление.
– Пожалуйста, проходите, – пригласила служанка, изо всех сил стараясь скрыть удивление. И оставила их стоять на восточном ковре в просторной прихожей. Слева располагалась огромная комната. С валика серо-желтого дивана свисали ботинки для верховой езды и болтались взад и вперед, поскольку вмещали в себя пару юных ножек. Девчушка лежала на спине и разговаривала. Рядом никого не было, следовательно, она общалась по телефону.
По широкой лестнице вприпрыжку спустился парень лет шестнадцати.
– Привет! – произнес он и юркнул направо, где находилась еще одна комната со множеством книг и пианино. Мальчишка схватил рожок, и сразу раздались заунывные звуки.
Затем явилась миссис Уолтер Ботрайт собственной персоной – выплыла из белой двери под лестницей. Это была полная женщина, ростом пять с половиной футов. Под бежевым с белыми кружевами платьем угадывалось крепкое, упругое тело. Короткие, светлые волосы изящно вились, свежее, цветущее лицо венчал тонкий нос. В голубых глазах (хотя и не таких ярких, как у Розмари) сквозил интерес.
 
– Ко мне? Ах, это вы, мисс Северсон. Здравствуйте.
Вирджиния попросила называть себя по имени, но на этом вступление закончилось.
– Я видела вас сегодня в автобусе, мэм…
– Прошу прощения… – Миссис Ботрайт произносила нужные слова, но во взгляде по-прежнему стояло выжидательное любопытство. – Если бы я вас заметила…
Медсестра, прервав ее, перешла сразу к делу:
– Вы по ошибке не взяли в салоне маленький бумажный зеленый пакет?
– Не думаю. – Не слишком обходительную торопливость гостьи она восприняла как необходимость, и выражение ее лица ничуть не изменилось. – Сейчас проверим. – Она повернулась и двинулась с неожиданным для ее комплекции изяществом. – Мона!
Моной оказалась служанка.
– Спросите Жеральдину, не приносила ли я сегодня маленький зеленый бумажный пакет.
– Слушаюсь, миссис Ботрайт.
– Что было в том пакете? – поинтересовалась хозяйка дома у гостей.
Вирджиния объяснила. Миссис Ботрайт поджала губы.
– Это серьезно. Делл! – позвала она.
Девчонка пружинисто поднялась с дивана и сказала в трубку:
– Подожди, Кристи. Что такое, ма?
– Освободи телефон. Он нам нужен. Скажи Тому, чтобы он тщательно проверил свою машину – нет ли в ней зеленого бумажного пакета с маленькой бутылкой.
– Хорошо, ма. Кристи, я тебе перезвоню. Пока!
– Сын встретил меня на остановке автобуса, – объяснила миссис Ботрайт, подплывая к телефону.
Делл, которой было лет восемнадцать, прошла мимо них танцующей походкой. Глаза любопытные и улыбающиеся.
Из белой двери появилась женщина в форме.
– Ничего, мэм. Зеленого бумажного пакета на кухне нет.
– Спасибо, Жеральдина, – поблагодарила хозяйка и сказала в трубку: – Будьте добры, полицию. – А затем обратилась к гостям: – Кто из вас мистер Гибсон?
У Гибсона появилось чувство, будто на него со всех сторон показывают пальцами. Он стоял, как во сне, не то чтобы жалкий, а виновато зачарованный.
– Полиция? – спросила миссис Ботрайт. – Яд в бутылке из-под оливкового масла еще не обнаружен? Нет? – Она положила трубку и, не тратя слов, объявила. – Еще нет. – А затем продолжила: – Да, вы ехали со мной в автобусе. Чем могу вам помочь?
Розмари разрывалась между разочарованием и надеждой.
– Возникла цепочка воспоминаний. Водитель автобуса запомнил Вирджинию, а она – запомнила вас.
– А я, – сказала миссис Ботрайт (которая еще ни разу не произнесла: «О боже!» или «Как ужасно!»), – запомнила Тео Марша. – Кивком, словно невидимым молотком председательствующего, она призвала гостей к порядку. – Но сначала давайте убедимся насчет машины.
– В машине ничего нет, ма, – сообщил вернувшийся Том. Он с любопытством посмотрел на людей, но вопросов задавать не стал.
– Кто?
– Марш?
– Где?
Миссис Ботрайт жестом призвала к молчанию.
– Единственный способ достать Тео Марша – поехать к нему. Телефона в студии у него нет. Когда он работает, то отгораживается от всех. – Заметив непонимание, она добавила: – Тео Марш – художник.
 
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком,  купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.