Меня зовут господин Мацумото! Том 3 (СИ)

Аямэ эти слова заметно повеселили. После того, как я бросил на неё предупреждающий, немного сердитый взгляд, девушка излишне скромно сообщила, что является безработной студенткой и… и всё. Об остальном умолчала. Однако это не помогло ей избежать ответственности за своё легкомысленное поведение. Мама всё видит — мама всё помнит. Теперь уже я развлекался, наблюдая за допросом Аямэ. Учитывая всё сказанное нами ранее, используемое сейчас против нас, именно её Мацумото Томока определила в фаворитки списка претенденток, уже начав агитацию отдать голос в храме за своего «дорогого сыночка». Вовсю расхваливала «товар», который собиралась продать «наивной», столичной девочке. По её мнению, учёба в хорошем Токийском институте дело тоже далеко не из дешёвых, так что деньги у семьи Мацудара явно имелись. Жена с высшим образованием, одетая «дорого-богато», на неискушённый взгляд госпожи Мацумото, тоже неплохой вариант. Внешность — приемлема. Манеры — приемлемы. Рожать — способна. Вредных привычек — не имеет. К сыну относится — положительно. Годится! Берём!
Поэтому со стороны госпожи Мацумото в ход пошла не только лесть, но и откровенные намёки вроде: «Что-то я давно не готовила сэкихан. Не хочешь попробовать?» Для тех, кто не знает, это блюдо из красного моти-риса с бобами адзуки готовят только по особым поводам, вроде дня рождения, свадьбы или похорон. После таких предложений побледневшая Аямэ сильно забеспокоилась, поняла, что может неплохо так встрять из-за своего длинного языка. Одно дело, когда ты субъект действия, и совсем другое, когда объект. При одинаковом результате, ощущения, как рассказывают знающие люди, абсолютно разные.
Мацудара, как могла, принялась отчаянно отказываться от столь великой чести. Сопротивлялась напору госпожи Мацумото так, чтобы при этом её не обидеть. Началась «битва века». Пришла очередь Ёсимацу веселиться, наблюдая за этим забавным зрелищем. За тем, как вечно самоуверенную, беззаботную подругу, считающую себя выше других, безжалостно загоняют пока ещё в угол, но вдали уже виднеются стойла. Наконец, сжалившись над ней, после пятого умоляющего взгляда вспотевшей Аямэ, просящей поддержки, наш семейный фотограф, кем её зачислила штандартенфюрер Томока, спокойно раскрыла истинное положение рода Мацудара. Красочно обрисовала её положение принцессы и величину приданого, на которое может претендовать «выскочка» Синдзи.
Это сразу привело к краху надежд госпожи Мацумото. Аямэ была мгновенно и безжалостно вычеркнула из списка потенциальных невест, а ещё отчитана за непристойное поведение и сокрытие важной информации. Томока незамедлительно стала вести себя с ней подчёркнуто холодно и официально. Столь разительные перемены в её отношении заставили Аямэ сильно удивиться. Она не понимала, что не так сделала или сказала? В том-то и проблема, что это уже неважно.
Желая своему сыну счастья, мать никак не могла поверить в то, что неравноценный брак этому поспособствует. Да ещё с таким огромным разрывом в материальном и общественном положении. Скорее, он сделает меня несчастным, задвинутым в самый край глубокой тени могущественного рода. Семья Мацумото и близко не подходит семье Мацудара. Она ей банально ничего не может дать, кроме генов, а значит, я в ней вечно буду на вторых ролях, как бедный, наглый, жадный до денег родственник, который им всем обязан. Без права голоса. Понятно, что хозяйкой в таком доме будет жена. В любой момент разонравившийся муж может показаться ей лишним. Да, без хороших откупных она от него так просто не избавится, но что Синдзи будет делать дальше, выкинутый за борт? Что о нём будут говорить люди? Богатая невестка, конечно, это просто замечательно, но Мацумото и так не бедствуют, ни от кого не зависят, живут спокойно. Хотелось бы, чтобы так продолжалось как можно дольше. Не будь разница в положении наших родов настолько значительна, хотя бы на уровне семьи Ёсимацу, то для матери всё выглядело бы не так плохо. Абсолютного равенства всё равно не существует. Кто-то, так или иначе, окажется богаче, влиятельнее, образование, а кто-то, по сравнению с ними, не очень. Это понимали и Мацумото, и Ёсимацу, и Цукуда, но пока не понимала Аямэ, что видно по её глазам.
 
Дальше чаепитие стало проходить в намного более приятной, непринуждённой обстановке, с улыбками и безобидными шуточками. Гостьи перешли в разряд моих друзей, только и всего. Они совершенно не стали — persona non grata. Всё, что нужно, моя мама для себя прояснила, а значит, сняла все претензии и пожелания. Дальше в ход пошло традиционное гостеприимство. Не отпускать же друзей сына без угощения, а то ведь они могут передумать с ним общаться. В Японии с этим связан отдельный пунктик правил и отношений. Здесь само понятие — друг, имело более глубокое и серьёзное наполнение. Это на западе такое обращение к незнакомцу могло значить не больше обычной, ничего не значащей вежливости, дабы расположить к себе собеседника, а на востоке такими словами не разбрасываются. Более того, друзья получают определённые привилегии по участию в жизни друг друга. Дело в том, что в японском обществе очень много крайностей. Понятия середина для них непонятна. Ты, либо свой, либо чужой.
Вот только в последнее время всё стало меняться, к сожалению, не в лучшую сторону. Теперь для японца иметь сто названных друзей удобнее, чем одного настоящего. Желательно, разных профессий и повыше должностью. Такая вещь, как дружба, стала частью этикета. В неё больше не вкладывали искренности. Есть даже такая поговорка перед поступлением в школу — Пусть у тебя будет сто друзей.
В Японии существуют такие основополагающие понятия, как сото и ути, внешнее и внутреннее пространство, между которыми проходит чёткая, непроницаемая стена. Так вот, сейчас уже даже некоторые члены семьи начали попадать в категорию — сото, что уж говорить о других людях. Исторически сложившаяся система отношений, в которой есть только раб — подчинённый — хозяин, до сих пор никуда не делась. Поскольку понятие — друг, изначально в неё не вписывалось, то очень близких людей, которым можно доверить свою жизнь, чаще всего в буквальном смысле, считали чуть ли не членами семьи. Это теперь все стали очень образованными, цивилизованными, так что друзей спокойно относили к одной из трёх вышеназванных категорий. Конечно, не все так думали, встречались и исключения, но в целом именно так дела и обстоят. Поэтому — друг, это та же крайность. Либо человек, которому позволено чуть ли не всё, либо хороший, во всех смыслах, знакомый.
Если кто-то, в частности я, надеялся, что на этом всё закончится, то напрасно. Почему они не могли обо мне вспомнить в другое время? И почему не могли просто позвонить? Меня неожиданно начали засыпать сообщениями, на которые я просто не мог не реагировать, поскольку ждал важного звонка от деда.
Сначала написала Итидзё-сан, выразив осторожное желание снова встретиться. Причём подала это в таких старомодных и напыщенных оборотах, предельно вежливых, выверенных, что мне пришлось потратить некоторое время, вникая во все нюансы этого сообщения. Боялся что-то упустить. Зная, что игнорировать сообщения от девушки — это давать ей повод для скандала, вне зависимости от причины, пришлось отвечать. Я ведь Итидзё-сан обещал, как минимум, открыто и честно ответить на её письмо. Не хочу показаться лицемером, трусом и лжецом. Особенно после того, как вся страна думает, будто я спас эту девушку от медведя. Наверное, сейчас об этом один лишь медведь не в курсе. Затем объявилась Микадо-сан, с вопросом: «Ну что там с моей ролью? Куда прислать менеджера, обговорить детали?» Это сообщение я честно попытался проигнорировать, однако, не на ту нарвался. Почуяв жажду наживы и славы, актриса принялась бомбардировать меня повторными сообщениями, вынуждая хоть как-то, но отреагировать. Пришлось пообещать вернуться к этому вопросу позже. Сказал, что сейчас сильно занят. После неё пришла очередь начальницы, Накамуры-сан. Нашла время интересоваться, куда я потерялся и когда появлюсь, чтобы отчитаться о командировке. Она-то какое отношение к ней имеет?