Развод. Прощай, предатель (СИ)

  
Развод. Прощай, предатель
 
Вивиан Фокс
   
Пролог
 
— Ты должна уйти, — холодным тоном произносит мой любимый муж, а я едва виду его за пеленой слез.
— Нет, пожалуйста, — умоляю я, уже готовая упасть на колени у его ног. — Сережа, прошу тебя.
— Я люблю другую, Саша, — все тем же стальным тоном, который холодом сковывает мои внутренности. — Уходи.
— Сережа, как же… а как же мне дальше жить? Как я буду одна? У меня ведь никого, кроме тебя, нет.
— Саша, твои вещи собраны, машина ждет внизу. Она отвезет тебя назад в твою квартиру.
В мою квартиру… Возвращение к нищенскому, убогому существованию после того, как пять лет прожила с миллионером в его роскошном доме за городом. Никакого больше бассейна, брендовых вещей, поездок к морю четырежды в год. Ничего. Больше ничего. Но, самое главное, больше не будет его — моего любимого, самого лучшего мужа на свете.
Как?! Как он мог из заботливого, ласкового и нежного мужчины превратиться в холодный айсберг всего за один день?
Выходя из кабинета мужа, я снимаю обручальное кольцо и кладу его на постамент, на котором стоит китайская ваза какой-то там династии какого-то там века.
Никогда не заостряла внимания на старинных вещах, которые покупает мой муж. Он увлекается вещами с историей, а я люблю все новое. Может, потому что в моей жизни старья было и так много. Сначала детдом, в котором из нового была только директриса. Потом — квартира, в которой не было ремонта с момента постройки. У меня не было денег довести ее до ума. А потом появился Сережа и забрал меня в мир роскоши. У меня так и не дошли руки до той убогой квартирки. Я о ней и не думала. Мне казалось, я никогда больше не вернусь туда. Знать бы раньше, что все так обернется…
Выйдя из дома под сочувствующим взглядом экономки Марты Сергеевны, останавливаюсь у машины. Водитель открыл заднюю дверь и уже ждет меня, а я глотаю слезы. Дойдя до автомобиля, бросаю последний взгляд на особняк, в котором прожила самые счастливые пять лет, и, захлебываясь рыданиями, сажусь на заднее сиденье.
Всю дорогу до дома, в котором прожила только полтора года, я рыдаю до икоты. Внутри сводит от безысходности и ужаса перед будущим. Грудную клетку разрывает от боли. Мне будто вставили туда ржавый нож, и я сама проворачиваю его каждый раз, когда думаю о Сереже и той, другой. Я знаю, кто она. Догадываюсь. Она не ровня мне. Не нищенка, не сирота. Она — дочь богатого партнера моего мужа. Его единственное и неповторимое сокровище. Образованная, интеллигентная, вращающаяся в нужных кругах.
На нашей с Сережей свадьбе она поздравляла нас. Я тогда еще удивилась, как он мог выбрать меня, если рядом с ним все это время была такая роскошная женщина. Идеальная от безупречно уложенной блондинистой макушки и до кончиков красных ноготков. Манерная, женственная. Не то что я. Вечно куда-то спешащая, суетливая, а дома еще и растрепанная. Виолетту со мной даже сравнивать не нужно, чтобы знать, в чью пользу будет сравнение.
Машина останавливается у подъезда, и я окидываю взглядом унылый серый дом. Зеленая подъездная дверь с давно выломанным домофоном. Так было пять лет назад, и ничего за это время не изменилось. Выйдя из машины, я чувствую себя неуместно даже в простеньком велюровом спортивном костюме с брендовой этикеткой. Слишком гламурная для такой обстановки. Мысленно одергиваю себя, напоминая, что именно здесь мне и место.
Водитель помогает занести два моих чемодана наверх. Я достаю из кармана ключ, который мне отдал Сережа, и отпираю дверь. Открыв ее, кривлюсь. Здесь пахнет пылью и старыми вещами. Не хочу туда заходить! Не хочу! Внутри зреет истерика, и я решаю, что она не для водителя.
— Спасибо, — хриплым шепотом благодарю его и, схватившись за ручки чемоданов, закатываю их в тесную прихожую.
— Может, вам еще что-то нужно, Александра Ивановна? — спрашивает водитель позади меня.
— Спасибо, дальше я сама.
— Звоните, если что-то понадобится.
 
Бросаю на него взгляд через плечо и слегка хмурюсь. Что это значит? Что мне может понадобиться от водителя. А он, тепло улыбнувшись, кивает и спускается по ступенькам. Что, черт побери, все это значит?!
Странное поведение водителя усиливает мою внутреннюю истерику, и я толкаю дверь, чтобы ее захлопнуть. Обшитое дермантином полотно бьется о лутку и отскакивает назад.
— А! — выкрикиваю резко и толкаю еще раз, но на этот раз прижимаю ладонью и поворачиваю ручку замка.
Прижавшись к двери спиной, съезжаю вниз и сажусь задницей прямо в брендовых штанах в слой пыли. Обвожу взглядом убогую обстановку и снова впадаю в истерику. Не хочу здесь жить! Не хочу жить без него!
  
Глава 1
 
Год назад
— Моя сладкая, милая девочка, — бормочет Сережа и сразу врывается в меня.
Спина выгибается дугой, когда я чувствую жесткое проникновение, и я вскрикиваю, впиваясь ногтями в его спину. Он не раскачивается медленно, не нежничает. Сразу долбится так, будто от того, возьмет ли он меня, зависит его жизнь.
— Да! Да! — вскрикиваю я с каждым толчком. — Еще!
— Еще? — спрашивает он.
Садится на колени, забрасывает мои ноги себе на плечи и снова врывается. Больно, но так невероятно. Растягивая меня до предела так сильно, что, кажется, будто я сжимаю его внутренними мышцами как тисками.
— Тугая. Мокрая, — приговаривает Сережа, долбясь все быстрее, пока я не кончаю и не бьюсь в конвульсиях в его руках. Он выходит из меня и, быстро надрачивая, выплескивает свое удовольствие мне на живот.
Улыбаясь, прикрываю глаза. Сергей берет салфетки и, стерев сперму с моего живота, укрывает меня одеялом.
— Поспи еще немного, — шепчет он, целуя меня.
— Тебе точно нужно уезжать так рано?
— У меня рейс. Если хочешь, чтобы я завтра вернулся, нужно выезжать сейчас.
— Я вообще не хочу, чтобы ты уезжал, — зевая, произношу я, но глаз не открываю.
Когда Сережа уходит в ванную, я улыбаюсь, наслаждаясь тем, как пульсирует между ног. Так приятно оставаться в теплой постели, когда знаешь, что на улице лютует мороз. Если бы еще муж прижимал меня к своему горячему боку, я была бы самой счастливой в этот момент. Но додумать эту мысль не успеваю, потому что засыпаю.
А просыпаюсь уже когда Сергея нет рядом. Открыв глаза, улыбаюсь. На соседней подушке лежит маленькая розочка, а рядом с ней стоит сложенный вдвое стикер. На нем большими буквами написано “ЛЮБЛЮ”. Твердой мужской рукой.
Взяв розу, вдыхаю аромат. Едва ощутимый, что немудрено в это время года, но все равно чувствую его. Сережа любит делать мне такие приятности. То такая вот роза, то незапланированная поездка к обожаемому мной морю, то романтический ужин, то танцы среди ночи голыми в нашей огромной спальне. Он такой романтик! И так любит меня баловать! Это самое приятное, потому что меня жизнь совсем не баловала. Я росла в детдоме, где избиения и издевательства — норма. Ни от одного человека в жизни я не услышала доброго слова. До Сережи.
Мы познакомились, когда его машина обдала меня грязью. Это была затяжная весна с квашней под ногами. Я шла по тротуару, стараясь находить более-менее сухие участки асфальта, потому что мои старые сапожки не выдерживали такого напора воды, как в ту весну. Они мгновенно промокали, и мне надо было минимум сутки после такого их просушивать. А суток у меня не было. Я поступила учиться на швею, и занятия были каждый день.
Когда проезжавшая мимо машина окатила меня по пояс, я даже высказать возмущение не смогла. Просто захлебнулась воздухом. Но водитель остановился. Задняя дверца открылась, и из нее вышел элегантный мужчина в темно-синем пальто до колена и такого же цвета галстуке поверх белоснежной рубашки. Помню, как я тогда застыла, осматривая его. Мне показалось, что он не с этой планеты. Будто явился откуда-то с Олимпа, о котором рассказывала наш учитель по культуре. Эх, ей бы самой культуре обучиться.