Опасные манипуляции 4 (СИ)

— Что? Где? — я старательно осмотрела окрестности.
— Не изображай дурочку. — мне ткнулись в щеку сухими губами: — Ты что сегодня была такая агрессивная?
— Да просто надоело все. Ты мой, а тебя какие-то Мишины пытаются за решетку посадить, по указанию какого-то Серафима Петровича… Хочешь я на Мишина рак нашлю?
— Стой. — муж резко остановился и развернул меня к себе: — ты же говорила, что на любою порчу всегда ответ прилетает, да еще сильней, чем твоя волшба?
— Вот только это меня и останавливает. — я с досадой вырвала руку: — Или ты думаешь, что я способ не найду, как это обойти?
— Рак, это перебор, даже для Мишина…- муж с силой ухватил мою руку и прижал к себе: — И насчет Серафима Петровича хотелось бы узнать поподробнее. Пойдем скорее домой, а то я что-то перенервничал…
— Нет. Мне надо в ювелирный, золота прикупить…
— Ты же не увлекалась этим? — муж подозрительно уставился на меня, а сам, думая, что я не вижу, обреченно хлопнул по карману с кошельком, очевидно, тоскливо прикидывая, сколько у него станется наличности после покупки «ювелирки» для меня.
— Ты не волнуйся, я на свои покупаю. Скажи только, где самый большой выбор?
В двухэтажном торговом центре «Кремень», что расположился у самого выхода конечной и самой загруженной станции метро, располагалось четыре десятка отделов и отдельчиков по продаже драгоценных металлов и прочей, переоцененной, бижутерии. От блеска желтого металла, отражающего в зеркалах, стеклах витрин и ярких светильниках, было больно смотреть. Золото и серебро здесь продавали, меняли, реализовывали в кредит, принимали в залог и, якобы, где-то, даже дарили. Мы с Колей зашли в крупный отдел, где из-за прилавка нам деревянно улыбалась молоденькая продавщица с лучистыми глазами. Я, как злая ведьма, могла бы получить золотишко бесплатно, задурив торговке голову и вручив ей несколько старых билетов на троллейбус, но сбоку у меня сопел милиционер, которому бы, уверена, не понравилась моя ловкая и веселая афера, да и оставлять продавца без зарплаты на несколько месяцев я не хотела. К удивлению девушки-продавца, я попросила показать мне все изделия от семьсот пятидесятой пробы и выше. С трудом девица нашла мне с десяток золотых изделий, из которых я выбрала три — два толстых кольца и браслет, широкий, тяжелый, состоявший из нелепых пятиугольников, напоминающих по форме еще советский знак качества.
— Люда, ты этот ужас собралась носить? — муж рассматривал нелепые золотые болванки, недоуменно мотая головой.
— Не волнуйся, я не буду эту нелепицу носить. Это я для тебя купила…
Я хихикнула, глядя в глаза благоверного, где плескалась безмерная, тысячелетняя скорбь богоизбранного народа, но долго мучить своего мужчину не стала.
— Да не волнуйся, ты этот страх и ужас носить тоже не будешь. Помнишь, ты рассказывал мне, что у тебя есть ювелир знакомый.
— Слушай, я домой хочу…
— Дорогой, потерпи, не маленький же ребенок. Поехали скорее… — мне попала под хвост и остановить меня на пути к цели было невозможно.
Мастер-ювелир прятался от злых людей в огромном, пятиэтажном гараже, расположенном на среди панельных двенадцатиэтажек. Я раньше думала, что капитальные гаражи состоят только из грязных, промасленных и тесных боксах, куда окрестные мужики загоняют свои автомобили, когда на улице стоит арктический холод в минус сорок градусов, но действительность оказалась несколько иной. Сначала мы с мужем нырнули в узкую дверь, которую я приняла за электрощитовую, потом шли по узкой лестнице, уходящей вверх. На третьем этаже долго жали на кнопку переговорного устройства, над которым висела камера. Минут через пять за металлической толстой дверью прожужжал электрозамок, и мы преодолели первое препятствие. Подобных дверей было еще две, перед каждой из которых мы несколько минут, но стояли, наконец, когда я ожидала еще с десяток запоров, дверей и калиток, мы оказались в светлой, отделанной кафелем, мастерской, расположенной где-то под крышей гаражного комплекса.
— Привет, Коля. — из-за рабочего стола встал невысокий мужчина и «поручкалвшись» с мужем, вопросительно уставился на меня.
 
— Познакомитесь. Жена моя — Людмила, мастер Иван Петрович.
— Доброго дня. — ювелир вежливо наклонил голову: — С чем пришли, молодые люди.
— Хотела заказ у вас сделать, а для этого каталоги посмотреть.
— Прекрасно. — передо мной шлепнулось несколько цветных журналов с образцами ювелирных изделий: — Присаживайтесь, выбирайте. Материал ваш?
Я кивнула Николаю, и он выложил перед ювелиром наши покупки.
— Интересно, интересно. — мужчина аккуратно вытаскивал золото из индивидуальных прозрачных пакетиков, раскладывая перед собой, но, вот незадача — одно из колец выпало из ладони Ивана Петровичи и с глухим звуком упало на поверхность стола.
— Стоп. — ювелир подхватил кольцо и стал внимательно его осматривать, после чего подбросил одно, второе кольцо, так, что они со звоном падали на столешницу.
— Петрович, что-то случилось? — муж напрягся.
— Сейчас проверим. — мужчина во вздохом встал со старого офисного кресла, отошел в металлическому шкафу, откуда вскоре, держа в руках гладкий точильный камень и несколько пластиковых пузырьков с закручивающимися пробками.
Вжик, вжик! — резкими движениями ювелир провел каждым изделием по камню, так, что на нем осталось несколько желтых параллельных полосок сточенного наждаком золота.
Кан-кап. — капелька агрессивной жидкости упала на наждак, после чего, стеклянной палочкой, Петрович намочил этой жижей рад полосок, отчего они полностью и мгновенно исчезли, растворившись в этом растворе.
— Тьфу. — ювелир чертыхнулся.
— Да что случилось? — Николай высказал свое нетерпение к отсутствию информации.
— Вы где это брали? — Петрович пренебрежительно ткнул хрупкой палочкой в золото, за которое я отдала вполне приличную сумму.
— В «Кремне», сегодня купили.
— Ну и зря. — ювелир снова заелозил золотом по камню, после уронил новую каплю из другого пузырька: — Получается, что пробу на «семьсот пятьдесят» ваше золото не держит.
— Что? — переспросил Николай, хотя по его глазам я поняла, что смысл слов Петровича до моего мужа прекрасно дошел.
— Я говорю, что говно вам подсунули. — ювелир уже чертил новые полоски: — Ни «семьсот пятидесятой», ни «пятьсот восемьдесят пятой» пробам эта дрянь не соответствует, только «триста семьдесят пятой». Видите? — мозолистый палец мастера ткнул на третью группу желтых полосок, которые не растворились в размазанной по камню жидкостью из третьего пузырька: — Ну что? Будете из «триста семьдесят пятой» что-то себе заказывать?
— Нет. — я замотала головой в отрицательном жесте: — Мы лучше позже придем. Коля, собирай наше барахло.
Людмила Жемчужная, «Мисс Спокойствие».
В ювелирном отделе торгового центра «Кремень» куда мы с мужем, кипя от возмущения, ввалились на следующее утро, народа было больше. С десяток человек возились возле высоких стеллажей и выдвижных ящиков, причем на нас никто, кроме вчерашней продавщицы, внимание не обратили. Девушка, все с той-же, профессионально- равнодушной улыбкой, двинулась к нам. Я почувствовала, что она нас узнала, но, к моему удивлению, никакого волнения не испытывала, скандала с нами не боялась, а даже, как-то, жаждала его.
— Девушка. — Коля бросил на прилавок пакетики с вчерашними покупками: — Вы нам вчера продали некачественное золото, оно не соответствует пробе…
— Вы, гражданин, потише тут шумите…- девушка «завелась» с пол-оборота и сразу бросилась в драку, слава Богам, пока словесную: — По правилам, ювелирные изделия обмену и возврату не подлежат. А если в пробе сомневаетесь, надо было вчера и проверить, не отходя от кассы.
Тонкий пальчик с ярким маникюром уткнулся в лист бумаги, прикрепленный посредством скотча к прилавку возле кассы — «Проверка соответствия пробе — десять рублей» и жирная стрелочка, направленная в сторону небольшой будочки, притаившейся в углу ювелирного отдела, на котором висела гордая вывеска «Ломбард».