Пока светит солнце

– И даже не раненый. Четыре пулемета. Два «максима» и два ручных. Миномет, но мин всего пять штук осталось.
– Ага! Межуев жив?
– Поцарапало малость, да из его расчета двоих убило. А так – идет вместе со всеми, у него рана легкая.
– Молодец он! Сколько у дороги фрицев положил – просто жуть! Потери наши?
Федюнин вздохнул.
– Трудно сказать… На той стороне они остались. Артиллеристы погибли все, из пулеметчиков, которых танк раздавил – только один уцелел. Кто-то в поле рванул, я таких видел. Как мост упал, мы на тот берег и не совались. Приблизительно – человек пятнадцать, только убитыми, потеряли. Вот раненых – вынесли, надеюсь, что всех. Их спасти старались, не успели погибших похоронить.
– Ладно… понимаю вас. Миронов?
– Кто это?
– Сапер. Тот, что танк подорвал.
– Погиб он. Собственным взрывом и убило.
– Жаль, геройский парень он оказался… – Алексей тряхнул головой, отгоняя мрачные мысли. – Ладно. Что сделано – то сделано. Мост мы просрали, будем теперь выволочки от командования ждать.
– Так кто бы тут что сделал, товарищ капитан? Танки… да фашистов – чуть не батальон!
– Нет. Не было их там столько. Рота… ну, может быть, две.
– Хрен редьки не слаще!
– Эх, Федюнин, кабы всё так просто было! – Ракутин надел фуражку и поправил гимнастерку. – Приказ – мне отдали, с меня и спрос будет. Автомат мой где?
– Скажу старшине – принесёт.
Подошедший через несколько минут старшина, принес капитану ППД.
– Рассказывайте, Хромлюк. Что там у вас, да и телеги откуда взяли?
– Так из деревни всё это, товарищ капитан! Вы же сами распорядились туда бойцов послать – за куркулем этим.
– А! Помню… и как?
– Он, товарищ капитан, как бойцов увидал, так враз смекнул – не с пирогами к нему пожаловали. Сиганул в дом, да из окна и стрельнул. Не попал, мы тоже не лыком шиты, небось. Разбежались по сторонам-то, да сунули ему гранату в окно! Куркуля-то взрывом и уконтрапупило! Хата евонная – сгорела, видать, тот самый бензин, что он у нас выцыганил, и полыхнул. А я, как бойцов отправлял, наказал – забрать со двора телегу, она ему более без надобности будет. Так их там две штуки оказалось. Обе и пригнали. Лошади тоже отыскались – в сарае нашлись.
– А ещё там что нашлось?
– Так… по мелочи. Цинк патронов к автомату, гранат десяток… еды, но той – совсем чуток.
– Ох, старшина, подведешь ты меня под монастырь! Ну да ладно, телеги эти – очень даже к месту оказались. Так что – молодец!
А через несколько часов их остановили передовые посты советских войск. Как выяснилось, приказы, аналогичные тому, что получил Ракутин, имелись не только у него. Поэтому, первым же желанием старшего лейтенанта, который командовал этим самым постом, было присоединение подошедшего отряда к себе. Тем паче, что его подразделение насчитывало всего два десятка красноармейцев, при одном ручном пулемете. И единственным аргументом старшего лейтенанта оставался приказ, подписанный командиром дивизии. На него-то он, в основном, и уповал.
– Серьезный документ, – кивнул Алексей, прочитав эту бумагу.
– Комдив подписал!
– Угу… а вот скажите мне, товарищ старший лейтенант, комдив ваш, он что – непосредственно Москве подчиняется?
– Как это?
– Ну, в смысле, здесь над ним кто-то есть?
– Конечно, есть!
– Например? Вы не удивляйтесь, я же пограничник, всех тонкостей могу и не знать…
Слушавшие эту беседу Хромлюк и Федюнин, почти одновременно хмыкнули.
– Командир корпуса… штаб армии, наконец!
– Ага! То есть, приказ штаба армии, в данном случае, будет более весом?
– Разумеется!
– В таком случае, милости прошу ознакомиться… – протянул свою бумагу капитан. – Тут и печать есть, всё, как полагается.
Командир поста повертел документ – только что, не понюхал. И с видимым сожалением, вернул его Алексею.
– Но тут написано – занять оборону у переправы… так это не здесь!
– Мы именно оттуда и идем, – кивнул Ракутин. – По выполнении приказа, следуем за получением новых указаний. И раз уж на то пошло, товарищ старший лейтенант, не дадите ли нам провожатого до штаба? Не хотелось бы размахивать таким документом на каждом шагу.
– Дам, – уныло кивнул командир поста. – А…
– Что?
– Патронами… не поделитесь? У нас мало – по три обоймы на ствол.
После того, как «музыканты» пригнали грузовики со снарядами и патронами, недостатка в боеприпасах у капитана не было. Даже некоторый избыток имелся, на телегах его везли.
– Товарищ старшина! – обернулся у Хромлюку Алексей. – Выдайте бойцам ящик патронов!
Критически осмотрев лежащие на телегах ящики, Хромлюк выбрал самый, на его взгляд, неказистый и, со вздохом, указал на него подошедшим бойцам.
– Этот берите…
Уже отойдя от поста, Ракутин обернулся к старшине.
– Вот смотрю я на вас, товарищ Хромлюк, и удивляюсь! Свои же товарищи, бойцы Красной армии – а вы им патронов жалеете! Помню, был у нас на заставе старшина Потапов, так тот даже положенные сапоги выдавал так, будто их прямо у него с ноги стаскивали! Мол, вам только дай – так все зараз и истопчете! Мол, беречь обувку надо!
– И правильно, между прочим, говорил, товарищ капитан… – буркнул старшина. – Небось, когда личный состав вооружать станем, вы первый с меня и спросите – где патроны, Хромлюк?
– И спрошу! Кто у нас старшина?
– Я, товарищ капитан, кто ж ещё? Оттого и должен чуток подальше собственного носа смотреть…
В штабе, куда капитана с бойцами проводил сопровождающий, царила полная суматоха. Кто-то, надсаживаясь, орал в трубку телефона, бегали посыльные, таскали какие-то ящики. Все были заняты важнейшими делами и отвлекаться на какого-то капитана никто не хотел. После нескольких безуспешных попыток обратить на себя внимание, Ракутин плюнул и поймал пробегавшего мимо лейтенанта.
– Где у вас особый отдел?
– Вон там, – махнул тот рукой, – домик в саду видите? Туда и ступайте, товарищ капитан.
Войдя в дом, Ракутин прямо на пороге столкнулся с лейтенантом – «музыкантом».
– Малышев? Вы как тут оказались?
– Товарищ капитан! – обрадовался тот. – А я уж думал…
Видок у лейтенанта был ещё тот… Разодранная гимнастерка, обгоревшие брови…
– Вас что, кошки драли, товарищ лейтенант? Почему в таком виде?
– Нет, товарищ капитан… мы это… танкиста пленного притащили. Ну, из того танка, что артиллеристы подбили! Он из него выскочил – да дал деру! А мы его ловить бросились. Он – в поле рванул. А мы – за ним!
– Мы – это кто?
– А вдвоем его ловили-то, ещё и боец со мною был. Ишимбаев, по фамилии…
– И где он?
– Особисты его сейчас допрашивают. Я-то написал уже все, а он – неграмотный, по-русски писать не может. Да и читать – тоже.
– Хорошо, а здесь-то вы как оказались? Почему не со всеми вместе шли?
– Так мы, как к мосту вернулись – там уже такое творилось! И не поймешь, где кто… Вот, втроем через реку и переправились. Правда, пришлось дальше по берегу уйти, у переправы опасно было. А дальше уже в сторону города пошли.
– Вы знаете этого человека? – негромкий голос вклинился в разговор.
Алексей обернулся. Невысокий старший политрук стоял у приоткрытой двери в комнату. Когда он появился, Ракутин так и не заметил.
– Знаю. Лейтенант Малышев был направлен мною на поиски разбитой колонны с боеприпасами. После выполнения задания, командовал группой бойцов, занимавших позиции на холме.
– И вы готовы это подтвердить письменно?
– Готов.
– Пройдемте… – старший политрук отступил в сторону, сделав приглашающий жест рукой. – Присаживайтесь, вон там стул стоит… автомат можете на вешалку повесить…
Комната была небольшой. Стол, пара стульев. Шкаф с бумагами и несгораемый ящик около окна – вот и вся её обстановка.
– Могу я увидеть ваши документы? – особист (а в том, что пред ним именно особист, капитан не сомневался) протянул руку.