Царь поневоле. Том 2 (СИ)

— Конечно мой царь, — опцион улыбнулся, поклонился и вышел из шатра, а вскоре внутрь стали заносить сначала одуряюще пахнущие горячие блюда, а затем появился и сам парень.
— Мой царь, — улыбнулся он, склонившись в поклоне, — я как раз закончил готовить.
Спустив ноги с кровати, я надел калиги и прошёл к креслу. Издалека с лавки послушался голодный шум чужого живота.
— Она сама отказалась от завтрака, мой царь, когда Его величество заснул, — сдал её моментом Танини.
— Иди сюда, — я ткнул на стул напротив, не обращаясь конкретно ни к кому, но жрица поняла и вскоре заняла место. Танини сел рядом и ревностно смотрел, чтобы она не ела мою еду, что он нарезал, а только то, что она отрезала себе сама.
Парень стал рассказывать, что иудеи установили по центру поля огромный шатёр, который уже посетили несколько центурионов, чтобы проверить его и местность вокруг.
— Поставьте наш ближе к нашему лагерю, — распорядился я, — что мы нищие какие, пользоваться чужим. Ну и к тому же охране не нужно будет далеко ходить.
Парень заверил, что сейчас отдаст приказ и на несколько минут выбежал из шатра, оставив меня с Адой.
— Говоришь раздевала меня, — я посмотрел в её сторону, — я проснулся и без набедренной повязки.
Девушка стала густо краснеть.
— Может все эти истории о жрицах Ашер всё же правдивы? — подколол её я.
— Я девственна! — огрызнулась она и быстро добавила, — Великий царь.
Когда вернулся Танини, она снова опустила лицо в тарелку и ела совсем понемногу.
— Господин Эхор сказал, что достанет из своих запасов, — сказал мне Танини.
Я лишь хмыкнул на его замечание.
— Мой царь, пока Его величество спал, я подготовил набело документ, — сказал он, напоминая мне о том, что я хотел сделать, но заснул.
— Молодец, что не забыл, — удивился я, — неси.
Когда тубус был доставлен, а три экземпляра показаны мне, я сразу понял, что по-египетски писал он, а вот вторая часть была написана аккуратным мелким почерком, точно не Танини.
— Ты хоть проверил, чего она там понаписала? — изумился я, поняв, кто это писал.
Девушка покраснела, парень тоже, злобно посмотрев в её сторону, но мне он ответил.
— Показал десяти человекам, кто знает иудейский мой царь, но Его величество сам понимает, я не могу проверить полную достоверность этого, я не владею этим языком. Может составим весь договор на египетском мой царь?
Я покачал головой, я сам ему это приказал сделать, было бы странно отступать сейчас назад.
— Кому ты показал его?
Он перечислил имена, некоторых я знал и это были верные мне люди.
— Что же, — я взял у него перо, макнул его в чернильницу и поставил три росписи, — если что, то будем знать, кого повесить.
Оба моих собеседника вздрогнули, но промолчали, а Танини посыпал золотым песком место подписи, прижал к местам мою печать и снова посыпал золотом, чтобы чернила не растеклись по листам. Только убедившись, что всё в порядке, он высушил их осторожными помахиваниями над ними дощечкой и только после этого убрал документы обратно в тубус.
Когда мы поели, Танини помог мне сменить одежду и я направился к палаткам центурионов, обрастая по ходу всё большим количеством людей.
Вскоре появились Ментуиуи с Менхеперресенебом, а также главы первых когорт легионов, с которыми я поздоровался, приветственно подняв руку.
— Ну что? Готовы? — окинул я их взглядом.
— Конечно Твоё величество, — все при этом поклонились.
— Отправьте тогда парламентёра и выставите побольше охраны, а также лучников, не хватало ещё, чтобы нас захватили в плен.
— Конечно мой царь, — тут же рядом оказался Хопи.
Началась небольшая суета, колесница умчалась в сторону врага и почти сразу вернулась. Возница сообщил, что иудеи ответили, что скоро будут. Собравшись, мы с частью центурионов и всадников отправились к нашему шатру, где разворачивались когорты охраны. Возле лагеря строились лучники, чтобы поддержать нас в случае быстрого отступления.
Мне подвезли колесницу, на вожжах которой стоял митаннийский принц.
— Его величество Менхеперра, — он низко поклонился, сказав это по-египетски и протягивая мне вожжи.
 
Я перевёл взгляд на Ментуиуи, который взял за него ответственность.
— Принц Тушратта отличный наездник, — спокойно ответил мне тот на незаданный вопрос, — Его величество может быть спокоен.
У парня от похвалы видного военачальника покраснели уши. Я не стал брать у него вожжи, сказав.
— Оставайся моим возницей, я посмотрю на тебя.
— Слушаюсь Его величество, — склонил он голову и вскочив на колесницу, присвистнул на коней и те сами тронулись вперёд, даже без вожжей.
Он, понимая, что я слежу за его ездой, правил очень осторожно, объезжая всё, что только можно было, но я уже увидел, что хотел. Да, он был отличным всадником, возможно даже лучше Меримаата.
Мы вскоре подъехали в шатру, который был весьма достойным по размеру, и я спустился с колесницы, проходя внутрь. Там стоял только стол, четыре стойки с лампами и моё кресло. Заняв место, я стал наблюдать, как внутрь заходят десять чужих охранников, а затем шесть иудеев и замирают напротив меня. Трое из них явно были священниками или как называла их Ада — коэнами, это я понял по их головным уборам и одежде, а остальные явно военные вожди. Как мне рассказала Ада, царей или прослойки элит у иудеев не было, хотя конечно кто-то жил богаче другого, но не было такого гигантского сословного расслоения, как в Египте между простыми крестьянами и, например царскими сановниками.
— Вы видимо за столько лет забыли, как нужно правильно приветствовать царя Египта? — спокойно поинтересовался у них Ментуиуи.
Иудеи переглянулись и явно нехотя стали опускаться на колени.
— Ниже, — приказал мой военачальник и они уткнулись лицами в пол.
— Мой царь, переговорщики от сынов Израиля готовы слушать Его величество, — Ментуиуи повернулся ко мне, на его лице за всё это время не дрогнул ни мускул.
— Ада сказала, вас здесь всего три колена, — сказал я и один из жрецов подтвердил, что так оно и есть.
— Сколько вам потребуется времени, чтобы оповестить всех иудеев о том, что им нужно будет присягнуть мне на верность?
— Примерно три месяца Великий царь, — сухо ответил он.
— Готовы вы будете это сделать?
— У нас нет выбора Великий царь, — ответил он же, — если Его величество Менхеперра гарантирует нам возвращение священных реликвий, народ подчинится этому требованию.
— Я всегда держу своё слово, — я пожал плечами, — на ваше несчастье я прекрасно знаю ценность этих вещей и не позволю, чтобы их кто-то даже тронул, не говоря уже о том, чтобы повредил.
— Мы признательны Великому царю за это, — ответил уже один из вождей, — хотя нас сильно удивило знание наших обычаев и традиций. Во времена до Исхода, египетских царей это не интересовало.
— Ты не поверишь, — хмыкнул я, — но я царь таких широких взглядов, что даже оставлю вам вашу веру, когда вы станете моими подданными.
В шатре наступила полная тишина, иудеи даже подняли лица, чтобы изумлённо посмотреть на меня.
— Это правда, — кивнул я, — веруйте в кого хотите, мне главное, чтобы вы соблюдали мои законы и платили вовремя дань.
— Но как же ваши жрецы, Великий царь, — не поверил мне священник, — наши купцы рассказывали, что их власть весьма сильна в Египте.
— Я с ними договорюсь, это вообще не ваша забота, — я неопределённо покачал рукой в воздухе.
— Кого же Великий царь поставит над нами, чтобы он соблюдал законы Египта? — поинтересовался священник.
— Того, кого вы выберете сами и так в каждом номе, — снова поразил я их своим ответом, — но конечно администрация и налоговые органы будут присутствовать египетские, чтобы наблюдать за соблюдением всех законов.
— Слова Великого царя ошеломительные, — признался один из вождей, — мы шли сюда подписывать полную зависимость иудеев перед египтянами только на двух условиях, чтобы нам вернули реликвии и не возвращали обратно в Египет.