Сборник коротких эротических рассказов

— Ты! Сука!
Женщина вздрогнула от удара, но не шевелилась. Он ударил ее вторично, перевернув этим пинком лицом вверх. Она все равно не отняла судорожных рук от лица.
— Сука! — повторил мужчина. — Мальчики твои вырастают, поняла?
Марина отняла ладони и посмотрела на мужчину. Ничего, решительно ничего в его чертах никого ей не напоминало. Но она все равно догадалась, что привело его сюда и, догадавшись, задрожала всем телом вновь. Мужчина, пренебрежительно глядя на Марину, срывающимся от сдержанного волнения голосом проговорил:
— Хуй с тобой, живи, дрянь. Прирезал бы я тебя как курицу, да садиться из-за гадины не стану.
Он повернулся уже спиной, собираясь уходить, но остановился, снова посмотрел на жалкую, распростертую перед ним девушку — и плюнул. Густой мужской плевок пришелся на коленку.
Мужчина захлопнул за собой дверь так, что затрясся весь дом. Он улыбнулся от уверенности, что вступает сегодня в новую жизнь и больше не поедет в экспедицию. А в оставленной им разоренной квартире посреди комнаты на полу нагая, растерзанная, окровавленная и опозоренная женщина рыдала и рвала на себе волосы.
  
Евгений Онегин
 
 роман в стихах 
 
 
 
На свете братцы всё говно,
 
Все мы порою что оно,
 
Пока бокал пенистый пьём,
 
Пока красавиц мы ебём,
 
Ебут самих нас в жопу годы
 
Увы, таков закон природы.
 
Рабы страстей, рабы порока,
 
Стремимся мы по воле рока,
 
Туда, где выпить иль ебнуть,
 
И по возможности все даром,
 
Стремимся сделать это с жаром,
 
И поскорее улизнуть.
 
Но время между тем летит,
 
И ни хуя нам не простит,
 
То боль в спине, в груди отдышка,
 
То геморрой, то где-то шишка,
 
Начнем мы кашлять и дристать,
 
И пальцем в жопе ковырять,
 
И вспоминать былые годы,
 
Таков, увы, закон природы.
 
Потом свернется лыком хуй,
 
И, как над ним ты ни колдуй,
 
Он никогда уже не встанет,
 
Кивнет на миг и вновь завянет,
 
Как вянут первые цветы,
 
Морозом тронутой листвы,
 
Так всех, друзья, нас косят годы,
 
Таков, увы, закон природы.
 
 
********
 
 
Мой дядя самых честных правил,
 
Когда не в шутку занемог,
 
Кобыле так с утра заправил,
 
Что дворник вытащить не мог.
 
Его пример другим наука,
 
Коль есть меж ног такая штука,
 
Не тычь ее кобыле в зад
 
Как дядя —  сам не будешь рад.
 
С утра как дядя Зорьке вставил
 
И тут инфаркт его хватил
 
Он состояние оставил
 
Всего лишь четверть прокутил.
 
Его пример другим наука
 
Что жизнь? Не жизнь сплошная мука.
 
Всю жизнь работаешь, копишь
 
И не доешь, и не доспишь,
 
И кажется достиг всего ты,
 
Пора оставить все заботы,
 
Жить в удовольствие начать
 
И прибалдеть, и приторчать…
 
Ан нет, готовит снова рок
 
Суровый жесткий свой урок.
 
Итак, пиздец приходит дяде.
 
На век прощайте водка, бляди.
 
И в мрачны мысли погружен
 
Лежит на смертном одре он.
 
А в этот столь печальный час
 
В деревню вихрем к дяде мчась,
 
Ртом жадно к горлышку приник
 
Наследник всех его сберкниг
 
Племяник, звать его Евгений
 
Он не имея сбережений
 
В какой-то должности служил
 
И милостями дяди жил.
 
Евгения почтенный папа
 
Каким-то важным чином был.
 
Хоть осторожно, в меру хапал
 
И много тратить не любил,
 
Но все-же как то раз увлекся,
 
Всплыло что было и что нет,
 
Как говорится папа спекся
 
И загудел на десять лет.
 
А будучи в годах преклонных,
 
Не вынеся волнений оных
 
В одну неделю захирел,
 
Пошел посрать и околел.
 
Мамаша долго не страдала.
 
Такой уж женщины народ.
 
«Я не стара еще» —  сказала,
 
«Я жить хочу, ебись все в рот.»
 
И с тем дала от сына ходу,
 
Уж он один живет два года.
 
Евгений был практичен с детства
 
Свое мизерное наследство
 
Не тратил он по пустякам.
 
Пятак слагая к пятакам,
 
Он был великий эконом,
 
То есть умел судить о том,
 
Зачем все пьют и там и тут,
 
Хоть цены все у нас растут.
 
Любил он тулиться. И в этом
 
Не знал ни меры, ни числа.
 
К нему друзья взывали… Где там,
 
А член имел как у осла.
 
Бывало на балу танцуя
 
В смущеньи должен был бежать.
 
Его трико давленье хуя
 
Не в силах было удержать.
 
И ладно, если б все сходило
 
Без шума, драки, без беды,
 
А то за баб не раз мудила
 
Он получал уже пизды.
 
Да все видать не к проку было,
 
Лишь оклемается едва
 
И ну пихать свой мотовило
 
Будь то девка, иль вдова.
 
Мы все ебемся понемногу
 
И где-нибудь, и как-нибудь,
 
Так что поебкой слава богу
 
У нас не мудрено блеснуть.
 
Но поберечь не вредно семя,
 
Член к нам одним концом прирос,
 
Тем паче, что в любое время
 
Так на него повышен спрос.
 
Но… Ша! Я кажется зарвался,
 
Прощения у вас прошу.
 
И к дяде, что один остался
 
Скорее с вами поспешу.
 
Ах, опоздали мы немного,
 
Папаша уж в базе почил.
 
Так мир ему и слава богу,
 
Что завещанье настрочил.
 
А вот племянник мчится быстро
 
Как за блондинкою грузин.
 
Давайте же мы выйдем тихо,
 
Пускай останется один.
 
Ну а пока у нас есть время,
 
Поговорим на злобу дня.
 
Так, что я там пиздел про семя?
 
Забыл. Но это все хуйня.
 
Не в этом зла и бед причина.
 
От баб страдаем мы, мужчины,
 
Что в бабах прок? Одна пизда,
 
Да и пизда не без вреда.
 
И так не только на Руси,
 
В любой стране о том спроси,
 
Где баба, скажут, быть беде,
 
«Шерше ля фам» —  ищи в пизде.
 
От бабы ругань, пьянка, драка,
 
Но лишь ее поставишь раком,
 
Концом ее перекрестишь
 
И все забудешь, все простишь,
 
И лишь конец прижмешь к ноге
 
И то уже «Тульмонт» эге!
 
А если бы еще минет,
 
А если бы еще… но нет,
 
Черед и этому придет,
 
А нас теперь Евгений ждет.
 
Но тут насмешливый читатель
 
Быть может мне вопрос задаст.
 
Ты с бабой сам лежал в кровати,
 
Иль может быть ты педераст?
 
Иль может в бабах не везло?
 
Коль говоришь, что в них все зло.
 
Его без гнева и без страха
 
Пошлю интеллигентно на хуй,
 
Коли умен меня поймет,
 
А коли глуп —  пускай идет.
 
Я сам бы рад, к чему скрывать,
 
С хорошей бабою в кровать!
 
Но баба бабой остается,
 
Пускай как бог она ебется.