Брачная ошибка

Внутренний голос отчаянным шепотом прокричал ответ на этот вопрос.
Потому что она все еще любит его!
Всегда любила. Всегда будет любить. Она никогда не избавится от своих чувств к Максу, они всегда будут для нее как тяжкий крест.
Секс все усложнил. Теперь стало еще труднее ставить барьеры, оставаться сильной и держать себя в руках, что ей было так отчаянно необходимо.
Любопытно, что и во всех прочих отношениях Карина теперь казалась себе… иной. Более сильной. Уйти из «Милой Мэгги» было нелегко. Она готова была поспорить, что Майкл все еще надеется уговорить ее вернуться, и Джульетта тут же позвонила, пытаясь заставить ее передумать. Эти разговоры только окончательно убедили Карину, что она приняла правильное решение. В живописи она стремительно росла, и занятия на курсах подтвердили, что ей нужно было просто сломать внутренние барьеры и рисовать так, как велит душа. Эротические фотографии в кабинете Сойера вызвали в ней отклик, а при воспоминании о том, как Макс соблазнял ее с помощью ее же кисточки, она краснела не только от неловкости, но и от гордости. Кто бы мог подумать, что как женщина она без ума от доминантных любовников, а как художница обожает эротику?
Даже работа в книжном магазине приносила некоторое успокоение. В работе с книгами она наконец нашла отличное сочетание бизнеса и творческого потенциала и с удовольствием использовала свои бухгалтерские навыки, чтобы помочь Алексе.
Вот если бы еще ее брак не начался с лицемерия, все было бы совсем хорошо.
С ума она, что ли, сошла – зачем она осталась? Почему сразу же не собрала чемоданы и не съехала? Эта медленная пытка – быть рядом с ним и не получать того, что ей нужно, – была невыносимой. Да пошло оно все к черту! Она уедет. Пойдет своей дорогой. Наслушается побольше песен о женской агрессии, разозлится до легкой сумасшедшинки и освободится от своего прошлого одним отчаянным рывком.
Ложь!
Внутренний голос злорадно захихикал. Она еще не готова. Слабенький проблеск надежды привязывает ее к дому и его жизни. Кажется, она где-то слышала, что именно это помогало жертвам пыток переносить их годами? Надежда на побег, на спасение. Да, ее сломленная душа не готова расстаться с мечтой о любимом. Мысль, что она никогда больше не увидит это дорогое лицо, не давала решиться на поступок. По крайней мере, пока.
Карина вздохнула и затормозила у дома. Оставила машину на кольцевой подъездной дорожке и пошла дальше по мощеной тропе. Пышные розовые кусты и остроконечные сосны создавали вокруг дома Макса какой-то фантастический пейзаж. Вдоль дорожки, ведущей к саду, стояли маленькие фонтанчики, и звук струящейся воды успокаивал нервы. Она любила выходить к бассейну, захватив холст и краски, и рисовать. Мысленно перебрав намеченные на сегодня дела, Карина рассчитала, что еще час можно порисовать, прежде чем ехать в магазин во вторую смену.
Она достала из сумочки ключи.
И тут прямо перед ней на землю упал голубь.
Карина в ужасе отскочила, увидев, как снежно-белая птица упала с неба и тяжело рухнула на дорожку. Нога у голубя подвернулась, он приподнял маленькую головку, а потом снова опустился на землю и остался лежать неподвижно.
– О господи! – Карина бросила сумку и опустилась на колени. Дышит. Живой еще. На ноге у голубя было кольцо с номером. Дрожащими пальцами она осторожно ощупала птицу. Крыло изогнулось под углом – сломано. Лапки и пальцы, кажется, в порядке. Крови вроде бы не видно, но глаза закрыты.
Карина осторожно подняла птицу, взяла на руки и унесла в дом. Тут же разыскала старенькое мягкое полотенце и положила на него голубя. Смигнув слезы, позвонила ветеринару и быстренько поискала в Интернете, что делать в таких случаях.
Потом схватила телефон и набрала номер:
– Макс, мне необходимо, чтобы ты пришел домой. Мне нужна помощь.
– Уже иду.
Она нажала на кнопку и стала ждать.
* * *
– Ну и что ты думаешь?
Карина посмотрела на птицу, которая сидела теперь в большом аквариуме. Крыло у нее было аккуратно забинтовано. Глаза открыты, но взгляд какой-то стеклянный, будто она не совсем понимает, что произошло. Макс посмотрел номер на кольце и переписал на листок бумаги.
– Думаю, мы делаем все, что можно. Ветеринар сказал, внутренних повреждений, скорее всего, нет, значит, подождем, пока крыло заживет, и отпустим. Поищу по номеру, может, хозяин найдется.
Карина сжала руки и стала смотреть, как голубь дышит. Макс обнял ее, и она прижалась к его груди, вдыхая знакомый запах.
– Все будет хорошо. Не зря же тебя зовут Укротительницей. Если у него есть шанс, то это благодаря тебе.
Она улыбнулась, услышав знакомое прозвище, которым ее наградили дома за талант в обращении с животными. На минуту она расслабилась, чувствуя его тепло и защиту.
– Прости, что заставила тебя уйти с работы.
Макс поцеловал ее в макушку:
– Я рад, что ты позвонила.
Успокаивающее тепло тут же превратилось в жар. Его эрегированный член прижался к ее бедру. Карина замерла. Воздух стал душным от сексуального напряжения. Господи, как же она его хочет! Хочет содрать с него этот красный сексуальный галстук и костюм в тонкую полоску, забраться к нему на колени и заниматься сексом, пока не позабудет обо всем. Забудет, что он никогда не хотел жениться на ней и никогда не любил ее так, как ей нужно. Перед глазами вспыхнула картина: Макс слизывает шоколад с ее сосков и промежности. И как нежно он обнимал ее потом всю ночь, словно чувствовал, что ей нужно нечто большее. Она вздохнула и отстранила его:
– Нет.
Макс сжал кулаки и отвел взгляд. Мускулы у него напряглись. Она ждала, что он скажет.
– Извини. Я буду ждать, пока ты будешь готова. Просто… мне тебя не хватает.
Сердце дрогнуло. Черт бы его побрал! Ее затрясло от злости.
– Вранье! Тебе не хватает ощущения, что ты хозяин положения. Тебе надо, чтобы я опять бегала за тобой, как сука в течке, а ты бы всем распоряжался. Так что не говори со мной как с маленькой и не делай вид, будто чувствуешь что-то еще.
Макс свел брови.
– Я не позволю тебе говорить о себе самой в таком тоне, – холодно заявил он. – Ты имеешь право злиться, но не унижай нас обоих. Теперь все иначе.
– Ничего не иначе, – недоверчиво покачала головой Карина. – Единственное, что изменилось между нами, – это секс. А все остальное просто большая наглая ложь.
Макс замер. По его лицу прошла тень.
– Мы теперь муж и жена. Почему мы не можем строить свою жизнь? Мы же не чужие друг другу, и нельзя сказать, чтобы между нами ничего не было.
Последняя соломинка, за которую она держалась, чтобы не сорваться, сломалась.
– И где же моя гребаная сказка с хорошим концом, где это «жили долго и счастливо», а, Макс? Я мечтала о настоящем предложении, о том, чтобы мужчина встал на колено и попросил моей руки, мечтала о клятвах, которые что-то значат. А знаешь, что я получила? Благие намерения, чувство долга и несколько оргазмов. Ты так хочешь секса? – почти прошипела Карина. – Чем моя мать пригрозила тебе на этот раз? Или секс тебе нужен, чтобы сделать мне пузо, обеспечив наследником?
Голубые глаза пронзили ее с такой беспощадной яростью, что она задрожала.
– Я прощу тебе эти слова. Один раз. И оставлю тебя в покое, но имей в виду. Когда я решу, что время пришло, я приду к тебе. – Макс улыбнулся безжалостной улыбкой. – И обещаю, ты будешь просить еще.
Дверь за ним захлопнулась.
* * *
Ну и придурок же он.
Макс поднял глаза, вслушиваясь в песню Рианны, гремевшую сверху. После их ссоры прошло два дня. Карина сохраняла дистанцию и обращалась с ним с ледяной вежливостью, доводившей его до белого каления. Она подолгу задерживалась в «БукКрейзи», закрывалась в своей мастерской и не выходила ужинать.
Атмосфера дома была пропитана одиночеством, которого он никогда прежде не замечал. Энергия Карины ощущалась в каждой комнате, но ему так хотелось настоящей близости, настоящего общения. Он скучал по ее смеху, по ее живости и острым словечкам. Скучал по ней самой. Рокки и тот проводил с ней больше времени, чем он сам.