Без памяти

Пытаюсь соединить все нити воедино, отдаленно слыша интонацию Кима. Понимаю, что правда лежит на поверхности, но я просто не хочу ее ворошить. В одиночку нести такую ношу слишком сложно, уже не говоря о том, что придется самой расхлебывать этот муравейник гнили, лжи и обмана.
–Да ты че, это же и дураку понятно, ну!– восклицает амбал.
Мне не хочется больше его слышать. Сердце болит от водоворота чувств. Словно я маленькая рыбка, которую бросили с высоты в омут тирании.
Продолжаю заниматься готовкой и не могу найти пергамент. Начинаю искать его во всех ящиках. Открыв самый дальний, замираю на месте. В нем стоит небольшой желтый пузырек с белой крышкой. Дрожащей рукой вынимаю его, прекрасно зная, что упаковка моих таблеток другая и имеет примитивный штамп выпускающей фирмы на крышке. Верчу пузырек в руке, а внутри бьются о стенки белые таблетки, покрытые оболочкой. Поворачиваю баночку этикеткой к себе и читаю: «Витапроетин [1]. Опиоидный анальгетик активного вещества. Отпускается строго по рецепту врача». В составе одно из запрещенных веществ, которые влияют на центральную нервную систему. Другими словами, у меня в руках сильнодействующий психотропный препарат. Его название мне хорошо запомнилось из телепередачи, в которой разбирали вещества, разрешенные в других государствах, но запрещенные у нас. И то, как умело подпольная фармацевтика распространяет это дерьмо по нашей планете. Открываю пузырек, и в нос мне ударяет стойкая вонь морфина, от которого кружится голова. Быстро закрываю его и ставлю обратно в ящик.
«Зачем Джеку понадобились такие таблетки?– задаю себе вопрос, и тут меня осеняет:– А вдруг… он пичкал меня именно этими таблетками?!» Вопрос бьется в моей голове, как запертая птица в клетке, вызывая жуткую боль в висках. Ноги подкашиваются, и я едва успеваю ухватиться рукой за стул, чтобы не упасть. Вялость и судороги в стопах заставляют меня присесть. Стараюсь нормализовать дыхание. Слышится отдаленный скрип входной двери, и в проеме показывается Ларри, который скучающе возвращается в гостиную и усаживается на диван, не обращая на меня никакого внимания.
Я несколько раз моргаю, силясь прогнать противную призрачную пленку. Внутри стойкая уверенность, что Джек использовал эти таблетки, подсыпая их вместо тех, что выписывал мне врач. И если это действительно так, значит, нужно попробовать довериться Майклу и сбежать. Я понимаю, что ближайшее будущее, которое ожидает меня на пороге завтрашнего дня, может меня погубить, поэтому нужно действовать незамедлительно.
Пытаюсь собрать себя по кусочкам, не давая панике захватить себя полностью, и встаю со стула. Мне нужно сейчас же придумать, как ночью незаметно проскользнуть мимо Джека и охраны, выбраться наконец-то из его цепких лап и обрести свободу. «Учитывая то, что Джек выдает себя не за того, кто он есть на самом деле, скорее всего, тот инцидент с полицией был не случайным. А это наводит лишь на одну мысль: вполне возможно, вся полиция округа с ним в сговоре. Тогда напрашивается вопрос: кто такой Джек?»– размышляю я, стараясь спокойно сооружать лазанью. Голова болит от мыслей, которые, как снежный ком, надвигаются на меня. Наливаю воды в стакан и делаю большой глоток, стараясь прийти в чувство.
И тут меня осеняет: «Если играть с Джеком по его правилам, логичнее использовать его же методы».
Аккуратно достаю пузырек с таблетками из ящика и кладу его в карман штанов, прислушиваясь к тому, что делает Ларри в гостиной. К моему облегчению, амбал включил какое-то шоу и смотрит его, не обращая на меня никакого внимания. От собственного решения меня начинает трясти, ведь от осуществления моего плана зависит успешность побега.
Сглатываю гадкий ком волнения и спокойно ухожу на второй этаж. Ни телефона, ни компьютера у меня нет, поэтому придется полагаться на свою чуйку и верить, что этот пузырек поможет мне воплотить мой замысел.
* * *
Джек приходит в шесть часов вечера и сразу направляется в душ, дав мне еще некоторое количество времени для подготовки своего плана. Пока готовился ужин, мне удалось сделать освежающий мохито, который должен помочь мне в осуществлении задуманного.
Но есть другая проблема – Ларри. Он не ночует у нас, но сегодня никуда не уходит, словно рассчитывает остаться. Решаю, что действовать буду по ситуации, если этот свинорылый вдруг заночует тут.
–Как прошел твой день?– задает вопрос Джек, сунув руки в карманы спортивных брюк.
–Сонно,– отвечаю ему и выдаю лукавую улыбку.– А твой?
–Все как всегда,– говорит он и усаживается на барный стул.– Много работы, много дебилов. И наверное, мне придется уехать в командировку.
–В командировку?– переспрашиваю, излучая любопытство.– Что за командировка?
–По работе,– отвечает муж и вертит стакан с водой.– Возможно, и тебя с собой прихвачу.
Развернувшись к нему спиной, выдыхаю и раскладываю по тарелкам еду.
–Это было бы здорово!– отвечаю ему, зная, чего он хочет – вознесения на пьедестал, почитание и похвалу.– А куда?
–В соседний город.
Мягкость голоса Джека меня удивляет, потому что он никогда не обсуждает со мной рабочие моменты. «Интересно, что на него нашло?»– размышляю про себя и наливаю себе бокал безалкогольного мохито. Разворачиваюсь и демонстративно опустошаю практически весь бокал. Джек смотрит на меня так, словно он влюбленный мальчишка. Но теперь мы оба знаем, что каждый из нас надел маску и играет свою роль до тех пор, пока кто-то в этой игре не выйдет победителем.
–Ты что это, решила пораньше принять на грудь?– спрашивает Джек, выгибая бровь.
–Он безалкогольный,– кокетничаю я.
Ставлю тарелки на барную стойку. Джек кладет свою руку на мою и заглядывает своими звериными черными глазами в мои глаза. Они словно холодное солнце, вонзающее острые ледяные лучи в самое сердце. Я не помню их такими. В них нет того бушующего огня, который прежде растекался теплой молочной рекой по венам, стоило только заглянуть в них. Я выдавливаю слабую улыбку, едва ли не переигрывая.
–Тебе налить?
–Конечно.
Я знаю, что лазанья заставит его выпить не один бокал мохито, поэтому в первую порцию я не добавляю таблетку. Ставлю бокал перед ним, а сама усаживаюсь напротив. Муж теперь не обращает на меня никакого внимания, поскольку накинулся на еду. Сердце вот-вот выпрыгнет из-под ребер, виски сдавливает адреналин, и я пытаюсь кое-как подавить дрожь в коленях.
–Офень фкуфно,– хвалит ужин Джек с набитым ртом и, не прожевав до конца, добавляет:– А Ларри угофтифь?
–А он разве останется у нас?
–Нет, профто фпрафываю.
Поджимаю губы, понимая, что если Ларри все же останется, то, вполне возможно, мой план провалится. Сглатываю ком страха и отчаяния, потираю вспотевшие руки и немедля встаю со стула.