Возвышение Меркурия. Книга 15 (СИ)

Мгновение помолчав, добавил.
— Что скажешь? Титан представляет опасность для нас обоих. Между собой мы может и договоримся, но вот прийти к согласию с ним, будет невозможно, сам знаешь. Даже если согласится на мир, то всё равно будет спать и видеть, как вырезать твоё сердце и вырвать «искру».
Настолько опасается силы Кроноса, что решил пойти на переговоры со мной? Более того — предложил объединить усилия, чтобы вместе разобраться с титаном. Интересно. Особенно, если вспомнить, что Василина сейчас в моей усадьбе и если всё сложится успешно, дева станет одной из богинь пантеона. Тогда как её Дар, судя по всему, способен достать Эшмуна, даже несмотря на всю его защиту.
В голове сразу же мелькнула мысль о двойной игре. Но боюсь, это было бы слишком сложной схемой. Да и не видел я ни одной цели, которой финикиец мог бы достичь, притворяясь, что ничего не знает о Василине, но будучи при этом в курсе.
— Я подумаю над твоим предложением. Но даже если Кронос здесь, совсем не факт, что остался всё таким же кровожадным титаном, каким был когда-то.
Бог, который застал времена, когда Зевса и его отпрысков считали юными наглецами, что решили откусить кусок не по размеру, усмехнулся.
— Раз так, то и Бездна — отличное место для утренних прогулок под руку с юной девой. Ты сам-то веришь в то, что он может измениться?
Плеч у моего призрачного образа не было, так что я постарался изобразить неопределённость при помощи мимики.
— Каждый способен измениться. Тем не менее, я обдумаю твои слова.
Судя по выражению лица, результатом беседы Эшмун был отчасти удовлетворён. Вот и хорошо. Хотя уверен, заявись к побережью Австралии сам Кронос, финикиец и ему предложил бы союз, обрисовав, как они вместе уничтожат меня, после чего мир останется титану, а его скромный союзник займёт роль второго плана.
Вернув конструкта в прежний вид я сузил канал связи до обычного размера и поднял веки. Много времени разговор не занял, но сам день вышел изрядно загруженным, так что разум желал одного — немного отдохнуть. А заодно переварить объёмы новой информации и выстроить планы на будущее.
В общих чертах, они уже были понятны. Подготовить пантеон к битве, обеспечив появление «искр» у всех членов свиты и ждать нового визита воинов Дома Кали. Плюс, изучить соединённый с нами мир, в котором укрывался Лаптев. Тем не менее, это был лишь костяк, на который требовалось добавить побольше плоти в виде деталей.
Большинство слуг уже спали. Бодрствовали лишь караульные да немногие управленцы, что до сих пор оставались в кабинетах, под которые члены свиты выделили половину особняка. Потому я предполагал обнаружить Найхву в спальне и здорово удивился, увидев пустую постель.
Стоило выплеснуть чуть божественной силы, как я почувствовал богиню. Они вместе с Кристиной что-то обсуждали в большой гостиной второго этажа. Впрочем, судя по эмоциональному фону, тон беседы был спокойным — резона вмешиваться не имелось. Потому я попросту разделся и забрался под одеяло.
Правда, заснуть мне не дали. Стоило начать проваливаться в сон, как скрипнула дверь и зашелестела одежда. Через мгновение под одеяло скользнула обнажённая иномирная богиня, которая немедленно прижалась ко мне с левой стороны. А скользящие по телу пальцы тонко намекнули, что отдых придётся немного отложить.
Не успел я отреагировать, как справа появилось ещё одно горячее тело. И теперь я чувствовал прикосновение сразу двадцати пальцев. Да и приятных женских выпуклостей тоже стало вдвое больше.
Открывать глаза для того, чтобы понять происходящее, мне не потребовалось — если слева была Найхва, то справа ощущалась божественная печать Кристины. Океанская богиня действительно решила пригласить её в спальню. И стоило признать, тому что происходило дальше, мог бы позавидовать и сам Вакх. Когда я наконец провалился в сон, то был выжат, как марафонец, которому после пробежки пришлось ещё сутки простоять в строю легиона, убивая иберийских варваров.
Следующие десять дней прошли в полной загрузке. Мьёльнир продолжал работу над возвращением в строй Трубецкого и изучения природы силы, которую использовали мятежные князь. Добившись определённых успехов в деле восстановления патриция, который сейчас был полностью стабилен, но так и не совершив прорыва в случае с саркофагом, внутри которого находился Рюрикович. Если не считать первых результатов, вглубь спутнику пробиться не удалось, что его здорово раздражало.
 
По всему миру открывались храмы и появлялись жрецы, а к перечню божественных имён добавилось одно новое — Василины, богини времени.
Это означало не только наращивание объёма силы, которую мы получали от смертных, но и появление новых обязанностей. Неофиты, которые обращались с просьбами настолько истово, что выделялись на общем фоне, заслуживали ответной реакции. Собственно, в этом и был смысл — ради чего смертным стараться, если в итоге они не получат никакой награды?
Сам я справлялся с этим относительно легко, а вот всех остальных членов пантеона, получивших «искру», пришлось обучать. И далеко не у всех процесс шёл гладко.
Особняком стоял Прохор, который продолжал работу над своим царством посмертия под Парижем. Плюс, я создал ещё два — одно в лесу около Владивостока и второе в Южной Африке. По-хорошему, стоило развернуть ещё пару — в Северной и Южной Америке. Но пока можно было обойтись и этими тремя.
Причина по которой понадобились дополнительные участки свёрнутого пространства, была проста — сила притяжения души к одному из них, зависела от уверенности самого человека в том, что он обязательно обретёт посмертие и банального расстояния, на котором находилась требуемая точка. В нашем случае, Прохор пусть и пользовался популярностью ввиду отсутствия альтернатив, тем не менее не все умирающие верили в него настолько, чтобы посмертный образ притянуло к Парижу из того же Китая или Северной Америки. С большей частью душ, понятное дело, проблем не возникало — на грани смерти, люди истово желали верить, что получат шанс продолжить жизнь, пусть и в ином качестве. Но какой-то процент всё равно терялся бы по дороге, что в конце концов привело бы к обилию призраков.
В мире всё ещё открывались Пробои и существовали Гнёзда. Если с первыми, в достаточной мере справлялись Защитники, то вот вторыми занялся Ульрих, ставший во главе практически полностью женской группы из Кристины, Ульяны, Илвы, Асуки и Василины. В некоторых рейдах к ним присоединялся Орлов, но он всё ещё был занят организационными вопросами — если гражданские ведомства я был готов доверить свитским своих соратников, то вот с армией так не получалось. Не существовало настолько доверенного человека, который мог бы взять под командование все части гвардии и войска формируемые в северном Китае.
Двоих иномирных Вольных и их соратников уничтожили — один обнаружился у франков, а второй с группой поддержки засел в Милане. Плюс накрыли целую группу перевалочных пунктов с драгоценными камнями и сеть банковских служащих. Организовано всё было достаточно грамотно, но в случае с банками, большинство смертных даже не подозревали на кого именно работают. Чаще всего предполагали, что это масштабная афера, которую курирует Ганза.
Тем не менее, это дало повод сменить руководство целого ряда банков. А в ряде случае и собственников — конфискованные банковские структуры были выставлены на свободные торги. Часть из них досталась Куан Ли, который вовсе желал скупить всё, обратившись ко мне за закулисной поддержкой. Но получил отказ — к чему приводит централизация какой-то сферы в одних руках, я прекрасно помнил. Это смертные не учатся на своих ошибках, раз за разом бросаясь на один и тот же, обагрённый кровью клинок. У богов есть чуть больше времени для обучения…
Мьёльнир закончил разбираться с кораблём Матери Снов — отладил управление бортовыми системами, наполнил энергией часть накопителей и понял, почему не сработал поиск по слепку энергии Ургена. Всё оказалось просто — обнаруженный спутником модуль предназначался для определения местоположения дружественных кораблей. Или иных объектов, которые располагали профильными артефактами. Именно их слепки и предполагалось в него загружать. По словам Мьёльнира, при подобном поиске каждый объект отвечал на запрос, параллельно идентифицируя судно, экипаж которого пытался отыскать союзников. После чего становилась возможной установка связи.