Мой псих (СИ)

Мы прошли на посадку. Оказывается, лететь предстояло на частном самолете, который принадлежал нашему господину. Я летала, давно правда, и конечно на самых обычных рейсах, и такого мне видеть не приходилось. Разве только в кино. А вот девушка — горничная даже забыла о том, что обижена на меня и рассыпалась в восторгах. Хотя летели мы отдельно от хозяина, посмотреть, как оборудована та часть самолета, что предназначалась ему, мельком успели. Красиво, что еще сказать. Больше похоже на богато обставленную комнату. И там, где сидели мы, тоже неплохо было, хотя конечно не так просторно и изысканно.
По приезде оказалось, что моих вещей нет. Выяснения почему, кто и как, грозили затянуться, и я отдала эту проблему для решения секретарю. Раз организацией занимался он, ему и исправлять. Самые необходимые вещи я и здесь могла найти. Запас формы, средства гигиены не проблема. В плане личных вещей тоже не катастрофично. То, что было на мне, можно было надеть на прогулки, если они вообще будут. Меня не смущало такое ограничение гардероба. Самая большая проблема — белье, но его можно и купить, а пока придется заниматься ежевечерней стиркой.
Кухня, отданная в мое полное распоряжение, меня не разочаровала. Немного смущал вопрос, нужно ли будет подавать блюда самой. Мне по понятным причинам этого очень не хотелось делать. Чем меньше я буду сталкиваться с хозяином, тем лучше. Но секретарь меня успокоил, наверное, из-за чувства вины за потерянный багаж, уловив в чем мое затруднение и сообщил, что подачей и сервировкой должна была заниматься горничная.
Вечером, укладываясь спать, чувствовала себя несколько не комфортно. Вместо пижамы пришлось позаимствовать самую большую футболку из кухонных запасов формы. Размер был просто огромным, по длине почти до коленей, а рукава ниже локтей. На какого гиганта это шили? Но не это вызвало неудобств, конечно же. Все же спать совсем без белья было не привычно.
Посреди ночи я проснулась, сама не знаю от чего. Вокруг тихо, на часах третий час ночи. Заснуть почему-то не получалось. Захотелось пить, и я встала. Графин оказался пустым. Не знаю, чем руководствовался управляющий Ли, оправляя сюда именно эту девушку горничной. Не то чтобы она была ленивой, но относилась к тому типу работников, за которыми нужен был постоянный присмотр. Больше необходимого минимума она никогда по собственному почину ничего не сделает. Пришлось идти за водой.
Почувствовав прохладу из открытого холодильника, я поняла наконец, что, скорее всего, проснулась из-за жары. Здесь было гораздо теплее, а про кондиционер я даже не подумала. Немного постояв в прохладе, я подхватила бутылку с водой и прижала её к щеке. Закрыла холодильник и повернулась, чтобы вернуться в свою комнату. Но застыла, так как оказалась, что на кухне я не одна.
Свет я не включала, сегодня была лунная ночь, и луна светила в окна достаточно ярко. Тем не менее, я не сразу поняла, кто стоял в паре метров от меня, после яркого света холодильника. То, что это мужчина, определенно. Темные брюки и рубашка с закатанными до локтей рукавами. Я даже подумала, что это секретарь. Но он протянул руку и щелкнул выключателем, и я увидела, что это хозяин.
Он, кажется, тоже не ожидал здесь меня встретить. Выглядел немного изумленным. А я вдруг вспомнила, что под мешковатой футболкой на мне ничего нет. Растрепанная, сонная и полуголая с бутылкой воды в обнимку.
Что сказать я никак не могла придумать и, коротко кивнув, решила, что сбежать самый лучший сейчас момент. Не знаю, о чем подумал он, но когда я приблизилась, так как мне нужно было пройти мимо него, он вдруг тоже шагнул навстречу, да еще и заступил мне дорогу. Я встала как вкопанная, невольно остановившись взглядом на пуговице его рубашки. Он почти на голову выше меня был, оказывается. Мы впервые оказались рядом друг с другом настолько близко, чтобы я смогла выяснить это вопрос.
Неловкий момент все тянулся, я шагнула в сторону, по закону подлости он тоже и так еще раз, пока я не остановилась и не подняла на него глаз.
 
Он смотрел на меня с холодным высокомерием. Такое было выражение лица, но вот глаза. Что-то еще мелькнуло, когда я посмотрела в них. Он радовался моему смущению, нелепой ситуации, в которой мы оказались. Хотя, что в этом можно было найти смешного, не представляю. Он не выглядел, как человек, склонный к юмору. Он скорее должен был сейчас чувствовать раздражение.
И он заметил, что я поняла его скрытую мысль. И снова яростный взгляд полоснул по мне. Он просто отодвинул меня с дороги рукой, как вещь, и ушел. Я, нелепо прижавшись к столешнице, пошевелиться боялась, пока его шаги не затихли. А потом просто убежала. И дверь заперла на ключ, хотя до этого даже не подумала им воспользоваться.
Я едва соображала, что происходит. Почему каждый раз, когда я сталкиваюсь с ним, он окатывает меня этой волной ненависти. Что же я ему сделала? Спустя некоторое время мне удалось успокоиться. Но я знала, что это ненадолго. Так уже было. Сначала он меня пугает, потом я убеждаю себя, что я себе просто надумала все и так до новой встречи.
Что же происходит между нами? Почему он так меня ненавидит? За что можно так относиться к такой как я? Он должен знать, чувствовать, что я не отношусь к тем людям что могут ему навредить. Чем?! Я же…
Никто…
  
12 глава
 
Утром обнаружила, что на бедре синяк. Не почувствовала, что меня настолько сильно толкнули.
Не знаю, нарочно ли Шеф и Софи меня обманули или просто хотели таким образом успокоить, но их заверения, что хозяин совсем не бывает дома во время пребывания в таких поездках, как эта, оказались далеки от истины. Он вообще никуда не выезжал! К нему приезжало много народу, но он на протяжении вот уже трёх дней неотлучно находился здесь. Это прибавляло мне работы, но с другой стороны, половина запланированного на поездку времени уже пролетела, и быть все время занятой помогало его скоротать. Мне говорили, что мы тут пробудем не больше недели. И хотя мне удавалось избегать встреч с ним, его присутствие в доме всё же немного нервировало. Этот дом не был настолько огромным, чтобы избавиться от опаски столкнуться с хозяином в любую минуту.
На четвёртый день он наконец-то куда-то уехал, я почувствовала сильное облегчение. Даже для меня оказалось неприятным сюрпризом то, насколько я была напряжена из-за этого человека.
К обеду он не вернулся, секретарь предупредил, что его точно не будет, ужин я все равно приготовила. По этому поводу секретарь уже не был уверен. Но время прошло, а он так и не появился. Тем лучше.
Ужинала я вместе с горничной и заметила, что эта болтушка как-то вяло себя ведет. Мало говорила и ковырялась в тарелке совсем без аппетита, на который до этого никогда не жаловалась. На мои расспросы призналась, что плохо себя чувствует еще с обеда, болит живот. Я потрогала её лоб, и мне показалось, что у неё ещё и температура небольшая. Что с ней делать я не знала и связалась с секретарем. Он сообщил, что он и хозяин уже возвращаются и просил подождать.
За полчаса, что мы ждали, девушке стало совсем плохо. Она едва с моей помощью дошла до комнаты и тихо стонала на кровати, свернувшись крубком. Увидев, в каком она состоянии, секретарь решил везти ее в больницу. Дом, в котором мы жили, находился не в самом городе, но не очень далеко. Я помогала, чем могла, собрала вещи и проводила их до машины. Наконец они уехали.
Никаких распоряжений мне не было дано, и я, пользуясь этим, сбежала в свою комнату. В комнате охраны должны были находиться несколько человек, но она находилась в самой отдаленной части дома. И таким образом получалось, что кроме меня и хозяина больше никого в жилой части дома.
Утром никаких новостей ещё не было. Я терялась, что мне делать. Занялась завтраком, параллельно пытаясь дозвониться до секретаря, но он не отвечал. Кажется, сегодня подачей все-таки придется заняться мне.
Именно та комната, где я столкнулась с хозяином ночью, по сути, и выполняла функцию столовой. Помимо отдельного помещения кухни, где я собственно и занималась своими обязанностями, здесь была оборудована еще одна. Большое помещение условно разделенное, на часть с кухней, столовой и гостиной зоной.