Эффект бабочки, Цикл: Охотник (СИ)
затем сжали его. Она обвисла в руках Тэтсуо, и я смог, наконец, отшатнуться.
Адреналин отхлынул, кровь стекала по рукам, рубашка была безвозвратно потеряна, а в
горле назревала тошнота. Всего секунду назад я был счастлив, когда упивался смертью
ни в чём не повинной Хитоми Маэда, желал, чтобы мгновения её предсмертной агонии не
заканчивались никогда, а теперь чувствовал себя странно. Как будто меня прервали
посреди секса и стащили с любовника, не дав довершить начатое. Голова раскалывалась
на части, тяжесть навалилась со всех сторон, и я молча осел на пол, не находя в
себе ничего, что могло бы заставить подняться на ноги и уйти прочь. Акира махнул, и
вскоре в поле моего зрения показались худые мускулистые ноги в кедах и чулках. С
трудом подняв голову, я поглядел на Игнессу. Девушка сочувственно улыбнулась мне, стянула с рук перчатки, открывая взгляду сложные механизмы. Интересно, будет ли ей
больно, если оторвать их? Или же ничего не почувствует? А если переломить руку
пополам или же перерезать? Словно сквозь мутное толстое стекло я наблюдал за тем, как она поднимает женщину на руки и куда-то уносит, а затем возвращается и начинает
проводить чистку, убирая отовсюду кровь. Акира и Тэтсуо негромко переговаривались
между собой, но я не улавливал смысла сказанных ими слов. В каком-то помутнении я
стянул с себя рубашку и кинул её Игнессе; она вроде ухмыльнулась, вновь скрылась из
вида, а затем вернулась с новой, даже нераспакованной рубашкой. Разорвав упаковку, отбросив её в сторону вместе с картонкой, что придавала ткани форму, я накинул её
на плечи и неохотно укутался. Свежая, чистая рубашка скорее раздражала, чем
помогала расслабиться, не даря чувства спокойствия. «Надо бы заглянуть за новой
одеждой. И в парикмахерскую, — отчётливо подумал я, поднимаясь на ноги и застёгивая
мелкие пуговицы на манжетах. — Может, обувь какую-нибудь приглядеть? Да что-нибудь
грубое. Берцы? Или гриндерсы? Да, пожалуй, они. По крайней мере выглядят они
достаточно жёстко». Как-то автоматически я поймал в руки уже смутно знакомую папку
и поднял взгляд на Акиру. Тот улыбался и допивал остатки кофе.
— Я жду от тебя отчёта в течение трёх недель, — кивнул он и махнул рукой.
Не обмолвившись и словом, я удалился из кабинета. Уже за рулём, двигаясь в
неизвестном для себя направлении, я позвонил Микаэлису и как можно более виноватым
тоном сообщил, что Акира отправил меня в очередную командировку и вернусь я через
пару недель, не раньше. Не то чтобы он остался доволен этой информацией, но ничего
более я не мог, да и не хотел ему рассказывать. Что уж там, в какой-то мере я
испытывал муки совести, оттого что опять вру ему. Но не говорить же: «Дорогой, мне
тут надо выследить и убить одного парня, так что я на время исчезну. Вернусь через
недели три»? На автомате я вырулил в торговый район и долго ездил туда-сюда, пытаясь понять, что же меня волнует в первую очередь. Выбор пал на достаточно
презентабельную парикмахерскую, и вскоре я уже оставил машину на платной парковке, а сам прошёл в нужное место. Людей было не слишком много в такую рань, и девушка на
ресепшене с улыбкой сообщила мне, что у мастера найдётся для меня свободное время, как только она допьёт кофе. Возражать я не стал и уселся в зале ожидания, вытянув
ноги, уставившись на папку в собственных руках, прочитал несколько раз, а затем
убрал в рюкзак и просто закрыл глаза. Следовало прошерстить базу, в которую я
прежде не заглядывал. По крайней мере, мне казалось, что для подобных ребят будет
своя собственная база или хотя бы её подобие. С какой стороны браться за дело, я не
знал, но знал точно: сделаю всё так, что комар носа не подточит. Но хищник, которого пытался пробудить Акира, пока лишь недовольно морщился во сне от неумелых
тычков, а я подозревал, что скоро он ощерится и всё же очнётся от сна, в который
его погрузили против желания.
— Доброе утро, мистер Акио, — поздоровалась со мной молоденькая девушка с
профессионально выкрашенными во все цвета радуги волосами. Я кивнул ей в ответ и
прошёл к указанному креслу, уставился на себя в зеркало, распустил хвост, и девушка
невольно присвистнула: — Мне б такие волосы! Супрой выбеляли?
— Нет. Я альбинос, — как можно более спокойно отрезал я, расслабляясь под умелыми
руками, что принялись разбирать пряди.
— А по глазам не скажешь, — с лёгким недоверием протянула она, затем вновь
заулыбалась. — Итак, что вы желаете?
— Каре, — несколько неуверенно произнёс я, наблюдая за тем, как она берётся за
расчёску и принимается аккуратно укладывать волосы, явно оценивая масштабы работы.
— Прямое? Каскад? Чёлку оставлять будем? — Я кивнул, а затем, спохватившись, вслух
решил, что лучше каскад, хотя во всём этом разбирался не слишком хорошо и не совсем
понимал, каков же будет результат. — Что ж, идёмте, надо намочить всё это.
Я лишь ухмыльнулся про себя, услышав лёгкую панику в её голосе, а затем заговорил, когда уселся в кресло и запрокинул назад голову, позволяя сложить все волосы в
раковину:
— Быть может, мне стоило пойти в женский зал?
Она негромко рассмеялась и отрицательно покачала головой. Следующие почти полтора
часа я спокойно размышлял, позволяя девушке вдоволь наиграться и убить время.
Кажется, она нарочно отстригала волосы не слишком сильно, словно позволяя мне
передумать, но я не собирался отступаться. Раз уж в жизни грянули столь разительные
перемены, значит, надо менять абсолютно всё. Кто же идёт с таким грузом в новую
жизнь, даже если она обещает быть ещё более тяжкой, чем всё, что было прежде?
Несколько раз девушка переспрашивала меня, так ли она делает, как мне нужно, или же
нет, а я лишь кивал в ответ, отчего она вздыхала с облегчением и продолжала своё
дело. Руки у неё были лёгкими и искусными, от своего занятия она не отрывалась, на
лишнюю болтовню не отвлекалась, за что я ей был подспудно благодарен. Совершенно не
хотелось лишний раз возобновлять цепочку разбежавшихся мыслей.
Сумма за стрижку вышла, конечно, совершенно безумной, но я мало о том волновался, мысленно злорадно ухмыляясь: Акира по полной заплатит за все свои заказы и ещё
пожалеет о том, что направил меня по этому пути. Так странно было не ощущать
длинный полог на плечах и груди, голова казалась до невозможного лёгкой, и оттого
на душе становилось как-то спокойно, несмотря ни на что. Несколько часов я просто
бродил по району, выискивая интересные места. Прислушиваясь к происходящему, мурлыкал себе под нос надоедливый, прилипчивый мотивчик, наушники валялись где-то в
рюкзаке, но слушать музыку не хотелось. Теперь я начинал прислушиваться к
совершенно иным мелодиям: голосам людей, шуму кондиционеров и рекламных щитов, шелесту шин по дороге, тарахтению моторов. Во всём этом было какое-то особенное
очарование, хотя прежде меня бесило подобное. Ещё несколько часов я медитативно
слонялся по магазинам одежды, выбирая что-то на свой вкус, ходил туда-сюда между
полок, присматривался ко всему, прикидывал, что будет смотреться лучше всего. И, конечно же, был главный параметр: понравится ли Мику мой новый образ? Я знал, что
он весьма консервативен и не слишком любящий перемены, однако же поделать с собой я
ничего не мог, да и не хотел. Но и не желал чересчур встряхивать его и заставлять
переживать. В конце концов, столь резкая смена имиджа никогда не происходит на
ровном месте. Да, мне страшно хотелось спрятаться, ища любые лазейки, чтобы умерить
свою внутреннюю истеричку и перестать думать о происходящем. Отходняк настиг меня
врасплох в примерочной, когда я глядел в зеркало, осматривая тёмно-синий
трикотажный свитер с широким вырезом.