Плохая мать (ЛП)

— В любом случае, — продолжала Ингрид, — он рассказал мне о широте и долготе. Я забыла, конечно, подробности, но помню, что каждая координата представляет собой последовательность чисел. И я знаю кое-кого, кто, возможно, сможет подсказать нам, на правильном ли я пути. — Она подняла трубку телефона и попросила того, кому звонила, прийти к ней в офис. Минуту спустя вошел коренастый мужчина в форме полицейского, поприветствовав их. — Сиенна, если ты не знакома с Тони Уоллесом, то он один из наших самых старших патрульных офицеров. Сколько тебе осталось, Тони?
— Семь месяцев и шестнадцать дней, — сказал он, сев на пустой стул по другую сторону стола, за которым они расположились.
— Затем ты будешь плавать на «Синем океане» полный рабочий день?
Тони усмехнулся.
— Не океане, а озере, но да, таков план.
— У Тони и Кэрол есть милое местечко на озере Тахо, — сказала Кэт, широко улыбнувшись ему. Жена Тони, должно быть, зарабатывала много денег, потому что Сиенна хорошо знала, что на одну только зарплату полицейского никогда не купишь «милое местечко» или даже «полумилое» местечко на озере Тахо.
— Вот почему мне нужен ваш опыт, — сказала Ингрид, протянув ему серию цифр, написанных на стикере, найденном в музыкальном магазине, и цифры, найденные на теле прошлой ночью.
Тони изучил их.
— Это могут быть координаты, — сказал он, — только без градусов, минут и секунд. Могу я писать на них? — спросил он.
— Да, — сказала Ингрид, протянув ему ручку. Тони взял ее и написал знак степени рядом с первым набором цифр на обоих экземплярах, апостроф рядом со вторым набором и кавычку после последнего набора, куда он также вставил десятичную дробь. Затем постучал ручкой по последнему номеру первого набора.
— Здесь нет направления, но если местоположение находится здесь, в Рино, то первое будет северным, а второе западным. Ты можешь забить его в Google Maps.
— Спасибо, Тони. Я уверена, что ты прав.
— Надеюсь, это поможет, — сказал он, встав. — Было приятно познакомиться с тобой, Сиенна.
— Мне тоже, Тони, спасибо. — Он кивнул Ингрид и Кэт и вышел из кабинета.
— Надо это проверить, — сказала Кэт Ингрид.
Ингрид потерла лоб.
— Журналисты будут задавать вопросы, так что, возможно, нам придется провести еще одну пресс-конференцию. Я дам вам обоим знать. Еще одна сцена, подобная той, что была прошлой ночью, и у нас на руках настоящий серийный убийца, хотя, я думаю, можно с уверенностью сказать, что он у нас уже есть. И вы обе будьте особенно внимательны при проверке этого места. Если оно покажется подозрительным, вызовите подкрепление. И, несмотря ни на что, прикрывайте спины друг друга. — Она взяла распечатки со своего стола. — Я прочитаю это как можно скорее. Почему бы вам двоим не отправиться туда прямо сейчас.
Кейт и Сиенна встали.
— Я посмотрю адрес, по которому мы направляемся, а ты можешь прочитать мне следующую часть про Дэнни Боя по дороге, напарник, — сказала Кэт. — И обязательно читай с интонацией.
Сиенна усмехнулась, когда они вышли из кабинета Ингрид и направились к машине.
Мои «репетиторские занятия» с мистером Патчем продолжались месяцами. Оценки снова упали, но никто из других учителей, казалось, не удивился. Мне было очень, очень стыдно. Я скрывал это от матери.
Но не мог скрывать что-то от матери так долго.
Однажды снежным зимним днем мама пришла домой рано.
В последние месяцы ситуация резко обострилась, и мистер Патч больше не довольствовался простым прикосновением руки к бедру. Достаточно сказать, что я лежал лицом вниз на столе, а мистер Патч был надо мной.
Я не буду описывать подробности того, что происходило, но уверен, что вы могли догадаться.
Он схватил меня за затылок, и я не знал, было ли это из-за грубого соприкосновения моего лба с деревянной поверхностью или из-за боли, которую я испытывал, но я на мгновение потерял сознание, достаточно надолго, чтобы мама вошла в комнату, застала сцену и ударила мистера Патча по голове с помощью чугунной сковороды, стоящей на плите.
 
Теперь, когда я думал об этом, возможно, потеря сознания произошла из-за того, что его череп с силой ударился о мой.
В любом случае, когда я открыл глаза, то сидел на полу, большей частью прислонившись к стене, на моей голове лежал пакет со льдом, а мистер Патч был привязан к стулу и с кляпом во рту точно так же, как это происходило с отцом.
Мама сидела напротив него, на ее прекрасном лице играла приятная улыбка, в небесно-голубых глазах бушевала ярость. Она посмотрела на меня.
— Ты должен был сказать мне, что он с тобой делал, Дэнни, малыш. Я злюсь, что ты этого не сделал. Очень злюсь.
— Прости, мама, — выдавил я. Глаза мистера Патча метались туда-сюда между мной и мамой, зрачки расширились, когда он быстро заморгал. Его штаны все еще были спущены, и я отвел взгляд от его вялого пениса, сглотнув подступающую рвоту.
На лице матери отразилось понимание.
— Это не тебе нужно извиняться, мой дорогой драгоценный Дэнни. А этому похотливому мешку дерьма, который сидит напротив меня. — Она вздохнула, заметив мое удивление. Мама никогда не ругалась. — Извини за мой язык, но в данном случае я чувствую, что это оправданно, не так ли?
— Д-да, мама, — ответил я. — О-очень оправданно.
— Он угрожал тебе, Дэнни? Он узнал, что твоего отца больше нет, и воспользовался этим знанием?
— Да, мама. — Мой голос сорвался на последнем слоге, меня охватил стыд.
Мама медленно и глубоко вздохнула.
— Это не твоя вина, дорогой. Такие люди, — она практически выплюнула это слово, как змея, извергающая яд, — мастера манипулирования и обмана. — Она стукнула кулаком по столу, напугав и меня, и мистера Патча.
Именно тогда я заметил мясницкий нож на столе рядом с ее все еще сжатой в кулак рукой, рядом с нашей шахматной доской, все расставлено и готово к игре, черные фигуры стоят лицом к мистеру Патчу, а белые — к маме. Несколько пешек опрокинулись от силы ее удара, и теперь она сделала еще один вдох, прежде чем снова поставить их на место.
— Я слышала, вы возглавляете шахматный клуб в школе моего Дэнни Боя, — сказала она. Мистер Патч на мгновение смутился, прежде чем страх, который ясно читался на его лице, снова взял верх. Я уставился на его лицо, упиваясь его страхом и позволяя ему зарядить меня энергией. Я привалился к стене, а теперь выпрямился. Мама взглянула на меня, ободряюще улыбнулась и послала воздушный поцелуй. Ее помада по-прежнему была идеальной, макияж, как всегда, со вкусом подобран. Мама ничего не размазала. Ни разу не вспотела. Даже сейчас.
Но затем она снова посмотрела на мистера Патча, и ее лицо посуровело.
— Преимущество — это несправедливо, не так ли? — спросила она мистера Патча, который просто смотрел на нее широко раскрытыми глазами, кляп дрожал у него во рту, а струйка слюны свисала с подбородка. — Вы практически профессионал, и это никуда не годится, не так ли? Нам придется, так сказать, уровнять шансы, согласны?
Мистер Патч издал странный сдавленный звук, нечто среднее между проклятием и мольбой.
Мне понравился этот звук, исходящий от мистера Патча. Это было вполне удовлетворительно.
Но маме не нужно было ни его одобрение, ни чье-либо еще, если уж на то пошло. Быстрая, как удар хлыста, она вскочила, схватила нож и бросилась на мистера Патча, точно так же, как она поступила с отцом. На этот раз, вместо того, чтобы нанести удар в грудь, она направила оружие по дуге вниз, полоснув по его обнаженной промежности.
Мистер Патч застыл как вкопанный, пронзительный крик был заглушен тряпкой у него во рту. Мать вытащила нож с восхитительным хлюпающим звуком, и он снова застыл, его крик снова усилился, кровь брызнула на его рубашку, застегнутую на все пуговицы, и полилась на пол.