Еще больше записок сумасшедшего анимешника (СИ)

Он мог провести в таком состоянии весь день, но тогда у него не получится поговорить С Танигавой. С другой стороны, может, лучше подождать следующего урока физкультуры, когда их встреча будет немного более гармоничной? Прямо сейчас Коу не имел ни малейшего понятия, что собирается сказать.
Размышляя об этом и бесцельно бродя по коридору, он вдруг почувствовал обращённое на себя внимание.
Это был не случайный взгляд.
За ним наблюдали.
Но кто?
Они?
Коу немедленно вскинул голову и посмотрел на своего преследователя.
Раздался шорох, и тень бросилась на лестничный пролёт. Секунду спустя зазвучали торопливые шаги. Коу устремился в погоню. В голове у него стали проноситься мириады вариантов. Кто это? Монстры? Невозможно. Им нельзя появляться при свете дня. Тогда… Ещё один ходячий? Как Мураками?
Он быстро повернул на лестнице, заметил очертания своей цели снизу и немедленно, почти бездумно, перемахнул через перила и устремился вниз.
Секунду спустя он приземлился на перила, совершил рывок и немедленно бросился на свою цель. Он собирался схватить её за горло, чтобы немедленно заткнуть, как вдруг заметил истовый ужас в чёрных глазах и замялся.
Девушка отпрянула, ударилась о стену и вся затрепетала:
— Н-не трогай меня, пожалуйста, — попросила она, после чего у неё подкосились ноги, и она упала на ступеньки.
Бах.
Коу рассеяно сморгнул.
Бледное личико с горбинкой посреди носа показалось ему знакомым. Вспышка узнавания, и девушка превратилась в Сорью — бывшую подругу Танигавы, которая распускала про неё дурные слухи.
Теперь она сидела на коленях и, хныкая, повторяла:
— Не трогай меня, не трогай, пожалуйста, не трогай…
Коу почувствовал сильнейшее смущение. Затем вспомнил их последнюю встречу, когда он «случайно» разломал парту, и совсем растерялся. А девушка всё продолжала хныкать, зарываясь головой в свои колени, и просить о прощении…
Сверху зазвучали шаги.
  
Глава 50
 
Две подруги
 
Коу немедленно представил, что будет, если кто-нибудь застанет их в таком положении, и попытался приподнять Сорью. Девушка дёрнулась назад, ударяясь спиной о стену, и с ужасом уставилась на него.
Лишь постепенно, благодаря всевозможным увещаниям, сохраняя дистанцию и пряча руки за спиной, ему всё же удалось поднять её на ноги.
После этого они вышли в коридор и некоторое время молча брели вперёд. Когда они оказались в одиночестве, Сорью снова протёрла свои красные глаза, — вызывая приступ вины у Коу — и сказала:
— Ты правда… ничего не будешь со мной делать?
Он немедленно кивнул.
— Х-хорошо, — приобнимая руку сказала девушка. — Эм… По поводу Эрины…
— Танигавы?
— Да… Я не хотела говорить про неё такое, просто…
Сорью опустила голову. Затем сделала глубокий вдох, помолчала некоторое время, выдохнула и проговорила:
— Мне страшно.
Коу сморгнул.
— Ты меня напугал. Кто ты вообще такой? Супермен? Капитан Япония?
Коу открыл губы, рассеянно пытаясь сформировать ответ, когда Сорью вставила:
— Неважно… Зато есть повод рассказать. Я и так хотела, но… Ещё раз, ты точно обещаешь меня не трогать?
— Т-точно.
— Тогда…
Ещё один глубокий вдох и Сорью завела рассказ.
Всё начиналось, когда она и Эрина Танигава пришли записываться в школу по фигурному катанию. Именно тогда девушки впервые познакомились — и стали подругами. С настояния Сорью, разумеется. Она всегда была общительным ребёнком, в то время как Танигава, напротив, казалась неловкой и нелюдимой. Другие девочки даже издевались над ней, прятали её вещи и так далее, но Сорью первая решила с ней подружиться.
У неё получилось.
Именно благодаря ней Ерина не стала отказываться от фигурного катания, как планировала изначально, но усердно посещала тренировки, слушала наставника и постепенно раскрывала своё дарование. Причём девочка не просто была талантливой — она была невероятно усердной.
Именно это омрачало Сорью больше всего.
Сама она воспринимала фигурное катание как простую забаву. Но, под влиянием Танигавы, которая непрестанно поддерживала её и подавала пример, который хотелось превзойти, Сорью одновременно связала свою жизнь с этим спортом… и пропиталась к нему глубокой ненавистью.
 
Ведь, несмотря на все усилия, она всё равно уступала Танигаве. Последняя всегда побеждала. Последняя всегда занимала первые места. Последняя тренировалась даже когда в этом не было нужды и заставляла тренироваться саму Сорью своими увещаниями, в то время как той просто хотелось выйти поскорее из ледяной темницы и пойти гулять.
Прежде нелюдимая девочка, Танигава становилась всё более деятельной и вместе с тем сплетала вокруг своей подруги крепкую цепь, продолжая тащить её за собой.
Так прошло несколько мучительных лет, за которые Сорью уже сама перестала видеть свою жизнь без фигурного катания, без этой мимолётное детской или вернее родительской забавы, вроде пианино или балеты, на которые мамы часто отдают своих дочерей в надежде, что последние обнаружат некий особенный талант, и которые девочки, в большинстве своём, забрасывают спустя всего пару посещений.
С каждым годом поражения, которые терпела Сорью, становились всё более болезненными.
Поэтому, когда однажды тренер предложил замолвить за неё словечко перед судьёй во время важного турнира, за что ей всего-то нужно было оказать ему маленькую услугу… Сорью согласилась. И потому что хотела победить, и потому что видела в этом своеобразную форму протеста против жизни, на которую её обрекли другие.
В итоге правда раскрылась.
Наихудшим образом, потому что её раскрыла Танигава и сразу, во время турнира, ударила тренера огнетушителем.
Началось расследование, в процессе которого узнали, что именно сделал тренер, и дело решено было не предавать огласке, но устроить ради Сорью анонимный судебный процесс. При этом она и Танигава всё равно потеряли всякие шансы заниматься фигурным катанием.
Сорью была в бешенстве и винила свою бывшую подругу. Почему та не могла просто оставить её в покое?
При следующей встрече она накричала на Танигаву. Отвесила ей пощёчину. Заявила, что никогда больше не будет с ней разговаривать, в то время как сама девушка просто стояла на месте и даже не моргала.
Наконец, сгорая от ярости, Сорью стала распространять слухи, что именно Танигава завела отношения с тренером. Сперва ей хотелось отомстить, а потом…
Девушка сжала кулачки, впиваясь длинными ногтями в ладони, и посмотрела в пол.
На самом деле она чувствовала облегчение, что ей больше не нужно было заниматься фигурным катанием. У неё появилось свободное время. Появились друзья, нормальная школьная жизнь, будущее, которого она хотела, и в то же время среди всего этого чистого небосвода неизменно висела мрачная туча — Танигава.
Слухи распространялись со скоростью лесного пожара; вскоре девушку, у которой и так был нелюдимый характер, стали воспринимать как отщепенку. Её презирали. На её парте писали ругательства. В её обувной ящик подкалывали любовные послания, которые на половине превращались в насмешки.
Некоторые и вовсе винили её в том, что своими действиями она разрушила карьеру Сорью.
Сама Сорью продолжала подливать масло в огонь.
Почему?
На этом момент рассказа девушка прикусила губы.
Повисла тишина.
Коу вздохнул. В один момент внутри него действительно мелькнула ярость, когда он слушал эту историю, но затем, наблюдая за бледным и рассеянным выражением Сорью, он смог переступить через неё и теперь ощущал опустошение.
— Тебе… так проще?
Сорью вздрогнула.
Иной раз человек понимает, что совершил ошибку, и в то же время он зашёл уже настолько далеко, что ему страшно повернуть; страшно признаться, что он был неправ, ведь тогда на него обрушится груз ужасающей вины, который запросто может надломить его сердце.
Если Сорью сама себе признается в ошибке, ей придётся столкнуться с фактом, что она разрушила спортивную карьеру своей подруги, а затем заставила измываться над ней всю школу. При мысли об этом у девушки трепетало сердце. Намного проще было убедить себя, что она поступает правильно, что Ерина действительно виновата, что месть была заслуженной, но…