О чем молчит ласточка

«Зачем? Новый рецепт?»
Володя написал:
«И он тоже, но вообще нужно поговорить».
«Сегодня в восемь на Бекетова у памятника», — ответил Игорь.
Володя сказал Юре, что разорвал все связи с Игорем уже давно, хотя на деле это было не совсем так: они больше не виделись и почти не общались, но точку в отношениях еще не поставили. Володя мог бы просто написать или позвонить, но решил поговорить с ним с глазу на глаз.
Про рецепт он даже забыл — в последнее время так сильно уставал на работе, что перебивался слабыми снотворными.
Игорь опаздывал. Володя нервно постукивал носком ботинка по мраморной плитке площади Бекетова и поглядывал на часы. Мелкий снег не прекращался с самого утра, укрывал высокой шапкой памятник влюбленным за Володиной спиной. Ироничное место встречи с учетом, что он пришел сюда расставаться. Впрочем, никто не воспринимал этот чересчур абстрактный памятник буквально: вытянутые, анорексично худые, обнаженные парень с девушкой сливались в бронзовом поцелуе. Скорее карикатура на любовь, чем ее воплощение. Хотя, может, это у Володи было такое искаженное восприятие, а другим людям нравилось?
Игорь подошел, опоздав на целых пятнадцать минут.
— Извини, задержался, отлучался по делам, — виновато сказал он. — Привет!
Володя коротко кивнул:
— Здравствуй.
Игорь как ни в чем не бывало улыбнулся:
— Что это ты так официально? Пойдем сядем в машину? Я на Дарвина припарковался.
Володя нахмурился.
Игорь выглядел хорошо — в строгом шерстяном темно-синем пальто, из-под воротника виднелся оранжевый галстук. Даже на расстоянии метра Володя чувствовал приятный аромат хвойного парфюма. Но от мысли, что они окажутся в замкнутом пространстве, Володя непроизвольно скривил губы. И когда только этот человек стал для него настолько чужим?
— Давай лучше пройдемся? — предложил он. — Погода в кои-то веки хорошая.
Игорь удивился:
— Нет, мне в любом случае нужно в машину за рецептом.
В принципе разговор должен был выйти коротким — Володя лишь пожал плечами и пошел вниз по улице.
— Так о чем ты хотел поговорить?
Володя хмыкнул, задумавшись, как начать. Вообще он полдня формулировал, что сказать, чтобы Игорь больше не сомневался и воспринял его слова всерьез. Володя не боялся причинить ему боль — он был уверен, что Игорь вряд ли почувствует что-то, кроме обиды. Которая, скорее всего, будет велика — как же, ведь будет задета его гордость.
Лучше варианта, чем просто быть честным, Володя так и не нашел.
— Нам необходимо прекратить наши встречи, Игорь, — начал он. — Они мне больше не нужны. Я их больше не хочу.
Игорь продолжал медленно идти, опустив взгляд.
— Ну то есть мы опять расстаемся, да?
— Да. И насовсем, — кивнул Володя.
Он ждал, что Игорь заявит, мол, такое уже было, тогда пережили и сейчас переживем, но тот промолчал.
Они дошли до машины, Игорь снял ее с сигнализации, открыл дверь, достал свой портфель.
— Ты уверен? — спросил он. Внешне Игорь оставался совершенно спокоен, но его выдавали подрагивающие руки, судорожно ищущие что-то в сумке.
Вопрос показался Володе странным — за все последние месяцы он ни разу не усомнился в своем решении. Даже больше — отношения с Игорем для него закончились еще в сентябре, и эта встреча должна была лишь расставить все точки над i.
— В чем уверен, Игорь? Мы с тобой три месяца не виделись, а общались за это время всего пару раз. Разве для тебя это не очевидно?
— Хм… Ну мы и раньше отдалялись друг от друга. — Он кашлянул. — Так… почему? Из-за того дурацкого раза? Но я же извинился.
Володя кивнул:
— Да, и из-за того раза тоже. Но в целом наши отношения… Да боже, между нами уже давно нет никаких отношений!
— Нет, я так не считаю, — уверенно произнес Игорь. — Я вообще-то собирался жену бросить, рассказать ей все!
— И сколько лет ты собирался это сделать? И зачем? Ради меня? Игорь, не ври хотя бы себе.
— Я не вру. — Он покачал головой и оглянулся, будто ища свидетелей, а когда убедился, что их нет, шагнул ближе и сказал: — Я правда хотел остаться с тобой. Может быть, лучше возьмем паузу? Зачем сразу расставаться? Ты вспомни, как нам было хорошо вместе…
 
— Хорошо ли? — прищурился Володя. — Я бы сказал — удобно. Тебе были удобны наши отношения. Но теперь они стали неудобны мне.
Володя не увидел во взгляде Игоря сожаления, но тот все равно сказал:
— Жаль. Может, ты и прав, раньше надо было, а я все похерил.
— Не вини себя, ты тут ни при чем. Просто я нашел человека… Мы не пара, но встреча с ним поставила многое на свои места.
Игорь цинично усмехнулся:
— Нашел очередного мозгоправа?
— Нет, свою первую любовь.
— Того немца, что ли?
Володя скривил губы — от того, сколько презрения прозвучало в голосе Игоря.
— Да, его.
— И что? Почему вы не вместе, раз он вернулся в Харьков?
— Он не возвращался. Просто приехал погостить и улетел обратно в Германию. Но мы общаемся.
— Серьезно? — Игорь с издевкой ухмыльнулся. — И ты на что-то рассчитываешь? Ты не виделся с ним сколько — двадцать лет? Правда думаешь, что вернешь все, о чем ты там жалел?
— Нет, но…
Но Игорь, не дав ему вставить и слова, продолжил:
— Вова, я тебя хорошо знаю, я вытаскивал тебя все эти годы из психозов, а этот… как там его? Юра? — Имя он будто выплюнул. — Он тебя настоящего знает?
Володя злился, но сдерживался, не желая уподобляться Игорю и выплескивать весь негатив наружу:
— Знает и понимает.
Игорь скривился:
— Да ладно? И про снотворное он тоже знает? И про кошмары, и про срывы?
На это Володя только коротко вдохнул. Он понимал, что Игорь просто провоцирует, но признавал, что в его словах была доля правды. Игорь тем временем продолжал язвить:
— А ты уверен, что кто-то другой, кроме меня, готов принять тебя настоящего? Нужен ли ты такой своему Юре?
Володя на секунду прикрыл глаза и сжал зубы.
— Ты имеешь право злиться, — ровно ответил он. — Но давай на этой громкой ноте все же разойдемся. Я не намерен больше слушать твой бред.
Игорь хотел сказать что-то еще, но поджал губы и замолчал — наверное, догадался, что еще чуть-чуть и совсем потеряет лицо.
Володя хотел было развернуться, чтобы уйти, но тот протянул ему сложенный вдвое листок.
— На, все равно уже выписал. Чтобы к врачу не ходил, меня не подставлял.
— Спасибо. Будь счастлив, Игорь.
Возвращаясь пешком к офисной парковке, Володя как мог пытался не думать о его словах. Понимал же, что они сказаны сгоряча. Но в голове то и дело всплывали обрывки этих фраз.
«Ты уверен, что он готов принять тебя?»
Такие вопросы не волновали бы Володю, будь они пустым звуком. Но Игорь оказался прав — Володя не был до конца честен с Юрой. Он все еще не знал о таблетках. Не знал, что пить снотворное давно вошло у Володи в привычку — и физическую, и психологическую.
Ну не спит он без таблеток, ну мучается от тревожности и кошмаров — и что? Какая разница, как именно он засыпает? Но Юра бы непременно сказал ему: «Ты убегаешь от проблем, борешься с симптомами, а не с причиной». Вот только выяснять причины не хотелось. Стоило вспомнить осень, когда вспыхивало Володино проблемное прошлое, — как его прошибал пот. Он столько дров наломал, но так ни в чем и не разобрался.
«Нужен ли ты ему таким?»
От этого вопроса все внутри леденело. Именно поэтому было так страшно открываться, было так страшно, что Юра узнает правду о нем. Но Юра уже узнавал. Он уже дважды натыкался на эти подводные камни, сам того не желая: первый раз — узнав о грязных подробностях их связи с Игорем, второй раз — о побеге с концерта. А теперь появится третий — снотворное, кошмары, панические атаки. И как Юра воспримет это? Изменится ли его отношение? А оно может измениться. Володя бы хотел открыться ему полностью, но страх, что Юра в итоге не выдержит и отвернется, был сильнее.
А что, если правда отвернется? Что, если Володя и правда не нужен ему таким — даже в роли друга по переписке?