Очень грязная свадьба (ЛП)

— Мы же договорились, никаких подарков, — напоминаю я ему. — Свадьба… И малыш…
— Да? — произносит он, глядя на меня и поглаживая пальцем мой сосок.
Он любит дразнить меня, зная о том, что во время беременности моя грудь стала более чувствительной.
— Мы договаривались… Что это и есть наши подарки, — кратко выдыхаю я, мои слова становятся несвязными из-за вздохов, потому что он продолжает прикасаться ко мне.
Понимающая улыбка расплывается на его лице, словно он знает, что сейчас я мокрая для него, знает, что если сейчас коснётся меня между ног, то обнаружит мою готовность.
— Нам ведь всё равно нужен новый предмет мебели в спальне, — шепчет он, убирая руку с моей груди и переплетая свои пальцы с моими.
— О, нет, — стону я. — Что ты уже купил?
— Иди сюда, — говорит он, направляя меня в спальню, где указывает жестом в сторону кремового цвета кожаного стула с бронзовыми кнопками, которые тянутся рядком по краям. — Ты купил… Кресло?
Не поймите меня неправильно, это довольно милое кресло. С длинными, выполненными под уклоном линиями и современными изгибами. Оно выглядит весьма элегантно, но… Это странный подарок.
Колтер лишь улыбается, а затем тянет меня к нему.
— Это не простое кресло, — парирует он.
— У него есть суперсила?
Он вскидывает брови.
— Возможно, — отвечает Колтер. — Иди сюда, и я тебя покажу.
Я смеюсь:
— Покажешь мне что?
Колтер тянется к моей рубашке, стягивая её через голову прежде, чем я смогу возразить, а затем опускается на колени. Его ладони скользят по моему беременному животу, и на какое-то время он задерживается на нём, чтобы немного поласкать его. Затем целует его, ухмыляясь, когда смотрит прямо на меня.
— Я тебе говорил сегодня, какая ты у меня сексуальная?
Я смеюсь.
— Реже, чем нужно, — дразню я.
— Ну, значит, мне необходимо это исправить, — отзывается он. — Потому что мне ненавистна сама мысль о том, что моя беременная невеста не считает себя самой сексуальной женщиной во всём мире, — Колтер хватается за подол моей хлопковой юбки и тянет её вниз по бёдрам, пока та не падает лужицей у моих ног.
— Твоя беременная невеста начинает чувствовать себя немного несексуальной, — говорю я, кладя руки на живот.
У меня уже шёл второй триместр, когда мой маленький миленький животик начал расти и я наконец-то начала выглядеть беременной. Теперь я чувствую себя менее комфортно и, кажется, уже переваливаюсь во время ходьбы.
— Это печально, — произносит Колтер, лаская рукой мои ноги. Он сжимает мне попку, рыча при этом, что означает его одобрение. Затем стягивает трусики по моим бёдрам и отбрасывает их в сторону. — Потому что я думаю, что у меня появился пунктик на беременных женщин.
Я выгибаю бровь:
— Женщин? Во множественном числе?
— Конкретно на эту беременную женщину, — поясняет он, разводя мои ноги.
Затем Колтер вдыхает у моей киски и накрывает её ртом. Когда он начинает исследовать её языком, жар его рта окутывает меня, отвлекая от всех плохих мыслей о моём теле. Он издаёт одобряющие звуки, пока вылизывает меня, словно просит отпустить всё это нытье и наслаждаться его прикосновениями.
Он скользит пальцами внутрь меня, одновременно посасывая мой клитор ртом, и эти ощущения толкают меня через край. Сейчас всё чувствуется намного ярче, и Колтер прекрасно знает об этом. Он изводит меня, пока работает своим магическим ртом с моей киской, что превращается для меня в целую вечность, но потом отстраняется.
— Ещё нет, — говорит он, стоя со своей рукой в моей.
Я слышу, как начинаю издавать еле слышное хныканье из-за отсутствия его пальцев во мне. Пульсация между моих ног требует его мягкого, настойчивого возращения.
— Ещё нет? — дуюсь я, но затем мой протест утихает, когда вижу, как мой жених начинает медленно раздеваться.
Он делает это соблазнительно. Колтер мучительно неторопливо расстёгивает свою рубашку, которую он надевал сегодня на утреннее заседание. Он по-прежнему управляет созданной им несколько лет назад компанией, которая помогает направить в нужное русло проблемные и заслуживающие развития фирмы. Несмотря на отсутствие формального университетского образования, у Колтера просто блестящий ум для ведения бизнеса. И теперь он носит разные костюмы и рубашки с воротником, в частности, и эту рубашку, сейчас валяющуюся смятой кучей на полу.
Я наблюдаю за тем, как он избавляется от оставшейся одежды, и моё дыхание сбивается, стоит Колтеру снять брюки и встать передо мной с этим великолепным эрегированным членом.
И несмотря на то, что я вижу его голым каждый день, моё сердце не устаёт пропускать удары.
Я счастливица.
Колтер дарит мне одну из своих кривоватых усмешек.
— Не думай, что я не вижу этих искорок в твоих глазах, когда ты смотришь на этот образец мужества перед собой.
Я закатываю глаза. Он прав, но я никогда ему об этом не скажу.
— Ты образец много чего, это точно.
— А теперь тащи свою маленькую сладкую попку на это кресло, — говорит он, больше поддразнивая меня, чем требуя.
— Моя попка сейчас намного больше маленькой, — подмечаю я. — Что это за штука? — это не обычный стул и, конечно, уж никак и не раскладывающийся шезлонг, не с удлинённой s-формой и ограниченной шириной.
— Это секс-кресло, — явно довольный собой Колтер улыбается мне.
— Ты купил секс-кресло? — визжу я. — Это твой подарок мне?
— Всё верно, — подтверждает он, притягивая меня к нему.
Он садится, широко расставив ноги, прислоняется к высокой спинке, а затем притягивает меня к себе, входя в мою киску быстрым толчком. — Теперь расскажи мне, что ты думаешь об этом подарке.
  
ГЛАВА 2. 
 
КОЛТЕР. 
Моя невеста.
Моя будущая жена.
Кэтрин Харисон. 
В прошлом занудная и очень умная (для её же блага) девочка Академии Брайтон, которая раньше была единственной в школе, кого я с нетерпением желал видеть каждый день. Боже, как же мне тогда нравилось выводить её из себя. Я делал что угодно, лишь бы заставить её щеки покраснеть от смущения.
В то время это происходило ежедневно.
Кто же знал, что Кэтрин Харисон будет беременна моим ребёнком? И что она выйдет за меня замуж через несколько недель?
Кто бы мог подумать, что Кэтрин Харисон будет объезжать мой твёрдый член, потираясь об меня своей киской, пока мои руки ласкают её набухшие груди?
Она всё время жалуется на их чувствительность, они стали немного больше за последние несколько месяцев, но она стонет всякий раз, когда я к ним прикасаюсь.
Она издаёт звуки боли или удовольствия — я, честно говоря, не уверен.
Кейт медленно раскачивается на моём члене, её движения такие искусные. Сейчас её киска припухла из-за беременности: она теплее и теснее, чем раньше, а теперь и более влажная для меня.
Кейт думает, что стала менее привлекательной. Она волнуется из-за того, что набрала вес и у неё появились растяжки, но, святое дерьмо, я даже не могу это объяснить, но меня стало тянуть к ней ещё сильней, чем раньше.
Эта женщина, которая объезжает меня и издаёт при этом милые звуки, похожие на что-то среднее между хныканьем и стонами, стала чем-то большим, нежели та девушка, в которую я влюбился. Всё в ней более женственно, чем раньше: изгибы более полные и округлые, лицо излучает радость и теплоту, движения стали намного мягче и чувственнее. Я не могу смотреть на неё без мысли, что хочу эту девушку в своей постели, не могу не желать похоронить своё лицо меж её ножек и утолить жажду этим сочным ароматом.
Всё в ней изменилось, но она осталась сама собой.
Беременность также изменила наш секс. Теперь Кейт всё время возбуждена, хочет меня и готова пробовать что-то новенькое. Она говорит, что это чувствуется лучше, интенсивней и ярче. И поэтому прямо сейчас со спадающими на плечи волосами она скачет верхом на мне, заставляя меня ещё глубже вбиваться в неё, и я чувствую, что уже близко.