Чего ты хочешь? Трилогия (СИ)

Утром он пошел к градоправителю. Но того дома не было, и слуга сказал, что будет только к вечеру. Марк отправился к лекарю. Лекарь был занят пациентом, но вышел узнать, что принесло господина к нему - отравил кого, или еще хуже? Марк неожиданно застеснялся, и ушел, так и не сказав об истинной причине визита. В конце концов, это его проблемы, и они мелки и ничтожны по сравнению с заботами господина Рудштардта. Вот уж кто занят настоящим делом, в отличие от него, идиота.
Марк пошел по городу, мысленно составляя возможные повороты разговора. Чем он может доказать, что его ресторан - лучший? Количеством посетителей? Не может. Статистики нет. Так и у его оппонентов нет! По количеству дохода? Опасный, очень опасный критерий. Откуда он знает, может, где-нибудь зарабатывают вдесятеро против него? А чем тогда еще?
Зачем Марк так рвется к градоправителю, он и сам не понимал. Возможно, из головы не лезло брошенное "Замолвлю словечко в том споре". Но "замолвлю словечко" - не означает, что признаю правоту. Поэтому чем самый главный в городе человек мог ему помочь - было непонятно.
И все-таки Марк добился аудиенции. Хотя видно было, что градоправитель не в духе.
- Что вам?
- Да вот, пришло время спор тот дурацкий решать.
- Ну, и решайте. Я причем?
Марк помялся.
- Дело в том, господин градоправитель, что я не знаю, как его решать.
- И вы думаете, Марк, что за вас его решу я?
- Ни в коем случае! Но, может, хоть подскажете, что это за обычай такой - сбор людей на площади у ратуши? А то я не местный, не знаю.
Градоправитель аж рот открыл от удивления, и смотрел несколько секунд так.
- Вы что же, желаете все это дело обнародовать? Прилюдно грязное белье ворошить?
- Почему это "грязное"? - обиделся Марк - у меня даже в туалетах чистота, и пахнет нормально! И не отравился за год никто!
- Да уж. Насмерть, может, и не отравился, но дристал много кто.
- А почему мне никто не сказал?
- А кто ж о таком говорить будет?
- В нашем мире строго наоборот. Если отравился - первым делом ставишь в известность хозяина заведения. Чтобы порядок навел, и с другими клиентами так не случилось.
- Забавно. И не лишено смысла, в целом. А такие споры тоже решаете на площади?
- Нет, у нас есть специальные суды, куда и обращаются граждане.
- Так в чем вопрос? Обратитесь к кади, в конце концов, у него вы заключали все договора, ему лучше знать.
- В том-то и дело, что не лучше! - загорячился Марк. - У меня нехорошие подозрения, что он лично заинтересован в том, чтобы я проиграл!
- С чего бы? - неожиданно заинтересовался градоправитель.
Марк рассказал. И об ограблениях, и о посещениях церковников, и обо всех своих подозрениях.
- Это вы зря, Марк. Надо было об ограблении сразу доложить. Стража у нас на что?
- Все равно их не найдут, - махнул рукой Марк. - Я никого не видел, никаких примет у моих вещей нет, у денег - тем более. Так что Бог с ними. Вот как бы мне людей собрать?
- А что! - обрадовался непонятно чему градоправитель. - Пусть будет так, как вы решили! Это хорошая мысль, Марк. Пусть будет народ на площади. Вы абсолютно правы. Да, да, вы имеете право собрать народ, но дело должно быть чрезвычайно важным. Обычно это или война, или мор, или еще какая-нибудь крупная неприятность, о которой надо знать всем без исключения. Ваш мелкий спор, вы уж извините, никак не тянет на такое, и поэтому, формально, права у вас такого нет. Но мы сделаем следующее. Обычно сбор производится ударами колокола на ратуше. Мы в колокол бить не будем. Поэтому, формально, никто сбор не объявлял. А то, что вы там выйдете, и языками потрындите - так для того площади и нужны. Делайте, Марк. Меня пригласите?
- Так я, фактически, уже пришел, - смущенно сказал Марк.
- Вот и хорошо. Когда вы все это планируете? В воскресенье? Не забудьте известить ваших спорщиков. И организуйте все с утра пораньше. После обеда у меня другие дела. Утром тоже, но их я как-нибудь передвину.
- Благодарю вас! Надеюсь, что все закончится....
 
Марк некоторое время подбирал слово. В мою пользу? Нет, этого он сказать не посмеет. Хорошо? Для кого?
-.... удачно для всех.
- Ну, Бог вам в помощь, Марк.
То, что на площади будет столько народу, Марк не ожидал. Конечно, военные действия, наверное, собрали бы и большую толпу, но и здесь развлечение ожидалось не из последних.
Всю ночь Марк промучился, но не ожиданием исхода, а чисто организационными проблемами. Поэтому Генриетту с несколькими официантами он отпустил на ночь домой, а остальных запряг по-полной. Утром на площадь привезли несколько столов, расстелили скатерти, и расставили яства и напитки. Прикрыли все это полосами ткани.
После долгих нервных раздумий Марк неожиданно принял решение. Оно пришло само по себе, и ощущалось очень странно. Именно ощущалось. Вдруг, как ветром, вынесло все сомнения, все страхи. Марк понял, что он будет развлекаться. Чем бы ни закончилось дело, его ли проигрышем, его ли выигрышем - он окажется в прибыли. Этот мир еще не знает, что такое "пиар", и что он может быть черным. Даже если кади (который заметно скис, услышав про общественное слушание дела), решит спор не в его пользу, Марк устроит такую грандиозную попойку, что судье будет потом стыдно смотреть в глаза горожанам. А уж количество "бесплатных" акций и скидок Марк распланировал на год вперед. Черт, почему ему раньше не пришла в голову идея бесплатного сыра? Наверное потому, что дома они настолько набили оскомину, что здесь даже по прошествии двух лет одна мысль о них вызывала отвращение.
Но, надо признать, работают они "на ура!".
Вот и будем брать из своего мира самое лучшее.
Народ на площади был одет празднично, как в театр. Фактически, это и будет театр. Никого из присутствующих, кроме, может, десятка, исход дела не волнует, зато посмотреть, как будут плеваться взрослые дядьки хотелось всем. Марк критически осмотрел свой стол, застеленный зеленой скатертью (красной не нашлось, а заказывать было уже поздно) прямо на ступеньках ратуши, убедился, что градоправитель на балконе с семьей, и поднялся по ступенькам к столу.
Народ придвинулся поближе.
- Я вынужден сообщить вам пренеприятнейшее известие, - не смог удержаться Марк. - Выпивка и закуска будут после слушания дела. А собрались мы не для этого.
Судя по гулу в толпе, народ совершенно правильно воспринял сказанное, мгновенно настроившись на несерьезный лад. Марк прочистил горло, ибо приходилось кричать.
- А дело у нас такое. Год назад пришел я в ваш благословенный город, нищий, безродный, и полный радужных надежд.
- Откель пришел-то? - раздался голос из толпы.
- Из другого мира, - уточнил Марк общеизвестную деталь. - И пришел я для того, чтобы накормить вас, несчастных, да так, чтобы животы возрадовались, а карман не отощал. Да, да, знаю, что пока что я не выполнил своего благого намерения, коими в ад дорога вымощена, но не со зла, а по финансовым обстоятельствам. Был мной заключен спор со многими людьми, заверенный у нашего городского кади... Где он кстати? Иди, иди сюда. И спор этот был заключен в форме, за которую меня в родном мире уже бы повесили. Я сказал, что у меня через год будет лучший в городе ресторан. Естественно, мне никто не поверил. И вот, прошел год. Что скажете?
Кади, взойдя на ступеньки, встал рядом с оппонентом, и перебил гул толпы надтреснутым, но очень звучным голосом.
- Конечно, господин Марк желает, чтобы его заведение было признано лучшим. Я его понимаю. Но, разве это так?
Волнение в толпе повторилось. Раздавались крики и "за" и "против" и вообще ни о чем.
- А ты, значит, считаешь, что это не так? - обратился Марк к кади.
- Что считаю я - это не важно, - ответил тот. - А как ты можешь доказать, что ты выиграл спор?
- А у меня лучший ресторан в городе! - объявил Марк на всю площадь.