По ту сторону снов

Начали прибывать его солдаты, ухмыляясь и тяжело дыша, гордые тем, что не отстали от лейтенанта. В воздухе над ними во множестве кружили мод-птицы. Слваста добился выдачи мод-птицы каждому солдату полка под его командованием. Теперь они, когда получали задание зачистить территорию, могли проверить на предмет следов Падения каждый квадратный метр земли. Сначала старшие офицеры ворчали, но теперь уже и другие отряды отправляли запросы на мод-птиц для каждого солдата. В штаб-квартире строился новый вольер, позволяющий разместить увеличенное количество птиц. Еще меньше коллегам-офицерам Слвасты нравилось все чаще проявляемое рвение новобранцев служить под командованием пресловутого однорукого лейтенанта.
– Сержант, – позвал Слваста.
Сержант Янрис подошел к нему. Крупный мужчина шестидесяти с небольшим лет, которому солдаты повиновались безоговорочно. Из-за шрама на горле он разговаривал низким разборчивым шепотом. И что бы он ни произносил, его слова звучали как угроза. Слваста никогда не расспрашивал, откуда взялся шрам. Ходили слухи, будто ревнивый муж неожиданно вернулся домой; болтали также о юности, проведенной в городской молодежной банде. Это не играло никакой роли. Янрис был лучшим сержантом в полку – вот все, что имело значение.
– Да, сэр? – отдал честь Янрис.
– Десять минут отдыха, потом начинаем поиск с воздуха. Убедитесь, что все напились воды.
Янрис коротко кивнул.
– Есть, сэр.
Слваста сел на камень, отложил в сторону широкополую шляпу и принялся оглядывать открывшийся ему вид. Холм был не особенно высок, но с него хорошо просматривались земли, простирающиеся к югу, вольные просторы лесов и саванн. Их прорезало блестящее серебро рек. Темные озера смотрелись глубокими ранами. Слваста различил несколько возделанных участков, ранчо и тростниковые фермы, но в основном территория оставалась дикой и незаселенной. За горизонтом река Кольбал лениво несла свои воды на юго-запад, по направлению к столице.
Они находились в двух днях пути к югу от Адиса. Позади них лежали плотно населенные земли, с большими поместьями и процветающими фермами. Города и деревни были связаны хорошими дорогами. Длинные струи дыма от сигнальных костров на маяках все еще поднимались в небо, тревожа жителей. Слваста не интересовался такими территориями; любые яйца, упавшие там, будут замечены немедленно. А вот здесь, во внутренних районах, где мало дорог, а людей еще меньше, все обстояло совершенно иным образом.
Солдаты уселись на отдых, достали еду из рюкзаков. Слваста не разрешал своим отрядам использовать мод-гномов – после того как он стал свидетелем абсолютного контроля Кванды над модами, это было исключено, – и все необходимое на время прочесывания им приходилось тащить в рюкзаках. Большую часть их снаряжения для обустройства полевого лагеря несли на себе четыре мод-лошади и две земные лошади, которых он недавно приобрел; оставшихся мод-лошадей Слваста тоже планировал заменить земными. Тем временем при прочесывании он не позволял допускать мод-лошадей вперед, где они могли бы столкнуться с паданцем. Единственным исключением, которое он признавал, оставались мод-птицы, но он продолжал мысленно подыскивать им замену. Большинство местных птиц были слишком маленькими и пугливыми, ими и близко не получалось управлять так, как модами. Люди в Чаме поговаривали – в основном такие разговоры велись в пивнушках, – что манта-ястребы поддаются обучению, якобы богатые помещики в провинции Раквеш используют их для охоты на кабана и бритвоспина. Впрочем, как можно поймать манта-ястреба, пусть даже детеныша, Слваста так и не понял.
Рядовой Товакар, наказанный за неразбериху, устроенную при выгрузке снаряжения из поезда, привязывал козу, ответственным за которую его назначили. Всем известный горячий нрав Товакара делал его отличным кандидатом для выполнения возложенной на него задачи: только он и мог совладать с упрямым животным. Коза фыркала и тянула за повод, раздраженная подобным обращением: ее притащили на холм! Слваста улыбнулся про себя. Никто из его отрядов больше не жаловался на то, что они таскают за собой животных с мерзким характером, а пятеро новобранцев скоро поймут, зачем это нужно.
 
Слваста объявил конец привалу, и капралы подошли к нему. Они взяли подзорные трубы, спеша изучить район, который их назначили прочесать. Слваста сам попросил этот район, и полковник был рад его отдать. Никто больше не вызывался добровольно прочесывать труднодоступные неосвоенные территории.
Они разделили район на участки. Слваста и Янрис назначили каждому отряду свой участок. Обсудили детали прочесывания. Рассчитали продвижение в соответствии с фактическими характеристиками местности, а не по карте. Согласовали места, где отряды остановятся на ночлег.
Отряды двинулись вниз по склону, постепенно расходясь по мере того, как они приближались к подножию холма. Каждый отряд направился выполнять свое отдельное задание по зачистке.
Слваста шел с отрядом Янриса. Территория, которую они выбрали для прочесывания, была достаточно плоской и сплошь поросшей местным бамбуковым тростником. Широкие зонтики гибких пурпурных листьев венчали его жесткие стебли на высоте пары метров над головами людей. Пробивавшийся через нагромождение листьев солнечный свет окрашивал все фиолетовым.
Отряд растянулся широкой полосой, люди двигались на расстоянии трехсот метров друг от друга – для удобства телепатической переклички. Некоторые солдаты рубили стебли мачете. Слваста использовал текин, расчищая себе путь. Полые стебли были намного тоньше стволов деревьев, но их наросло так много, что они сильно заслоняли обзор. Легкая клаустрофобия его не беспокоила. Слваста сосредоточился на экстразрении, пользуясь глазами своей мод-птицы, скользящей над волнистым океаном пурпурных волокон. Под его телепатическим контролем мод-птица двигалась параллельно другим, и вместе они образовывали решетку. Таким образом отряд охватывал участок шириной более двух километров.
«Сэр! – взволнованно окликнула его солдат Андрисия. – Это оно?»
Она переслала картину, которую видела ее мод-птица, – группа поваленных стеблей бамбукового тростника.
«Подожди», – велел ей Янрис.
Несколько мод-птиц направились к разрыву в колышущемся пурпурном покрове. Слваста счел прореху слишком малой для следа от упавшего яйца, но из осторожности сделал несколько кругов своей мод-птицей, прежде чем позволил ей опуститься к сломанным стеблям. Яйца не оказалось, и растительность внизу уже восстановилась. Слваста предположил, что там случилась драка между вентаусскими быками. Эти опасные существа, отдаленно похожие на медведей, обычно держались поодиночке, но месяц назад у них был брачный сезон.
«Чисто», – телепнул Янрис всему отряду.
«Хорошая работа, Андрисия», – добавил он.
Ее разум послал вспышку довольства собой, прежде чем она усилила панцирь. Андрисия впервые участвовала в зачистке и была полна решимости сделать все правильно. Слваста переживал, что ее рост (долговязая девушка на несколько сантиметров возвышалась над ним) и молодость (ей едва исполнилось двадцать) будут отвлекать других солдат. Но Андрисия доказала: она умеет сохранять спокойствие в большинстве ситуаций, как в казарме, так и за ее пределами.
Отряд возобновил свое равномерное продвижение вперед.
Брачный сезон вентаусских быков явно прошел горячо. Не только отряду Янриса постоянно встречались переломанные бамбуковые стебли, которые приходилось проверять; вызовы шли постоянно. Наконец уже вечером Товакар вышел на связь со всеми:
«Тут что-то странное. Я обнаружил тропу, но не пойму, кто ее проделал. Здесь следы копыт и всякое другое».
Слваста отправил свою мод-птицу проверить. Товакар, конечно, горячая голова, но в деле на него можно положиться. Тропа действительно оказалась необычной – длинная полоса поваленного бамбука, три или четыре метра шириной. Взгляд мод-птицы не прояснил вопрос настолько, насколько хотелось, поэтому Слваста приказал отряду сделать передышку, а сам прорубил себе дорогу к Товакару. Ушло добрых двадцать минут, чтобы преодолеть разделяющее их расстояние, и тем временем лейтенант направил свою мод-птицу на разведку вдоль продолжения тропы, которая прорезала заросли бамбукового тростника и уходила в кусты за его пределами.