"Стерва" для Ледяного Дракона (СИ)
— А как же ты? — мялся брат, но было видно, что отпускать похорошевшую помощницу одну он тоже не хотел.
А побыть с ней наедине, думаю, вообще был безумно рад. Все-таки и я была молодой. И в моем организме бушевали гормоны, и трепыхалась любовь. Я знаю, как это остро, как это приятно и волнительно — любовь в первый раз. Поэтому заверила, что доберусь сама благополучно. И отправила их прохаживаться вдвоем при свете первых звезд. Влюбляться сильнее, узнавать друг друга и очаровываться то ли моментом, то ли друг другом.
У меня осталась корзинка с недоеденным провиантом. Что тоже было не плохо. Посидеть с чем-то вкусным наедине, тоже приятно время от времени. Только были, как всегда, но… Еда без соли, специй и соусов для меня была не вкусной. И одной побыть в этом мире мне почему-то сложно. Так как обязательно кто-то да появляется. На этот раз не знаю, что именно притянуло ко мне мужчину мое обаяние или недоеденный провиант в корзине. Но обо всем по порядку.
Глава 20
Радигост
После разговора с Стеханой нет-нет да всплывали мысли о ней. Не могу сказать, что я был в восторге от ее внешности, но отдавал себе отчет, что она была красива, не было желания проучить и заставить ее подчиняться, хотя соглашусь, что непокорных подчинять куда интереснее, чем покладистых. И вроде жизнь нас больше не должна была нас сталкивать, ведь до исцеления она мне не встречалась, и то, что она есть на этом свете, я знал из-за того, что Кремлина работала в моем замке. Но мысли о ней все приходили и приходили в голову и я не мог с ними ничего сделать. Мне было интересно, что она еще придумает, чем развлечет сельчан, что она ела, как спала, не мерзнет ли на улице. Не обижает ли кто. И постепенно для меня это становилось все важнее, я думал об этом все больше. И мне это стало очевидным, непривычным и неправильным. Зачем я выделяю одну сельчанку из всех своих людей? Она живет так же как и все. И пользы от нее для меня не больше, чем от других, только вот еще силы пришлось тратить, чтобы жива осталась. И только я решила, что надо заканчивать, пресекать поток мыслей о ней, как до меня дошел слух о том, что она выходит замуж за Кареслава. И даже был озвучен выкуп.
Я не знаю почему, но у меня внутри все закипело. Совершенно несвойственные для меня чувства. Я знаю, что такое злость. И в моем исполнении она страшна. Но это была не она. Что-то непонятное, неведомое мне до ныне стало изводить изнутри. И я не мог с этим ничего сделать.
— Что ты тут делаешь? — нашел девушку на самом краю их земель у самой реки.
Я не знаю, само так получилось при облете Земель, или я летал в поисках её? Да и мне стало все равно. Было просто радостно увидеть эту чудесную девушку. Понимать, что у нее все хорошо, и еще больше радовал тот факт, что она одна.
— Пикник устроила, — не думая и минуты не пугаясь от моего внезапного появления, ответила девушка.
— Что устроила? — не понял значения нового для меня слова.
— Перекус на свежем воздухе в красивом месте, — указала она на корзину и скомканный кусок ткани на большом ледяном валуне.
— В одиночестве? — удивился я и стал искать подвох, высматривая кого-то поблизости.
— Нет, но пикник закончился, и я осталась одна, — развела девушка руками.
— Это что же за жених такой, что оставляет свою женщину одну в сумерках у реки? — сказал излишне жестко и язвительно, чем имел на это право.
Лицо Стеханы изменилось, сначала по нему скользнуло удивление, потом прошлось злорадство, и все увенчалось просто весельем.
— Жених? — наконец выдала она, — Как интересно. И кто же этот незнакомец?
— Зачем ты скрываешь это? — стал открыто психовать, еле сдерживая невероятную ярость, с которой мне еще не приходилось иметь дело за все время моей жизни.
— Скрываю что? Несуществующего жениха? — с легкой надменностью сообщила мне Стехана.
— Все поселение знает о том, что Кареслав готов отдать двойной выкуп за тебя, — зарычал сквозь зубы, только так можно было хоть немного сдержаться, — Какой смысл это скрывать?
— Смысла это скрывать, тем более, если это уже всем известно, действительно нет. Только о чем говорит тот факт, что кто-то готов платить? Лишь заинтересованность этого кого-то в чем-то. Но это не обозначает, что я готова принимать. Это не значит, что я согласна выходить замуж. И да, я подняла ставки! — рассмеялась девушка, — теперь не в два раза, а в четыре надо больше заплатить, чем когда отец за мою мать.
— Но… — растерялся такой алчности.
— Вот теперь обратная ситуация, не так ли? — подмигнула мне она, — теперь никто не готов платить. Вот и не сошлись, получается, — развела она руками.
— А зачем тебе столько денег? — не понимал, неужели она настолько сребролюбива.
По тому общению, что у нас было, я не мог этого понять.
— Мне? Мне они не нужны. Я заработаю сама. Видите этот берег, — она подошла к краю реки, — здесь будет баня. Мне будут платить за красоту и удовольствие. И я буду хорошо жить на эти деньги. Да, и как сказала сегодня Бедуля: «Выкуп — это деньги родителей». Они мне не достанутся. А мне достанется человек, которому я буду настолько ценна, что он готов будет отдать столько.
— Так в деревне нет таких людей.
— Хотите сказать, что я некому не нужна? — с легкой грустью спросила она.
— Просто нет людей, кто может столько заплатить. Это целое состояние.
— Значит, не будет вопроса со свадьбой, который я не хочу поднимать. Когда я сказала матери, что не собираюсь замуж, она была в шоке, сказала, что так говорить нельзя. Что это наказуемо. Вот, я и придумала. Если выходить замуж, то за того, для кого я целое состояние.
У меня в голове опять начался сумбур, как всегда, при встрече с этой юной особой. Я не знал, что ответить.
— А как же Кареслав? — не отпускала меня эта мысль.
— Вы так переживаете за него? Вы очень хотите нас соединить? — спросила серьезно и по-деловому девушка.
Внутри все кричало: «Нет, я не хочу, чтобы он даже подходил к тебе». Но вместо этого я ответил:
— Не мне решать с кем тебе быть.
— Тогда давайте пройдемся, — предложила она и, не дожидаясь ответа, направилась в стороны невысоких гор.
Последовал молча за ней. По мере приближения к ним рельеф местности менялся. Стали появляться камни, тропинка начала петлять. Идти стало сложнее. Кожаные сапоги временами скользили. Поэтому то и дело мы цеплялись, поддерживали друг друга. И я очень боялся, что она упадет. Я так еще ни за одного человека не переживал.
— Куда мы идем? — поинтересовался, чтобы понимать, как долго буду находиться в напряжении.
— На вершину. Хочу проводить солнце. Должно быть там, — указала она на вершину небольшой горы, — очень красиво.
Это означало, что это будет длиться бесконечно по моим ощущениям. А самое главное, как она собиралась спускаться в темноте? Не выдержал, обратился в Дракона и, схватив ее одной лапой, перенес на вершину горы. Старался максимально аккуратно поставить на небольшое плато. Но не получилось. Она упала, отчего внутри меня все так похолодело, что я и не думал, что могу такое ощущать. Обернулся в человеческую сущность. Стехана лежала на камнях и смотрела на меня с таким неописуемым восторгом. Что сам собой возгордился.
— Вставай! А то солнце без тебя сядет, — протянул ей руку, чтобы помочь подняться.
Девушка неуклюже поднялась и мы оказались прижаты друг к другу. В светлых волосах, что растрепались за время полета и падения, отражалось закатное красное солнце, поэтому было ощущение, что Стехана стала рыжей, ну, или в ее волосах заблудились последние всполохи уже вчерашнего солнца. Глаза в таком свете стали ярко синими. Кожа светилась. А губы были такие аппетитные, красные, как зимние ягоды, выкопанные из-под снега. Она смотрела на закат, а я любовался ей. Когда солнце почти закатилось, девушка смахнула рукой с лица выбившуюся прядь. И с руки на красные губы посыпалась какая-то белая пыль. Она быстро облизала нижнюю губу, что было очень необычно по моим собственным ощущениям, и замерла. Глаза у нее расширились, губы растянулись широкой улыбкой. Тут же в рот потянулся палец. Она облизала его и еще шире улыбнулась. Я недоумевал.