Академия (СИ)

В Академии меня встретила моя наставница — Аглая Мунтиярова. Она будет сопровождать меня и оказывать любую помощь и поддержку на протяжении первых месяцев моего нахождения здесь. Таких наставников назначают всем первогодкам, даже ученикам из драконов! А еще меня лично поприветствовал сам Артемий Круторогов! Известный правовед, член попечительского совета и близкий друг крола Ольгерда Казимирова!..»
Тут я запнулась, думая, как описать свой наряд на представлении. Стоит ли поделиться с опекуншей всеми подробностями? Ох, нет, признаться в таком я не готова!
«… Для представления дом мод госпожи Ламбер подготовил мне хорошее платье, но по чистой случайности его испортила служанка госпожи Тобольской, урожденной Ясногоровой. Чтобы исправить допущенную ошибку, госпожа Тобольская подарила мне платье из темно-синего бархата, простое, скромное, но удивительно красивое! Поэтому во время пира и бала я выглядела достойно, не хуже дракониц в Академии.
Среди учеников из людей я — единственная девушка, что немного огорчило, так как я надеялась найти подругу среди равных мне. Но юноши оказались вполне приятными, образованными, и мы сумеем показать себя с лучшей стороны, я в этом уверена.
После представления у нас был один свободный день для знакомства с Академией. Сам замок — грандиозный, поразительный, здесь столько всего интересного, что за сутки всего не осмотришь. Весьма впечатлила библиотека…»
Библиотека, в которой произошло столько событий! Чего стоит подслушанный разговор в закрытом кабинете, а потом — знакомство с Беломорским.
Нервно дернулась, выныривая из воспоминаний, и удивленно уставилась на собственную руку. Подорвалась с места, помыла ее в сотый раз, но и это не помогло перебить ощущения.
Ярогнев проводил меня до главной лестницы, и на прощание поцеловал руку, да так, что она до сих пор горела, как и мои щеки. Как у него это выходит, при полном соблюдении правил приличия прикасаться так интимно? Матвей танцевал со мной вчера весь вечер, но одно его касание не произвело эффекта такой же силы. Наверное, именно об этом говорила Беломорская: «На примере брата я видела, как смертные могут вскружить драконам голову».
Если сопоставить подслушанную характеристику от его сестры с моим собственным впечатлением, можно сделать вывод, что Ярогнева интересуют смертные девушки, причем чересчур сильно, и без одобрения его родителей. Господин Грачев сокрушался, что Ярогнев не присутствовал зимой в столице, а Беломорская заявила, что ее брат совершил достаточно ошибок, и ему крупно повезло, что многое не дошло до ушей столичных сплетников. Что же он такое натворил, если ему пришлось остаться дома в зимний сезон, когда его так ждали в столице? Что им пришлось скрывать от благородного общества?
Чудесно, против своей воли я начала вникать в тайны северного рода, косвенно поучаствовала в распрях Ясногоровых и Эрлингов, вызвала зависть и ненависть у всей Академии, и это до начала учебного года! Об этом и напишу Никольской, то-то гордости будет.
***
Ночью я опять спала плохо, просыпаясь каждые полчаса. Окончательно проснулась около двух ночи, прижимая руки к щекам. Опекунша и прочие достойные сударыни в наших краях очень любили книги, и особое внимание уделяли романам о любви, которые всеми правдами и неправдами скрывали от окружающих. Однако таково свойство секретов: чем тщательней прячешь, тем скорее это выйдет наружу. Так что мы порой находили их, и втихомолку знакомились с «запрещенной» литературой.
Мне роман категорически не понравился, и все же я его прочитала до конца. Героиня показалась отвратительной, невоспитанной невеждой, герой — подонком, которому героиня непозволительно попустительствовала. Сюжет казался банальным и грубым, а второстепенные персонажи — лишними, так как совершенно не влияли на ход повествования. Да и зачем детализировать их, когда все вертелось вокруг любовных похождений главных героев?
Теперь же я впервые подумала, что была не права. Несколько лет назад история казалась мне неестественной и скандальной, зато после знакомства с Матвеем и Ярогневом во мне словно пробудилась моя женственность, которая раньше никого не интересовала. Да и возможно ли чувствовать себя девушкой в пансионате, в окружении десяток так же невзрачных сирот? Здесь я впервые надела роскошное платье, диадему, и сумела обратить на себя внимание, пусть даже и за счет чужой драгоценности.
 
Совершенно новые для меня мысли и ощущения. С одной стороны, это приятно, а с другой — пугающе. Зарылась в подушках, словно это могло помочь вытеснить из головы сны, в которых Ярогнев с жаром признавался в любви, пока я в шикарном свадебном платье собиралась выходить замуж за Матвея. Какая нелепица! И как приятен был этот сон.
Села на взбитой кровати, не в силах успокоить сердцебиение. Если бы это могло быть правдой…
— Это не может быть правдой!
Едва не вскрикнула, вовремя залепив рукой рот. Голос Ярославы раздался в моей комнате, но здесь же было пусто!
— Я сама видела, как они вдвоем щебетали в библиотеке, — пискляво наябедничала какая-то драконица.
— А я видела, как они прощались у главной лестницы. Он так поцеловал ее руку, что по всей Академии, наверное, прокатились разряды. Вообще, что себе позволяет эта человечишка, если сначала весь вечер танцует с сударем Ясногоровым, а потом крутит хвостом перед вашим братом!
Градус напряженности возрос. Видимо, Ярослава не хотела вспоминать, что на балу Матвей не удостоил ее приглашением.
— В любом случае, сейчас об этом бессмысленно разговаривать. Лучше подумаем о нашей стратегии завтра, — испуганно пролепетала писклявая. — Все равно у нас не получается снять защиту с ее двери.
Они хотят ворваться ко мне!
— Отойдите, — скомандовала Беломорская, и на несколько минут за дверью воцарилась полная тишина.
— Ну вот, решим все завтра, — с долей облегчения заговорила драконица.
Но Ярослава уже завелась.
— Почему эта дверь остается закрытой! Я же использовала одно из мощнейших заклинаний резерва, используемых моим родом в борьбе с морскими тварями!
— Академия неплохо защищена, наверное, попечительский совет решил усилить охранные заклинания в жилых комнатах.
— Этот ублюдок Круторогов! Он большой поклонник смертных, видимо, как следует тут постарался.
— Сударыня, — вдруг резко произнесла Ярослава, — господин Круторогов — известный во всем мире дракон, он пользуется уважением даже у правящей семьи. Не стоит говорить о нем в таком тоне, если не хотите неприятностей.
— Вы правы, сударыня, — залепетала драконица, не получив поддержки.
— Ладно, тогда решим все завтра, — хмуро подытожила Беломорская, и тихие шаги свидетельствовали о временной капитуляции моих недругов.
Некоторое время сидела, прислушиваясь к тишине с такой силой, что начало звенеть в ушах, а потом все же расслабилась, и откинулась на подушки.
Ко мне едва не вломились в комнату драконицы с Ярославой во главе, но для чего? Причинить вред? Просто поговорить? Нет, для светских бесед в два ночи никто не станет взламывать дверь. Они в бешенстве из-за Матвея и Ярогнева, двух кавалеров, которых мне теперь приписывает вся Академия. Сестрица явно не пожелает, чтобы ее брата связывали с моим именем даже в сплетнях, а за Ясногорова вообще готова глотку порвать.
Но как я их вообще услышала? Ведь они говорили очень тихо, и дверь должна была заглушить звуки, но я их слышала так, словно стояла рядом.
«В моменты опасности даже человеку под силу обрести силу дракона,» — вспомнилась смелая цитата из того самого дамского романа.
Неужели мои чувства обострились из-за угрозы? Угроза была реальная, ее нельзя игнорировать, однако это все равно не объясняет сверхъестественно усилившийся слух.
«Даже человеку под силу обрести силу дракона,» — заела в голове мысль, с которой в итоге я и заснула.
  
Глава 8. Академические достижения
 
Первый учебный день в новом месте — это всегда проверка на прочность. Кажется, будто все вокруг тебя ненавидят, обучение слишком сложное, а ты — слишком тупая. В пансионате я, на правах воспитанницы Матильды, активно помогала новеньким влиться в общество, поддерживала их и не давала другим вести себя в малейшей мере заносчиво. Однако здесь у меня не было власти: очевидно, что ее перехватила Беломорская, у которой со мной личные счеты.