Девушка с лабрадором

В углу дивана лежал толстый журнал мод, клубок синих шерстяных ниток и спицы – вязание. В общем, Катя не скучала, занималась любимым делом на деньги мужчины, то есть Ковалёва, мужа Марины.
- Зачем пришёл? – спросила Катя, появившись в дверях комнаты. Руки у неё были красными, наверное замёрзли на улице, и щёки тоже сильно обдало морозом. Выглядела она намного лучше, чем в последний раз их встречи – она поправилась, и к ней возвращалась её природная красота, особенно ожили глаза. Теперь они смотрели спокойно и твёрдо.
Виктор пожал плечами.
- Хотел спросить, как у тебя дела. Ковалёв рассказывал, но я решил зайти сам.
Он протянул ей коробку с пирожными, её любимыми, и попытался улыбнуться.
- Это тебе, с Новым годом, ты его очень любишь.
- Спасибо, - кивнула она. – Тогда пошли пить чай.
- Устроилась ты тут хорошо, чем занимаешься? – спросил Виктор, оглядывая аскетичную, белую кухню с громко гудящим холодильником.
На маленьком столе не стояло ничего, как и любила его бывшая жена – она всегда была ярой аккуратисткой на кухне, хотя по её характеру этого было не скажешь.
Виктор втиснулся между холодильником и столом на табуретку, и заметил, что Катя всё же смущается его, ссутулив худые плечи.
Она ходила по кухне, не переодевшись, в толстых спортивных шуршащих штанах, плюшевой кофте на молнии и домашних тапочках, почти не смотрела на него, готовя чай, и почти ничего не говорила.
- Шью потихоньку, - неохотно ответила она. – А как твоя работа?
- Всё отлично, скоро улетаю на стажировку в Англию, надо заняться языком.
- Молодец, - искренне сказала Катя.
Она налила ему полную кружку чая и поставила на стол остывать, прекрасно зная, что он любит очень горячий.
Вообще то, что Виктор сидел у неё на кухне, выбивало из колеи. Когда-то этот человек был ей очень дорог, но их развело горе. Катя до сих пор была уверена - если бы дети были живы, их семья не развалилась бы.
Потому она не поднимала на него глаза. Было всё ещё больно.
- И я забираю с собой Марину Ковалёву. Мы сейчас вместе. Её муж ещё не знает, - подошёл он наконец к главному, с интересом глядя на её реакцию.
Виктор заметил, что он скорее ошеломил бывшую жену, но не осчастливил.
- А их дети? – тут же спросила она.
- Это главная проблема.
- Как? – тут же вырвалось у Кати. – Как ты её узнал?
- Судьба. Я случайно толкнул её на улице, помог дойти. Стали общаться. Мы нравимся друг другу, и даже очень.
- Я понимаю, - кивнула Катя. – Ты готов жить с ней и с её двумя детьми? Или как раз нет?
- Знаешь, дело не во мне. Я не знаю, стал бы я… Но она хочет уйти от Ковалёва одна, понимаешь? Я не осуждаю её, она узнала о вашей связи и призналась, что их отношения давно вели в никуда. Но последнее слово за ним. Я понятия не имею, что он скажет, потому что он не связывался с семьёй уже месяц. Она говорит, у него работа такая, что это нормально.
Катя молча, с огромными расширенными глазами слушала его, не моргая. Морщинка залегла между её светлых густых бровей, а складка у рта, делающая её старше, заломилась глубже.
Миллион мыслей вспыхивало и гасло у неё в голове, и Катя наконец опустила взгляд, чтобы не выглядеть странно. Она испытывала шок человека, жизнь которого меняется в одну секунду.
Женщина не могла позволить себе обрадоваться тому, что говорил её бывший муж, потому что не знала, как поведёт себя Влад. Для него дети имели огромное значение, и ради них связь с ней, да и связь жены с кем-то – всё это могло отойти на второй план. Такое мнение сложилось у Кати о Владе.
- Ты удивлена? – спросил Виктор, аккуратно беря кружку и наблюдая за ней внимательным взглядом.
Морти развалилась у ног хозяйки, положив голову ей на тапочки. Собака дышала тяжело, прикрывая глаза в сонной дрёме. Катя смотрела на неё и пыталась себя отвлечь.
- Я? – почему-то испуганно спросила она. – Я и не знала, что в жизни так бывает. До этого судьба приходила ко мне только с траурными лентами.
Виктор отвёл взгляд, изменившись в лице.
- Прекрати уже, ладно? – сквозь зубы процедил он. – Не надо опять.
 
- А ты считаешь нормальным уводить женщину из семьи, которая хочет бросить двоих детей? Младшему только год с небольшим.
Виктор с холодным стуком поставил чашку на стол, расплескав кипяток себе на пальцы и зашипел, сжав кулак от боли.
- Она не хочет жить с ним, в чём я виноват?
- Ты должен повлиять на неё, чтобы она не бросала детей. Она же мать!
- Из неё вышла плохая мать, если хочешь моё мнение. Как и из тебя, неизвестно, какая была бы мать. Может быть, некоторым это и не дано, потому что не нужно? Как ты думаешь?
- Я не знаю, почему не дано, - её голос предательски дрогнул. – Тебе же лучше знать, ты ближе к Богу, чем я. Ты иногда решаешь, кому жить, а кому умереть, у тебя работа такая.
Он вскочил, едва не опрокинув кружку, толкнув стол. Его глаза были огромными от ярости. Она смотрела на него снизу вверх холодным синим взглядом глубоко уязвлённого человека.
- Признайся, ты обрадовалась просто, потому что твой любовник теперь прибежит к тебе. Ему же надо будет кому-то спихнуть своих детей? Ты очень удачно подвернулась.
- Это Марина так считает? Или ты? Я думаю, тебе нужно уехать в Англию, а так всё и без тебя образуется. Марина найдёт тебе замену очень быстро.
Виктор резко сделал шаг из-за стола, чуть не споткнувшись о перегородившую дорогу Морти, и через минуту его уже не было в квартире. Остался только его запах.
Катя долго сидела за столом, слушая, как в висках кипит кровь, и все его слова, как всегда, крутились в голове, повторяясь и множась.
Нет. Не было бы у них семьи. Никогда. Даже если бы смерть не пришла к ним в самом начале.
***
Когда наблюдаешь, как меняется твой собственный муж, как он врёт и изворачивается, чтобы выгородить себя и казаться хорошим, в какой-то момент наступает равнодушие. Это и есть настоящий тупик.
Марине раньше думалось, что она придёт в бешенство, если узнает что-то о Владе, будет бить посуду, кричать, царапать ему лицо, но на самом деле она уже остыла после разговора с уродливой курицей, которая корчила из себя бедную-несчастную. Если Влад был готов променять свою жену на это чучело, тогда он того и заслуживал.
Марина ходила на работу, занималась там своим любимым делом, и это очень отвлекало от разных тёмных мыслей. Рано или поздно придётся признаться себе – их брак с Владом подошёл к концу. Совсем.
Они жили рядом, почти не общаясь даже по поводу детей. И если трезво смотреть на ситуацию – их вообще ничего не связывало.
Зарывшись в свои проекты и разъезжая по стройкам, контролируя подрядчиков, Марина дышала полной грудью, пока Влад был дома. И она уже почти убедила себя, что не будет думать о будущем разводе, как позвонил Виктор.
Тот самый врач с зелёными глазами.
Она его не забыла, совсем нет, и он её тоже.
Прямо в ресторане на расстоянии вытянутой руки она чувствовала к нему необъяснимое притяжение, и он весь вечер ласкал её своими красивыми глазами, а потом – нежными руками в своей квартире на огромной кровати. Она не приехала домой, даже не позвонив. И ей было плевать, что скажет на это Влад.
Новый роман встряхнул её и открыл глаза.
Виктор был не просто наваждением – возможно, он тот самый мужчина, которого бы она всегда хотела рядом, а не за тридевять земель. У него была отличная работа, положение, уважение и вес в карьере, и сложно было представить, что этот человек был когда-то женат на той забитой клуше, по которой плачет психиатр. Но Марину совсем не интересовала эта история, она всерьёз хотела перечеркнуть разом прошлое и уйти от него.
Свидания были всё откровеннее и вызывали очень сильные эмоции, как будто ей было восемнадцать, а ведь такую, как она, сложно удивить. Она отдалась этим эмоциям, почти не появляясь дома вплоть до отъезда Влада.
Перед этим с ним состоялся очень странный, вскрывший боль, разговор.