Холодные объятия

Будь на его месте кто-то другой, меня бы насторожил этот знак внимания. А так я помахала в ответ и стала подниматься по лестнице. На верхней площадке странная дрожь пробежала по моей спине. Я обернулась, почти уверенная в том, что кто-то провожает меня злым взглядом снизу, но никого не увидела.
Я слышала отдаленный смех Изи и вопли Дрейка, но неприятное ощущение никуда не делось. Я поежилась, засовывая руки в карманы толстовки, и тряхнула головой. Последние события сделали меня параноиком, это точно.
На лестничной площадке я обратила внимание на закрытую дверь комнаты Зейна. Как только мы вернулись из булочной, он ушел спать, его уже шатало от усталости. Я знала, что он скоро проснется, чтобы успеть на тренировку перед ужином. Я подкралась к двери, и мой кулак завис на мгновение, но по какой-то неведомой причине, о которой я, наверное, никогда не узнаю, я зашла без стука.
Он не стоял посреди комнаты полуголый, я не увидела его и там, где он любил погружаться в глубокий сон – у большого панорамного окна. Некоторые Стражи любили устраиваться на крыше, как те каменные горгульи, что украшают здания церквей и школ. Только не Зейн. Насколько я помнила, ему нравилось место у окна.
Мой взгляд плавно переместился на огромную кровать… и там лежал он. Уголки моих губ вздернулись вверх. В человеческом облике, он распластался посреди кровати на животе. Простыня сбилась на его бедрах, и тугие мышцы спины были расслаблены. Одна щека покоилась на изгибе локтя, и, поскольку он лежал лицом к двери, я увидела его приоткрытые губы. Густые ресницы – на зависть рекламе туши – веером раскинулись на высоких скулах.
Я тихо закрыла за собой дверь и подошла к кровати. Во сне он выглядел гораздо моложе, казался трогательным и даже каким-то беззащитным. Никто, увидев его таким, не поверил бы, что он может быть настолько опасным или смертоносным, когда проснется.
Зная, что не должна здесь находиться, я все равно присела на край кровати, и мой взгляд проследил линию его позвоночника. Я и сама не могла сказать, зачем сюда пришла, но из головы не шли его слова.
Дай нам шанс.
Мое сердце споткнулось. Неужели у нас получится? Я все еще сомневалась в том, что стоит попытаться, но, с другой стороны, отказаться от попытки – все равно что перечеркнуть нашу общую историю. Пока мой взгляд любовался его золотистым телом, выставленным напоказ, я не могла не задаваться вопросом, случилось бы все это между нами, если бы Рот не появился в моей жизни.
При мысли о нем внизу животу затянулся тугой узел, в котором сплелись непреходящая обида, выдохшаяся горечь расставания… и чувство вины. Мои руки беспомощно сложились на коленях. Я ненавидела это ощущение – ненавидела то, что меня по-прежнему влекло к Роту, и это сознание своей вины перед ним. Ведь это он оттолкнул меня от края огненной бездны… прямо в объятия Зейна.
Такие крепкие и красивые объятия, подумала я, разглядывая его бицепсы.
Я чувствовала себя полным ничтожеством.
Но… пора делать ноги. Я привстала с кровати, но рука схватила меня за запястье. Ахнув, я обернулась и посмотрела на Зейна.
Один глаз открылся, и сонная улыбка тронула губы.
– Куда ты собралась?
Ух как стыдно!
– И давно ты не спишь?
– Достаточно давно, чтобы застукать тебя за изучением моей анатомии. – Кривая улыбка стала шире. – Я чувствую себя куском мяса.
– Заткнись.
– Я же не сказал, что мне не нравится это чувство. – Он повернулся на бок, и я заметила, что темные тени под глазами исчезли. Его взгляд скользнул по моему лицу. – Мне нравится просыпаться и видеть тебя здесь.
Звенящее тепло немедленно зажужжало во мне, подобно счастливой маленькой пчелке, и это незнакомое ощущение вызвало тревогу. Я отвернулась, и волосы упали с моего плеча, закрывая лицо.
– Что? – спросил он, отпуская мою руку, чтобы убрать непослушные светлые пряди.
– Не знаю. – Я покосилась на него, заставляя себя не заглядывать ниже подбородка, иначе могла увлечься. – Просто… я не знаю, как себя вести, когда ты так… так открыто говоришь о своих чувствах.
Его пальцы задержались в моих волосах, прочесывая пряди.
– Веди себя, как обычно, Букашка Лейла. Вот что мне всегда в тебе нравилось.
– То, что я чаще всего веду себя, как дурочка?
Он усмехнулся.
– Да.
У меня вырвался смех, и на душе отлегло. Я закинула ноги на кровать и поджала их под себя. Он закинул руку под голову.
– Я жалею, что не открылся раньше, – тихо признался он. – Что так долго тянул с этим.
Я тоже хотела, чтобы это произошло раньше, потому что тогда все могло оказаться не таким запутанным и сложным, как теперь.
– Но лучше поздно, чем никогда, верно? – Когда я кивнула, он скользнул пальцами вниз по моей руке. Даже сквозь толстовку я чувствовала его прикосновение. – Что у нас на ужин?
– Думаю, какое-нибудь рагу или тушеное мясо.
– Ты будешь ужинать с нами?
Я дернула плечом.
– Не знаю. Мне до сих пор как-то неловко.
– Не думай, будто тебя не хотят видеть здесь, Лейла.
Но именно так мне и казалось. Я бросила взгляд на настенные часы.
– Пойду, наверное. Тебе нужно…
Зейн поймал мою руку и перекатился так быстро, что я ничего не смогла сделать. В следующее мгновение я уже лежала на спине и смотрела в глаза, которые светились озорством. Он навис надо мной, удерживаясь на руках.
– Твое бегство – это совсем не то, что мне нужно, – сказал он.
– Нет? – Я пропищала самый дурацкий вопрос из всех возможных, но можно ли меня винить? Простыня на его бедрах спустилась еще ниже, и, если честно, я сомневалась в том, что под ней окажется нижнее белье.
– Нет. – От его ухмылки у меня защекотало в груди. – Давай поваляемся в обнимку?
– В обнимку? – Я захихикала, представив себе свернувшуюся калачиком двухметровую горгулью.
Он усмехнулся.
– Я думал, девушки это любят?
– На самом деле я не знаю. – И снова я вру. Я любила эти обнимашки. И когда Зейн спал рядом со мной, и потом с Ротом, когда мы просто лежали, уютно устроившись в объятиях друг друга, и говорили о всякой ерунде.
Я резко вдохнула, чувствуя, как ухнуло вниз сердце. Я не должна… не могла думать о нем сейчас.
Улыбка сползла с лица Зейна, и его глаза нашли мои.
– Иногда ты ускользаешь от меня, даже когда я рядом, и, наверное, мне не хочется знать, куда ты уносишься в своих мыслях.
У меня перехватило дыхание, и легкие распирало до боли. Я хотела сказать ему, что никуда не исчезаю, и даже если так, то волноваться ему не о чем. Но я бы опять солгала, и он бы это понял.
Уголок его губ пополз вверх.
– Но сейчас ты здесь. И это значит гораздо больше.
– Да. – Я говорила правду.
Тяжелое молчание повисло между нами, и его взгляд опустился к моим губам, а потом еще ниже, к застежке молнии у самой шеи. Он широко улыбнулся.
– Мерзнешь?
– В доме прохладно, – ответила я, радуясь тому, что мы сменили тему.
Но тут его взгляд скользнул вверх, и в глазах зажегся огонь. Я глубоко вздохнула, всей грудью.
– Я должен собираться, – пробормотал он.
– Да, пора.
– Но я бы предпочел просто валяться и ничего не делать.
Покалывание началось в губах и спустилось дрожью к самым кончикам пальцев ног.
– Очень не похоже на Стража.
– Если бы ты только знала, какие не достойные Стража мысли бродят в моей голове, то, наверное, сбежала бы из этой комнаты. – От него не ускользнул мой изумленный вздох. – А может, и нет.
Мои пальцы чесались от желания прикоснуться к нему, но я сжала их в кулаки. Он же сказал, что не надо спешить, что мы попробуем, и, наверное, это не предполагает чересчур интимных ласк. Но сдерживать свои желания – так тяжело.
– Хочешь потренироваться со мной сегодня вечером? – спросил он.
– Да. – Мой голос прозвучал хрипло. – Это… было бы здорово.
– Действительно, здорово. Или вкусно. Скорее, вкусно… – Он умолк и опустил голову.