Госпожа Шестого Дома (СИ)

Когда понимает, что зашел в воду, отступать уже слишком поздно. Противники явно следуют за ним, и вернуться на твердую почву не получится. Но вода хотя бы невысокая — по колено, и он продолжает идти вперед. 
Не оглядывается, но чувствует, что противники следуют за ним. Движутся медленнее, чем “нормальные” дроу, но и сам он не может уже бежать, то и дело спотыкается о камни в воде. Ноги тяжелеют. Боль в груди и в животе не дает дышать. Короткий взгляд вниз — видит кровь, текущую по ногам. 
Впереди какие-то руины. Направляется к ним. Даже не знает, почему. Каждый следующий шаг дается с большим трудом. Тело слабеет, кровотечение усиливается. Удивительно, что голова еще способна соображать — надышался ведь этих проклятых спор.
Бежать уже не получается.
Шаг. Еще один. Еще. Медленнее. Вокруг все начинает плыть.
Хватается за огромный камень. Выходит из воды, ступает на мягкую, покрытую травой землю.
Еще шаг — и падает на большой плоский камень на земле, частично покрытый мхом. 
Щека ощущает холод камня, шершавый мох неприятно впечатывается в висок. Пальцы впиваются в мох, он пытается опереться на руку и подняться, но не может. Руки ослабели, не подчиняются. И голову не поднять, положение тела не изменить на хоть немного более удобное.
Что-то влажное под пальцами. Мох быстро окрашивается в алый.
Нет… не сдамся… 
Каждый следующий вдох дается все тяжелее. Воздуха не хватает. Он будто загустел, с трудом проходит через ноздри, застревает в горле. Сердце стучит быстрее и быстрее. Кровь продолжает покидать тело. Нужно пережать раны, но сил нет. 
ВКУСНО. ВКУСНО. ЗА. УГОЩЕНИЕ. СПАСИБО. 
Странный голос. Он будто звучит у него в голове и одновременно отовсюду вокруг. Не мужской и не женский. Как будто одновременно едва слышный шепот и оглушительный крик. Голова от него готова разорваться на части. Но в то же самое время в нем есть что-то успокаивающее, умиротворяющее, расслабляющее. 
— Наслаждайся, — почему-то бормочет Сорнтран, даже не пытаясь понять, кому отвечает и зачем вообще говорит это.
Нет сил, чтобы поднять голову и осмотреться. Даже если бы ему удалось это сделать, он знает, что здесь кроме него никого нет.
Камень под ним вдруг впитывает кровь, но еще мгновение — и из ран вытекает новая лужа.
ВКУСНОЕ. ОНО. НАШИМ. БУДЕТ. 
Тьма перед его глазами вдруг начинает сгущаться, собираться в безобразное существо с извивающимися щупальцами, бесчисленными ртами, полными тонких острых зубов в несколько рядов, и глазами, разбросанными по всему телу, некоторые — на тонких ножках. Монстр подлетает к нему, и в движении его тело изгибается и искривляется.
Сердце начинает биться еще быстрее. Еще мгновение — и монстр будет уже рядом с ним и…
Внезапно Сорнтран понимает, что уже видел такие щупальца. У иллитидов. Рты тоже знакомо выглядят. У хитинов они именно такие. Глаза тоже видел. У бихолдера. 
Стоит ему осознать, что монстр перед ним — всего лишь видение, галлюцинация, будто собранная из множества других, вполне настоящих монстров, — уродливое существо исчезает.
— Сорнтран! Что они с тобой сделали?!
Голос матери откуда-то за спиной. Подбегает, садится рядом, гладит по голове. Ладони приятно теплые, мягкие. Полы длинного белого платья мокрые, грязные.
— Потерпи, мой хороший, сейчас помогу. 
Произносит заклинание, и там, где ее ладонь касается его затылка, в тело проникает приятное тепло.
— Почему не действует? Зараэ, чего стоишь, помоги скорее!
Старшая сестра появляется в поле его зрения, в своем любимом красном платье, тоже испачканном. Опускается на корточки рядом с ним, шепчет заклинание лечения. Нежно гладит по лицу. 
— Сейчас боль пройдет, сейчас тебе станет лучше. Вот так, мой хороший. Все будет хорошо.
На мгновение Сорнтран прикрывает глаза, наслаждаясь происходящим. Но, увы… он знает: даже если бы его мать и сестра владели заклинаниями лечения, даже если бы они по какой-то невероятной причине покинули свой Дом и город, даже если бы полезли в эти болота, не жалея своих роскошных нарядов… они никогда, никогда не были нежны с ним. Ни одна из них ни разу в жизни не приласкала его и не сказала ни единого доброго слова. Даже рукой ни разу не коснулась. Зачем, если есть палки и плети.
 
Кем бы ты ни был, прекрати это. Я знаю, что все это неправда. 
Мать и сестра исчезают, испаряются в воздухе. И — вновь этот голос. Он везде и нигде.
ВПЕЧАТЛЯЕТ. ОНО. ГОЛОВА. ХОРОШАЯ. КРЕПКАЯ. 
Они были такие реальные… Сорнтран будто чувствовал настоящие прикосновения, настоящее тепло. Теперь ему холодно. Последние силы покидают тело. Даже боль уже не ощущается.
ЗАСЛУЖИВАЕТ. ОНО. СИЛУ. БОЛЬШУЮ. ПРЕВОСХОДЯЩУЮ. СМЕЛЫЕ. МЕЧТЫ. САМЫЕ. ОГРАНИЧЕНИЯ. ПРЕВЗОЙТИ. ЧЕМ-ТО. БОЛЬШИМ. СТАТЬ. МОЖЕТ. 
Голова вдруг проясняется. Сорнтран видит себя — со стороны и одновременно как будто изнутри, через свои же глаза: в приятно покалывающих пальцах концентрируется мощная энергия, и стоит направить ее в нужную сторону и позволить выйти наружу — она выльется в разрушительный луч. И его можно сделать даже еще сильнее, если сконцентрировать внимание на конкретной цели.
Другое видение вдруг сменяет первое. Губы шепчут что-то недоступное, непонятное простым смертным. Но обладатель этих губ знает, что тот, кто его услышит, испытает страшную боль, схватится за голову и бросится прочь. Ослабеет, если выживет. 
И резко — новое видение. Движение руки, шепот — и вокруг тела обвивается призрачный, почти невидимый глазу холодок, способный поглотить, нейтрализовать урон, причиняемый ему.
СИЛУ. ТАКУЮ. ОНО. ПОЛУЧИТ. ЗАХОЧЕТ. ЕСЛИ. 
Видения исчезают. Сорнтран по-прежнему лежит на странном камне, не в силах пошевелиться, и кровь продолжает вытекать из ран. Даже странно, что в его жилах еще есть чему вытекать.
СИЛЬНОЕ. ОНО. БУДЕТ. В ГОЛОВУ. КОЛИ. НАС. НЕ. ПУСТИЛО. НИКТО. НЕ. ПРОНИКНЕТ. ЗАЩИЩАТЬ. БУДЕМ. СОГЛАСИТСЯ. ЕСЛИ. НЕ. СОГЛАСИТСЯ. ЕСЛИ. ПУТЬ. ПРЕРВЕТСЯ. ЗДЕСЬ. СЕЙЧАС. 
Сорнтран не отвечает — не в силах ответить. Но голос, похоже, прекрасно знает, что у него на уме и в душе. Если есть возможность выжить и получить то, что показано ему было в последних видениях, он согласен на все. 
КРОВЬ. ЗАЛОГ. ПОКЛЯНЕТСЯ. ОТСТУПИТЬ. ОНО. НЕ. СМОЖЕТ. 
— Согласен, — Сорнтран говорит это, кажется, скорее в уме, чем вслух. Но точно знает — странная сущность его слышит и понимает. 
Темнота. Вдох. Выдох. 
Сорнтран не знает, сколько проходит времени. Но когда его глаза открываются, он вдруг понимает: что-то в нем изменилось. Пощупав грудь, живот, с удивлением обнаруживает, что ран больше нет — от них и следа не осталось — как будто никогда и не было. Тело вновь обрело силу, может свободно двигаться.
Но изменилось что-то еще. Невидимые цепи будто выходят из его тела и идут куда-то бесконечно далеко, связывая его с чем-то, суть чего ему не понять. И по этой цепи в его тело проникает что-то ранее неведомое, незнакомое. В пальцах щекотно, в груди и в горле приятное жжение.
Сорнтран поднимается на ноги и видит, что на камне, на котором он только что лежал, не осталось ни следа от его крови. 
Услышав шаги, резко разворачивается. Трое трупов доковыляли-таки до этого места.
Внутри его тела будто расползается тьма — не та, которую он видит с самого рождения, а другая, непонятная, неописуемая, первозданная. Она свободно циркулирует в нем, но стоит поднять руку, устремляется к пальцам. Покалывание в кончиках. Очень знакомое ощущение — точно такое же он испытывал совсем недавно, в том странном видении. 
Как и в видении, он протягивает руку вперед, в направлении бывших соратников. Сорвавшаяся с пальцев энергия летит в одного из мужчин, бьет его в грудь и валит на землю. В этом ощущении — что-то дикое и незнакомое, но в то же время естественное, будто именно так все и должно быть. Мурашки по спине. Приятная дрожь в руках. Дыхание захватывает от возбуждения и восторга.